Падший - Кристина Лорен

чтобы она могла уйти? Всё это было похоже на подкаст, газетную статью, историю, финал которой всем уже известен и которая заставляет зрителей кричать, чтобы она немедленно уходила.

Но, несмотря на то что Бриган явно был другим, и она пока не совсем понимала, что это значит, её пульс не бился в паническом ритме. Она испытывала любопытство, а не страх.

Парень был высок — поистине огромен. Она могла лишь предположить, что парень был выше ста восьмидесяти сантиметров ростом, и он возвышался над ней, даже стоя по другую сторону кровати. Ей хотелось бы увидеть, как он входит в комнату, чтобы узнать, пришлось ли ему наклониться, чтобы пройти, не задев своими невероятными костюмированными крыльями дверной косяк. Она мельком увидела его руки, прежде чем он засунул их в карманы дорогих брюк, и они были огромными. По всем законам логики Кэт должна была его бояться.

Но почему-то не боялась. Даже когда она очнулась от наваждения, в которое впала при первой встрече с ним. Даже когда Бриган заговорил своим низким, гипнотическим голосом.

Может быть, дело было в его глазах, которые сверкали даже в темноте, или в озорной улыбке, которая не сходила с его лица, даже когда он говорил серьёзно. Может быть, дело было в сочетании невинности и мудрости на его лице. В голоде и печали в его взгляде, который был одновременно и юным, и зрелым, хотя парень не мог быть намного старше её. А может быть, дело было в том, как по-мальчишески спадали на лоб его густые тёмные волосы, и в том, как мило он смотрел на неё сверху вниз.

Как ни странно, Кэт почувствовала, будто знает его. В Бригане было что-то настолько знакомое, что, когда он назвал ей своё имя, она чуть не ответила: «Точно, я забыла».

Может быть, она действительно знала его. В прошлой жизни, или во сне, или в чём-то ещё, что казалось невозможным, но в то же время реальным. Кэт всегда интересовалась паранормальными явлениями. Она никогда не боялась темноты, никогда не переживала из-за монстров под кроватью. В старших классах она с радостью согласилась провести ночь в доме с привидениями и знала, что самое опасное для неё — это другие люди. И хотя эта мысль звучала в её голове набатом: «Бриган другой, Кэт, будь осторожна», она никогда раньше не испытывала такого дезориентирующего сочетания похоти, любопытства, влечения и желания защитить.

Интуиция подсказала ей, что лучше не двигаться, и она осталась стоять спиной к окну, тихо сказав:

— Закрой дверь.

Парень на мгновение удивился, и она пояснила:

— Мне не хочется с ними разговаривать, если Джейк или Гарри сейчас пройдут мимо.

С лёгкой улыбкой Бриган подчинился и, повернувшись, тихо закрыл за собой комнату.

Из неё вырвались слова:

— Подойди ближе.

Он оттолкнулся от стены, медленно подошёл к ней и остановился в полуметре. Кэт не понимала, как такое возможно, но от него пахло свежим воздухом, струящимся по лесу. Она с трудом удержалась, чтобы не наклониться вперёд и не сделать глубокий, жадный вдох. Бриган нежно смотрел на неё сверху вниз, а его глаза блестели даже в темноте. Он действительно был выше её ростом, её глаза были на одном уровне с его широкой грудью.

— Что дальше? — спросил парень.

Кэт чувствовала, как безмолвная, соблазнительная нить продолжает тянуть её за разум, очаровывая её, а осознание этого словно наблюдало за происходящим со стороны. Девушка протянула руку и положила её ему на живот. Бриган дёрнулся от её прикосновения, резко втянув воздух, и когда она подняла взгляд, в его глазах отразилось растерянное удивление. Кончиками пальцев она ощущала чёткие линии его тела, проводя ими по грудным мышцам, а затем провела одним пальцем по его шее, подбородку и очертила контур губ, которые растянулись в улыбке.

— Ты соблазняешь меня, овечка?

— Т-с-с, — прошептала Кэт, улыбаясь, снова очарованная, но на этот раз она не пыталась разорвать эту связь. Девушка знала, к чему это ведёт: она хотела его, а он хотел, чтобы она хотела его, и не имело значения, где заканчивалось её желание и начиналось его невидимое убеждение. Желание не пугало её, не казалось импульсивным, постыдным или опасным. Оно просто казалось неизбежным.

Глава 3

Бриган не знал, в какой степени это было вызвано его мощным притяжением, а в какой — истинным желанием Каталины, и не мог заставить себя задуматься об этом. Это было неважно. Её кожа сияла, словно мёд, золотистым светом, который ощущался как эйфория, а на вкус и запах был как сахарная пудра на его языке и в его ноздрях. Её руки были горячими и дерзкими. Пальцы скользили по его лицу, волосам, шее, ключицам, измеряли длину его рук, поднимали его ладонь, чтобы изучить её кончиками пальцев.

Когда в последний раз к нему прикасались вот так? С терпеливой осторожностью и восхищёнными ласками? Его кожа была слишком натянута, тело жаждало её, но Бриган даже не поцеловал её и ни за что на свете не стал бы торопить события. Её прикосновения — с намерением, с терпеливым восхищением, с тем, как она сияла для него всё ярче по мере того, как блуждали её руки, — были бальзамом для его израненного сердца. Парень не мог припомнить ни одну любовницу, которая не поглощала бы бездумно всё, что ей давали, а затем не требовала бы с жадностью ещё.

Он покачнулся от осознания, когда это пришло ему в голову, ведь прошло уже так много времени: вот как выглядит настоящее желание.

Затем девушка положила руку ему на затылок, призывая опуститься ниже, и он наконец поднял руки, обнял её за спину и притянул к себе. Каталина прильнула к нему, издав жалобное рычание от желания, когда он не поцеловал её, а лишь приблизил губы.

— Возможно, у нас не будет времени сделать всё, что я хотел бы с тобой сделать, — сказал Бриган.

— Тогда просто займись самым важным, — поддразнила девушка, и пока она говорила, её дыхание коснулось его губ. Бриган почувствовал, как нарастающее головокружение от желания охватило его конечности.

— Ты уверена, что хочешь этого?

— Да.

Он наклонился, выдохнул ей в шею, изо всех сил стараясь подавить влечение, отчаянно желая хотя бы раз узнать правду:

— Отвечай честно, Каталина. Ты этого хочешь?

Она отстранилась, чтобы встретиться с ним взглядом, и нахмурилась в недоумении.

— Я была честна.

Его охватили облегчение и страсть, и парень прижался