Блокшот - Кайли Кент

― Нет. ― Я качаю головой. ― Только то, что она в порядке.

― Значит, с ней все в порядке. Твоя мама не стала бы тебе врать.

Он не знает Монтану так, как я. Она не в порядке. А я был гребаным мудаком и не интересовался ее жизнью. Я думал, что держать дистанцию ― это лучшее, что я могу сделать, что позволяю ей двигаться дальше, и она сможет построить жизнь, в которой не будет меня. Я думал, она счастлива.

― Я убью его к чертовой матери. С кем бы, блядь, она ни встречалась, кто бы ни использовал ее как грушу для битья… Я найду его и вырву его гребаное сердце из груди.

― Я помогу. ― Никаких вопросов, никаких колебаний. Просто… я помогу. Грей знает все о Монтане. Что она для меня значит.

Вскоре после того, как я присоединился к «Рыцарям», мы пошли выпить, и он спросил про имя, вытатуированное у меня на груди. Три порции виски, и я рассказал ему все. Все о Шоне, о том, что он сделал, а потом о девушке, в которую я влюблен. Девушке, с которой я не мог быть. О девушке, о которой мне все еще не стоит думать.

― А что, если ей не нужна моя помощь? ― спрашиваю я после очередной минуты напряженного молчания. ― Я имею в виду, что приеду туда, а она скажет, чтобы я отвалил?

Я бы не стал ее винить.

― С каких это пор тебя волнует, хотят люди твоей помощи или нет? ― говорит Грей. ― Лучше всего вообще не спрашивать. Просто делай то, что нужно, чтобы вытащить ее из той ситуации, в которой она оказалась.

― Ты прав. ― Я киваю головой.

Сегодня Монтана уедет со мной. Даже если она будет кричать и брыкаться. Я не приму отказа. Я позволил ей жить своей жизнью. Я оставил ее, и теперь она лежит, свернувшись калачиком, на больничной койке, потому что какой-то мудак решил, что будет забавно избить ее.

К черту это. Я больше никогда не позволю никому даже пальцем ее тронуть.

Глава третья

Дверь с грохотом распахивается, и я резко просыпаюсь. Черт, он здесь. Он действительно пришел. Я не могу позволить ему увидеть меня такой. Ему это не понравится. Я открываю глаза и обвожу взглядом комнату, мой затуманенный после сна взгляд останавливается на мужской фигуре.

― Прости меня. Мне так жаль. Я… я оденусь. Я приведу себя в порядок, ― шепчу я, пытаясь заставить свое тело подняться.

Все болит. Я не потрудилась спросить, что у меня за травмы, когда медсестры и врачи пришли меня осмотреть. Да мне и не нужно знать. Мне просто нужно преодолеть боль и встать. Эндрю не любит, когда я плохо выгляжу.

Женщина всегда должна выглядеть наилучшим образом, Монтана. Ты женщина или обычная шлюха? Потому что, если ты будешь выглядеть как шлюха, у меня не останется другого выбора, кроме как обращаться с тобой, как со шлюхой.

Воспоминания о его предупреждении проносятся в моей голове, пока я пытаюсь встать.

― Танна, не двигайся.

Я замираю. Должно быть, на этот раз он здорово потрепал мою голову. Потому что этот голос… это прозвище… Только два человека когда-либо называли меня так. Мой брат и…

Не-а, ни за что. Люка здесь нет. Он не может быть здесь. Это иллюзия.

― Танна, с тобой все в порядке. Теперь все будет хорошо. ― Он касается моей руки, и я снова замираю. Опять этот голос, искра электричества, которая пробегает по моей руке, когда его кожа соприкасается с моей. Это он.

― Люк? ― тихо спрашиваю я, поднимая на него глаза. ― Я сплю?

― Я часто тебе снюсь, Танна? ― Он усмехается, и я снова пытаюсь пошевелиться. ― Черт, тебе действительно нужно прекратить попытки встать с этой кровати, иначе ты навредишь себе, ― говорит он, его тон теперь немного тверже.

Я останавливаюсь, изо всех сил вжимаясь в матрас.

― Прости… Я… Почему ты здесь, Люк?

― Лучше давай обсудим, почему ты не позвонила мне в первый раз, когда с тобой это случилось, Танна? ― Он кажется взбешенным, и я пытаюсь высвободить свою руку из его, но, кажется, он только крепче сжимает ее.

― Я не понимаю, о чем ты говоришь. Это был несчастный случай. ― Я отказываюсь встречаться с ним взглядом, предпочитая вместо этого смотреть в окно. ― Тебе не нужно было приезжать. Если бы хотела, чтобы ты был здесь, я бы тебе позвонила. ― Я знаю, что веду себя как стерва, но мне нужно, чтобы он ушел. Я не могу допустить, чтобы он оставался здесь. Я не хочу, чтобы он видел меня такой.

― Мне все равно, хочешь ты, чтобы я был здесь или нет. Я не уеду без тебя.

Я все еще не смотрю на него. Может, если я буду игнорировать его, он оставит меня. А что, если Эндрю все-таки зайдет? Что, если он увидит Люка? Если это случится, то для меня все станет только хуже. Люк этого не понимает. Никто не понимает. Мое сердце начинает биться быстрее, и аппарат начинает так же истерично пищать.

― Танна, что происходит? ― спрашивает Люк.

― Тебе нельзя здесь находиться. ― На этот раз я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. ― Я не могу… Ты должен уйти.

― Кто сделал это с тобой, Монтана? Ты хочешь, чтобы я ушел? Хорошо, я уйду. Но сначала мне нужно узнать имя.

Дверь открывается, и входит миссис Джеймсон.

― Монтана, как ты себя чувствуешь?

― Мне не нужны посетители. ― Я умоляюще смотрю на нее. Кто-то должен меня послушать. Должен услышать то, что я пытаюсь им сказать.

― О, ну, эм… ― Она переводит взгляд с меня на своего сына.

― Все в порядке, мам. Я разберусь с этим, ― говорит ей Люк, поднимаясь с маленького больничного стула. ― Я собираюсь поговорить с одним из врачей о твоей выписке. Потом я увезу тебя в Ванкувер.

― Почему? ― спрашиваю я, вместо того, чтобы настаивать на том, что я не поеду с ним.

Я не могу поехать в Ванкувер. Я действительно не могу.