Омлет для наследника дракона - Панна Мэра

У меня попросту не хватает мыслей, чтобы осознать всю глубину его падения. Он уничтожил остатки моего доверия. Он трижды предал меня и Вителлуса. Теперь ничто не удержит меня от мести.

Разворачиваюсь и стремительно мчу к двери.

– Нарвия, подожди, у меня есть еще кое-какие бонусы для тебя! Вернее один, но очень большой, – раздается вдогонку лукавый голос Эйвальда, но меня уже не остановить.

Бежать.

Бежать, как можно быстрее. Прочь из дворца. Бежать из места, где меня использовали. Каждую чертову минуту, каждого чертового дня!

Шум собственных шагов заглушает стук сердца. Я мчу по лестницам и коридорам, я бегу быстрее, чем, кажется, мог бы лететь дракон.

Эйвальд не будет бежать за мной. Не по статусу императору носиться голому по дворцу, сверкая своим драконьим достоинством. Да и было бы за кем бежать. За своей студенткой? Он точно не опустится до такого.

А охрана… Пусть бежит. Я не сдамся им никогда.

Дверь на кухне, открывающаяся на задний двор, по обыкновению не заперта. Я выскакиваю наружу и тут же направляюсь к высокой изгороди, что ведет в лес. Здесь, под забором, есть небольшой лаз, который вырыли зайцелопы, чтобы я могла безопасно сбегать из дворца.

Юркнув в лаз, я легко оказываюсь за пределами обители хаоса и предательств.

Когда меня поглощает сумрак зачарованного леса, а гомон и крики постепенно стихают за моей спиной, я вдруг в полной мере осознаю, что такое горечь предательства.

Осознаю, что значит быть ненужной, быть используемой ради личной выгоды, ради жестоких игр и неоправданных амбиций. Я лишь хотела подарить ему шанс на счастливый финал, сделать жизнь дракона, что никогда не знал любви чуть светлее, но вместо благодарности, он разбил меня вдребезги.

Я почти не задумываюсь над тем, куда бегу. Дорожка из лунного света сама приводит меня к башне. Теплый свет огня из окон заставляет меня собраться с мыслями. Сейчас мне станет легче.

Обессиленно подхожу к двери и дергаю ручку. Дверь неохотно поддается, и я оказываюсь в башне.

Здесь тепло и уютно. Это место кажется мне почти родным.

– Нарвия? – раздается ласковый голос со второго этажа, а затем я слышу нерасторопные шаги Вителлуса на лестнице.

У меня нет сил отвечать. Я жадно ловлю воздух ртом после сумасшедшей пробежки по лесу, но все равно не могу вдохнуть. Не представляю, насколько плохо выгляжу, но все это уже неважно.

Шаги все ближе, чувствую на себя взгляд дракона. Прижигающий, сочувствующий.

– Нарвия… что с тобой?

Мужчина бросается ко мне, успев подхватить меня на руки до того, как я упаду.

Не зря говорят, что объятия истинного исцеляют.

Приятное тепло окутывает меня со всех сторон, будто пуховое одеяло в лучших дворцовых спальнях. Тихие рыдания сменяются на редкие всхлипы.

Рядом с ним не нужно хлебать любовные эссенции, чтобы ощущать себя парящей в облаках, рядом с ним достаточно одного мимолетного взгляда, чтобы чувствовать пронизывающей, до самых кончиков пальцев, нежный трепет.

Мне так стыдно за то, что я не распознала действие зелья Эйвальда, едва не встав на тернистый путь предателя.

Заливаясь слезами, я утыкаюсь в его плечо, вдыхаю сладкий аромат. Наконец-то я чувствую долгожданное спокойствие.

– Что случилось? – спрашивает Витуллус, увлекая меня на кресло, и усаживая к себе на колени.

Я не хочу сейчас ничего говорить. Я просто хочу быть рядом с ним.

Несколько минут мы сидим обнявшись, слушая, как трещит огонь в камине, а затем я решаюсь на откровенный разговор.

– Не хочешь пройтись? Ночь звездная, а я так давно не любовалась звездами.

Дракон нежно касается губами моего лба.

– Как скажешь.

Он быстро берет со стеллажа свой магический жезл и подносит его к двери. Еще одна мерцающая вспышка озаряет помещение, замок в двери щелкает и дверь со скрипом открывается наружу.

– Я, наверное, должен предложить тебе одежду, чтобы ты не замерзла, но у меня ничего не осталось кроме твоего халата, который ты забыла у меня после того, как пряталась в шкафу.

На моих губах вновь появляется улыбка.

– Зачем мне халат? Неужели ты меня согреешь, если я замерзну?

Вителлус отвечает мне загадочной улыбкой и смело выходит вперед.

Спустя несколько минут мы уже удаляемся от башни в глушь зачарованного леса.

– Ты не расскажешь, что стало причиной твоих слез?

– Твой отец, – честно отвечаю я.

Плечом чувствую, как напрягается рядом Вителлус.

– Что он с тобой сделал?!

– Ничего, успокойся, – тут же перехватываю я гневный порыв дракон, – он не успел ничего сделать, – но я не была достаточно внимательна, и чуть не подвела нас обоих.

Аккуратно касаюсь кисти дракона, чтобы лучше чувствовать его эмоции.

– Эйвальд не может убить тебя, потому что на тебе заклятие твоей матери. Если он попробует причинить тебе вред, то сам погибнет, – произношу с горечью, вспоминая слова Лариэль.

– Для этого он пытался использовать тебе?

– Да. И ему было все равно, что жизнь истинных связана. Если умрешь ты, умру и я. Вероятно, он собирался осуществить свой план на предстоящем балу.

Вителлус резко замирает, но я отчетливо слышу, как ускорилось его сердцебиение. Да он в ярости!

– Эта тварь хотела твоей смерти?!

– Вителлус, – пытаюсь прислониться к дракону и усмирить его пылкую реакцию, но он уже вошел в кураж.

– Никто и никогда не посмеет обидеть тебя. Пусть только эта черная ящерица приблизиться к тебе! Я разорву его в клочья. Я превращу его в пепел!

– Вителлус, прошу! У тебя недостаточно сил для сражения с ним, ты можешь не справиться с Черным драконом. А я не могу тебя потерять.

Дракон ловко обвивает мою талию, притягивает к себе, будто невесомую пушинку и проникновенно глядя мне в глаза произносит:

– Ты меня не потеряешь.

– Почему ты так уверен?

– Потому что у меня есть то, чего нет у моего отца, - он замирает, вдохновенно глядя мне в глаза, - У меня есть ты.

Болезненный укол пронзает тело, когда я вспоминаю, каким способом Эйвальд пытался заполучить мое доверие.

– Он тоже пытался получить меня, - говорю тихо, переводя взгляд на землю

Дракон резко останавливается и становится серьезным. Как признаться ему во всем?

– Эйвальд дал мне любовную эссенцию, - слезы быстрой рекой текут из глаз, когда правда срывается с моих губ и я вижу боль в глазах