Остров (не) везения - Галина Кор

думаю, что он подсознательно, конечно, выбрал тебя, чтобы в твоем лице самоутвердиться и доказать, что тоже чего-то стоит. Я никоим образом не хочу принижать твои достоинства…

И сколько умной литературы ей пришлось поднять и перечитать, чтобы выдвинуть эти тезисы?

— Но тем не менее, вы это сделали, — перебиваю ее и заканчиваю эти безусловно неприятные для меня откровения Агаты Львовны.

Я понимаю, что это скорее всего профдеформация…, что, увидев новую «жертву», она пытается, как психолог, поставить диагноз и высосать из пальца проблему, которой скорее всего и нет. Ну не похож Кирилл на побитого жизнью мужика, который страдает по старой любви. На ревнивца, на собственника, на мужика, который горой за свою женщину — похож, а вот на хлюпика, который бухает и льет слезы по утраченной любви — нет.

И тут в кафе заходит мое спасения. Если бы не он, то чувствую, что разговор закончился бы скандалом, а так я останусь при своем мнении и не буду с пеной у рта доказывать, что мы с Кириллом любим друг друга. Это бессмысленно.

Он видит меня, удивляется, а потом улыбается. И я в ответ.

— Это твой знакомый? — Спрашивает меня Агата Львовна.

— Нет. Это самый первый и главный мужчина в моей жизни.

Я не знаю, что она там себе придумала, но в несколько широких шагов Он подходит к нашему столу. Я приподнимаюсь со стула, чтобы обнять его и поцеловать.

— Привет, Кирюха, — говорит он.

— Привет, — отвечаю ему.

Он переводит взгляд на мою соседку по столу и ждет, что я их представлю друг другу.

— Познакомься, папа, это Агата Львовна, мать Кирилла. Агата Львовна, — обращаюсь к ней, — познакомьтесь с моим папой, Золотаревым Михаилом Владиславовичем.

Да, не ожидала видно мама Кирилла, что у меня папка такой здо́ровский. Ротик приоткрыла, глазки заблестели, если бы не знала, что она замужем, подумала бы, что втюрилась в него с первого взгляда.

— Очень приятно познакомиться, — говорит она. И улыбка такая…, кокетливая, что ли…

— Вы не против, если мы за ваш столик присядем? — спрашивает папа, — а то смотрю мест тут не так уж и много.

— Конечно-конечно, — отвечает она.

— А ты не один? — спрашиваю у него.

— Нет. Я с Даниилом и…, - он не успевает договорить, как дверь в кафе открывается и заходит Даниил, а за ним и Кирилл.

— А Кирилл как с вами оказался?

— Я его позвал в спортзал. Ты против?

— Нет.

— Надо ж ему с мужиками контакт налаживать. Без твоего участия, — добавляет он. А я что, я ничего… Раз надо, значит надо. Это папа так его в семью нашу внедряет. Теперь всем понятно, что это зять Михаила, а не какой-то крендель.

Парни подходят к столику. И каково же было удивление Кирилла, когда он увидел свою маман.

— Мама, а что ты тут делаешь?

— Вот, хотела с Кирочкой поближе познакомиться.

Честное слово, без брехни, эта кривая ухмылка на моем лице появилась сама, непроизвольно. Папа-то мой знает ее расшифровку, а вот Кирилл, думаю, понял все сам и без объяснений.

— Потом поговорим, — говорит он ей.

— Как тренировка, — решаю перевести разговор в более мирное русло.

— Я думал, что твой парень слабак, — говорит Даниил, — кстати, — обращается он к маме Кирилла, — я Даниил, зам Михаила, — на что она лишь кивнула и представилась, — очень приятно. Так вот, думал слабак, а оказалось, что достойный соперник.

— Кира бы слабака не выбрала, — отвечает мой папа, — так что вы Агата Львовна…

— Можно просто Агата, — отвечает она ему. Чуть не цокнула и не закатила глаза. Вот уж маман…, - мы же почти семья.

А от этой реплики, чуть не подавилась напитком.

— Жизнь покажет, — говорит папа, — пусть решают сами.

— Да-да, конечно, — ох, уж актриса. А расцвела-то как в компании тестостероновых мужиков. Я ничего не хочу сказать. Отец у Кирилла нормальный, для своего возраста, а ему за шестьдесят, но не сравнится с мужиками, которые спортзал считают своим вторым домом.

Дальше разговор в основном был между мужиками. Посидели минут двадцать, и Кирилл потянул меня домой.

— Мама, тебя отвезти? — спрашивает Кирилл.

— Нет, я на машине, спасибо. Я тоже, пожалуй, поеду. Приятно было познакомиться Михаил. Будем рады видеть вас у себя дома. Познакомитесь с моим мужем Сергеем, жаль, что с дочерью нет возможности познакомить, она живет в Австрии.

— Ничего. Придет время, познакомимся. А на счет гостей, буду рад в любое для вас удобное время.

Мы вместе выходит из кафе и расходимся в разные стороны, каждый к своей машине.

Как только оказались внутри, Кирилл тут же приступил к допросу.

— Что она от тебя хотела?

— Просто. Пригласила попить кофе. — Он что, в серьез думает, что я буду сексотить ему на его же мать?

— Кира, я знаю свою маму, просто так, она ничего не делает.

— Тем не менее, было так, как я говорю.

— Ладно. Не хочешь, не говори. Просто она еще тот манипулятор. — Ага, я заметила. Чуть не ляпнула в слух.

— Ну я же у тебя не нежный цветочек, а кактус, так что все норм.

Дальнейшие наши отношения с Агатой Львовной сводились к обычным стандартным ничего не значащим фразам: о здоровье, о погоде, об учебе… Она, как мне кажется, оставила попытки устроить счастье сына, а я была любезна, на сколько это слово вообще ко мне применимо.

Глава 46

Кира

Первым шоковое состояние преодолел отец Кирилла. Он покряхтел в кулак, скрывая улыбку и крикнул Кириллу:

— Загони это чудовище в вольер.

Кирилл отмер, быстрым шагом обошел машину, и схватил собаку за ошейник. Попытка волочить эту бестолочь не увенчалась успехом с первого раза. Пара матерных фраз, и собака нехотя отлипла от меня.

Папа Кира, подошел ко мне и улыбаясь говорит:

— Привет, Кира. Меня зовут Сергей Александрович. Ты прости нас за Ральфа. Он тебя не напугал? — А я прямо дар речи потеряла. Только отрицательно качаю головой из стороны в сторону. — Он очень редко так себя ведет, только с теми, кто ему понравился. Он тебя не вымазал?

— Нет. — Только и смогла выдавить из себя.

— Проходи в дом, мы сейчас с Кириллом вас догоним.

Ой, это он что, оставляет меня наедине с Агатой Львовной?

Перевожу на нее взгляд. Она так и стоит, не шелохнувшись. И только движение глаз говорит о том, что она не восковая фигура. Ни тебе улыбки, ни тебе слов приветствия, а лишь сухой кивок, разворот на сто восемьдесят градусов, и я понимаю, что