Леща, Ваша Светлость? - Юлия Арниева

На пороге стоял инспектор Коллинз, как всегда в своём безупречно выглаженном мундире и с аккуратно подстриженными усами.

– Рад вашему возвращению, госпожа Хенли, – сказал он, приподнимая шляпу. – Надеюсь, поездка была плодотворной?

– Более чем, господин инспектор, – ответила я, приглашая его войти. – Без вашей рекомендации ничего бы не получилось. Мы вам очень признательны.

– Не стоит благодарности, – он слегка смутился. – Я лишь исполнял свои обязанности. – И приняв предложенный чай, он продолжил более серьёзным тоном. – Хотя я пришёл не только поприветствовать вас. Есть новости, которые вас наверняка заинтересуют.

Мы с Марком переглянулись, предчувствуя, что речь пойдёт о чём-то важном.

– Временный исполняющий олдермен арестован, – произнёс Коллинз, наблюдая за нашей реакцией. – Королевским указом он отстранён от должности и ожидает суда за контрабанду и злоупотребление полномочиями. Его сдали свои же подельники.

– Когда это произошло? – спросил Марк.

– Три дня назад. Пока вы были в пути, – ответил Коллинз. – Специальный отряд прибыл из столицы и провёл арест. Никакого сопротивления, к счастью.

– И что теперь? – спросила я. – Кто будет управлять городом?

– Вот об этом я и хотел поговорить, – Коллинз отставил чашку и посмотрел мне прямо в глаза. – За последний год, госпожа Хенли, вы совершили что-то близкое к чуду. Подняли разорённую лавку, создали успешный кооператив, открыли великолепный ресторан, объединили разрозненных торговцев и ремесленников, пережили пожар и наводнение… И всё это вопреки противодействию местных властей. – Он сделал паузу. – Многие в городе считают, что именно вы должны стать новым олдерменом Мареля.

Эмма, всё это время молча слушавшая разговор, охнула и выронила тряпку, которой протирала стол. А Марк подался вперёд, не сводя с меня глаз.

Я же почувствовала, как по спине пробежал холодок. Олдермен? Я? Женщина, которая даже не родилась в этом мире?

– Это… невозможно, – наконец выдавила я. – Я не могу быть олдерменом. Ведь эту должность занимают только мужчины.

– Ошибаетесь, – мягко подсказал Коллинз. – Согласно городской хартии, олдерменом может стать любой гражданин Мареля, имеющий собственное дело и проживающий в городе не менее года. Вы полностью соответствуете этим требованиям.

– Дело не в формальностях, – покачала я головой. – Я не политик. Я торговка, кулинар… У меня нет опыта управления городом.

– А у Моргана был? – иронично заметил Коллинз. – До избрания он владел рыбной лавкой, совсем как вы. Разница лишь в том, что он использовал свою власть для личного обогащения, а вы, уверен, поступили бы иначе.

Я обернулась к Марку, ища поддержки. Но его глаза светились гордостью и… одобрением?

– Лесса может всё, – просто сказал он. – Если она решит, что готова взять на себя такую ответственность, я буду рядом и поддержу её. Но это должно быть только её решение.

Эмма наконец обрела дар речи:

– Ох, госпожа! Олдермен Хенли! Кто бы мог подумать!

– Погодите, пожалуйста, – я подняла руку, пытаясь собраться с мыслями. – Я не давала согласия. Это… слишком серьёзный шаг. Мне нужно подумать.

Коллинз понимающе кивнул:

– Конечно. Я просто передаю мнение значительной части горожан. Официально кандидатуры будут выдвигаться через две недели. У вас есть время принять решение.

После ухода инспектора мы с Марком долго молчали. Эмма суетилась вокруг, что-то бормоча себе под нос о том, что всегда знала, что её госпожа особенная, но олдермен – это уже совсем другое дело.

– Что ты думаешь? – наконец спросил Марк, когда мы остались одни.

– Не знаю. —Я тяжело вздохнула. – Это так… неожиданно. Я никогда не стремилась к власти, ты же знаешь. Всё, чего я хотела – создать хорошее, честное дело и помочь людям вокруг жить лучше.

– И именно поэтому многие видят в тебе идеального олдермена, – мягко заметил он. – Потому что ты не стремишься к власти ради власти. Ты видишь в ней лишь инструмент для изменений к лучшему.

– Но справлюсь ли я? – я поднялась и подошла к окну, глядя на вечерний Марель. – Это огромная ответственность. Один неверный шаг – и я подведу всех, кто в меня верит.

Марк встал рядом, обнимая меня за плечи:

– Ты спрашиваешь себя об этом перед каждым новым начинанием. И каждый раз доказываешь, что справишься. Помнишь, как сомневалась, когда только взялась за восстановление лавки? А потом, когда мы затевали кооператив? А перед открытием ресторана?

Я невольно улыбнулась, вспоминая свои страхи перед каждым из этих шагов. Действительно, каждый раз казалось, что новая задача непосильна. И каждый раз оказывалось, что я способна на большее, чем думала.

– Но управление городом – это совсем другой уровень, – возразила я. – Одно дело – руководить своим делом, и совсем другое – отвечать за жизни тысяч людей, за их благополучие, за будущее Мареля.

– А разве ты уже не делаешь это в каком-то смысле? – спросил Марк. – Кооператив объединяет половину города. От наших решений уже сейчас зависит благополучие сотен семей. И люди доверяют тебе именно потому, что знают: ты всегда будешь думать прежде всего об их интересах, а не о собственной выгоде.

Я задумчиво кивнула. В его словах была правда. За последнее время кооператив действительно стал важнейшей экономической силой в Мареле. Так может, формальная власть просто закрепит то влияние, которое мы уже имеем? Позволит действовать более открыто и эффективно?

– Мне нужно посоветоваться с другими членами кооператива, – наконец сказала я. – Услышать их мнение. Если я решусь на этот шаг, это затронет всех нас.

На следующий день мы созвали внеочередное собрание кооператива в «Доме Кооператива». Просторный зал на втором этаже, обычно используемый для торговых переговоров, едва вместил всех желающих. Помимо официальных членов кооператива пришли их семьи, друзья, просто заинтересованные горожане – весть о возможном выдвижении Лессы Хенли на пост олдермена распространилась по городу со скоростью лесного пожара.

Я стояла перед этим морем лиц, чувствуя, как колотится сердце. Трудно было поверить, что все эти люди собрались здесь ради меня – провинциальной рыботорговки, которая меньше года назад была на грани отчаяния. Точнее, не я, а настоящая Лесса, чьё тело я сейчас занимала. Эта мысль по-прежнему иногда вызывала острое чувство самозванства.

– Друзья, – начала я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. – Вы все уже слышали новость о том, что некоторые горожане считают меня подходящей кандидатурой на пост олдермена. Я собрала вас, чтобы услышать ваше мнение. Потому что если я решусь на этот шаг, это коснётся каждого из вас.

– Да здравствует олдермен Хенли! – выкрикнул кто-то из дальнего угла, и зал взорвался аплодисментами.

Я подняла руку, призывая к тишине:

– Подождите, прошу вас. Это серьёзное решение, которое нельзя принимать на