Тайна семьи Адамос - Алиса Рублева

Согласен, такого зануду, как он сложно долго слушать.

– Я не то имела в виду. Конечно, я знаю, откуда мой муж.

– Аякс считает Краснодар своим родным городом, – начал рассказывать Алекс и вернулся в кресло. – Ему всегда здесь больше нравилось. Так что до греческой божественности брату далеко.

– А тебе, значит, близко? – саркастично заметила Маша, уже догадываясь, что он хочет сморозить очередную пошлость.

– Так сложилось, смышлёная. Мы с братом разные. Знаешь, что отличает греческих мужчин, и почему мы так нравимся женщинам?

– И что же?

– Мы притягиваем вас, как магнитом. Бронзовый загар, тело Аполлона, греческий профиль…

– Боже, да ты зазнался.

– Южный темперамент, – продолжал перечислять Алекс, – и божественные способности в…

– Не продолжай! Хватит! – Маша выставила руку вперёд. – Ты забываешься. Я, вообще-то, жена твоего брата!

– А я разве что против имею?

Маша вздохнула и закатила глаза.

– Невыносимый.

Она поднялась с кресла и вышла из комнаты не попрощавшись. «Ну и семейка… Как с ними жить?».

Ей удалось найти кухню. Потом она вернулась в свою комнату. К счастью, Аякс уже спал. Маша легла в кровать и снова вздохнула. Посмотрела на спящего псевдомужа. У него нет к ней ничего, кроме физического интереса. А так хочется встретить настоящую любовь. Чтобы душу ценили.

Часть 4

Утром по привычке Маша проснулась рано, но Аякс уже был на ногах. Он стоял в брюках и застёгивал пуговицы на белой рубашке.

– Уже на работу?

– Да. У меня сегодня встреча с клиентом. А ты чего так рано проснулась?

– Всегда так встаю.

– Дом в твоём распоряжении. Как будешь готова, найди маму, она покажет тебе всё.

– Хорошо. Я бы хотела сначала пробежаться.

– Утренний ритуал?

– Угу.

– У нас большой двор, пожалуйста. – Аякс развернулся к выходу. – Если что, звони.

Маша кивнула и когда муж ушёл тоже стала собираться. В дверь постучали. Маша завернулась в одеяло и ответила.

– Заходите.

В дверном проёме появился парень в белом комбинезоне и с длинной передвижной стойкой для одежды, на которой были развешены Машины вещи.

– Наконец-то, моя одежда!

– Да, прошу простить меня, Таисия Ивановна велела всё выгладить в последний момент, и я просто не успел принести их до вашего прихода.

Маша только смущённо улыбнулась, не найдясь что ответить. Она не привыкла, чтобы её обслуживали домработники. Обычно это она была учтивой и улыбалась клиентам. И тут всё так перевернулось.

Видимо, ожидая каких-то ещё указаний или хотя бы ответа, парень потоптался на пороге ещё какое-то время и, попрощавшись, ушёл. Маша сказала ему вдогонку «спасибо» и стала перебирать вещи в поисках спортивного костюма.

Переодевшись, она пошла по лестнице на первый этаж. Так и не успев спуститься, Маша услышала в холе разговор Аякса с его дядей и остановилась, чтобы не мешать.

– Я и сам на нервах. – Услышала Маша обрывок фразы Аякса.

– Зачем нужно было так оттягивать встречу? – с недовольством говорил Демид. – Я рискую потерять клиента. Выигрываю время, как могу. Но нужны ответы…

Дальше Маша уже не услышала, мужчины покинули дом. Но по их настроению и голосам поняла: оба на нервах. Она выждала минуту и вышла на улицу следом.

Сейчас при дневном освещении дом семейства Адамос был как на ладони. Маша отошла подальше, чтобы лучше его рассмотреть. Это было трёхэтажное здание в английском стиле в белых и бежевых тонах с серой крышей и отделкой на окнах. Возле дома росли аккуратно-подстриженные кусты и маленькие деревья с круглой шапкой тёмно-зелёных листьев. Маша побежала трусцой по тропинке мимо дома на задний двор.

Там действительно была большая территория, так что в зоне видимости не было забора. Зато участок полнился небольшими постройками, беседками, садиками, теплицами и уютными зонами для отдыха с качелями и столиками. Всё это соединялось змейкой тропинок. Впереди был плотный ряд плодовых деревьев. Маша точно узнала яблони и груши. И, пройдя через них, она вышла к маленькому озеру с кувшинками и уточками. Обогнула его, не задерживаясь и, пробежав весь участок вдоль и поперёк за полчаса, вернулась домой. Поднялась к себе в спальню. Ей показалось, что здесь кто-то успел побывать. Будто не так она оставляла свою одежду, да и косметичка, кажется, лежала на зеркальном столике, а не на комоде. Маша осмотрелась, не увидела больше ничего подозрительного и пошла в душ.

Она никогда не любила мыться под слишком горячей водой, поэтому сейчас прохлада душа помогла ещё больше взбодриться. Быстро ополоснувшись, Маша подошла к зеркалу и вскрикнула. Её кожа была в голубых, неровных пятнах, будто от краски. С волос тоже стекали голубые капли.

«И что это такое?» – заговорила она с собой.

Потом покрутила кран. Из душевой насадки лилась голубая вода.

Маша оставила воду включённой и села на стульчик в ванной. Она смотрела, как у слива образуется голубая воронка, и думала: кто и зачем мог насыпать в душ краситель. Других вариантов не было. Через десять минут вода стала нормального цвета. Маша ещё раз встала под душ и под натиском мочалки оттёрла почти все пятна. На шее так и остался развод, но уже не такой заметный.

«Может, я кому-то успела дорогу перейти и меня решили наказать? Вдруг я что-то не то сказала тому парню в белом комбинезоне? И он на меня взъелся» – рассуждала она, но какие-то явные объяснения на ум не приходили.

Решив не зацикливаться, Маша надела одно из своих любимых платьев лимонного цвета, сделала причёску и макияж и пошла искать свекровь.

Часть 5

Маша осмотрелась, раздумывая, где искать свекровь в первую очередь. Это надо же жить в таком большом доме, где приходится искать человека.Всё-таки, если отбросить краску, домогательства Аякса и присутствие его несносного брата, положение было не таким уж плохим. Маше нравился дом. Здесь было чисто, светло, просторно. Она решила начать поиски с первого этажа. Спустилась в холл, но вместо свекрови встретила там Яниса и Никоса. Самых младших братьев Аякса. Им обоим было по двенадцать лет. Двойняшки, не близнецы. Легко можно было различить. Никос тёмненький и кучерявый, как все мужчины в семье Адамос, а Янис светловолосый и голубоглазый, больше похож на мать. Но было у них кое-что общее. Это довольные ухмылки на лице. Когда Маша поздоровалась с ними,