Сказ о снегах - Ксения Лисица

взгляд, пока собиралась. Но что ещё ей делать? Бросить все свои обязанности и сидеть вместе с ним в доме, ждать богов? Как бы она объяснила это старосте и остальным? Жители деревни решили бы, что она сошла с ума. Чего доброго ещё выгнали бы, ведь каждый знает, что тёмный разум накликает беду на всех, кто рядом.

Ружена никогда раньше в это особо не верила, но теперь задумалась. Что, если Горецвет действительно сошёл с ума и принесёт ей беду?

Но думать о бедах и сумасшествии в такой день совсем не хотелось. Солнце стояло высоко в небе, но в тени могучих дубов царила прохлада. Ажурный лиственный полог, пропуская через себя солнечный свет, заставлял тени танцевать по траве.

Ружене нужно было набрать цветов – особенных, которые больше всего любили пчёлы – для праздника Медоносицы. Традиционно эту задачу поручали деревенскому бортнику.

Закончив собирать цветы – жёлтые бутоны пахли так сладко, что хотелось немедленно попробовать их на вкус, неудивительно, что их так любили пчёлы – она распрямилась, прижимая к себе огромный букет. Обернулась. И замерла.

Прямо за её спиной стоял человек и разглядывал девушку ничего не выражающим взглядом. Он не был похож на уроженца Медового леса.

Молодой, блестящие чёрные волосы волнами спадают на плечи, кожа слишком бледная, а глаза... Ружене стало не по себе, когда она их разглядела. Вспомнились слова Горецвета о том, что боги придут за ними.

Тёмно-фиолетовые, навевающие мысли о грозовом небе и буйстве стихии, с серебристо-серыми вкраплениями, которые как будто сияли.

Ружена медленно положила букет на траву. Выпрямилась. Потом поклонилась, на всякий случай в пояс, вдруг перед ней действительно бог.

– Светлого дня, путник. Я могу тебе чем-то помочь? Ты не заблудился?

Часть её всё ещё надеялась, что сейчас мужчина заговорит, окажется самым обычным человеком, который заплутал, держа путь в одну из деревень, на праздник. Может, он чей-то родственник. Не всех же в Медовом лесу она знала.

Но другая её часть, более умная и не строящая иллюзий, с первого взгляда поняла, что перед ней не человек.

Да он, похоже, и не собирался скрываться.

– Ни к чему эти расшаркивания, – произнёс бог, – ты и так поняла, кто перед тобой.

– Гром, – выдохнула Ружена.

Верховный бог.

Он кивнул.

– Честно говоря, я надеялся, что Горецвет не зайдёт так далеко. Оставит прошлое в прошлом. Но Гамаюн всегда был слишком настойчивым, не принимающим отказов. Его сила такая же. Должно быть, она свела бы беднягу с ума, но своего добилась.

Ружена не понимала, чего хочет от неё Гром и не представляла, что ей делать. Бежать? Сражаться? И то и другое бесполезно: от бога не убежать и тем более его не победить.

Сказать ему, что она не собирается следовать безумному плану Горецвета по возвращению зимы? Что просто хочет спокойно жить как Ружена, бортник из Большого Ручья, самый обычный человек.

Вот только это была не совсем правда.

С детства Ружена чувствовала, что отличается. Её появление в Большом Ручье, её образ мыслей, чуждый другим жителям Медового леса. Стычки и непонимание, невозможность найти друзей. Да и на каком-то более глубоком уровне она не чувствовала, что принадлежит этому месту. За двадцать лет оно так и не стало для неё домом.

В Горецвете же, как бы странно это ни звучало, Ружена сразу почувствовала родственную душу. Он вдруг оказался ей ближе, чем люди, рядом с которыми она жила всю свою жизнь. Что это, если не подтверждение его истории?

Хотелось бы ей проигнорировать всё, что сказал гусляр и остаться в Большом Ручье. Но теперь, стоя перед верховным богом, Ружена знала, что так не поступит. Она пойдёт с Горецветом не только из-за внезапно проснувшегося чувства родства, но и потому, что если он говорит правду и зима действительно нужна, Ружена должна увидеть это своими глазами. Тогда она решит, что ей делать.

Её мысли прервал бархатный голос Грома, ничуть не напоминающий о грозах и бурях, в отличии от его глаз.

– Сегодня я здесь только для того, чтобы познакомиться. Предупредить тебя. Не лезь в это дело, Ружена. Может силы Морены и перешли к тебе, но делить её идеалы и повторять её судьбу ты не обязана. Если ты всё-таки решишь пойти с Горецветом, и мы встретимся вновь… Что ж, я не смогу быть также добр.

В то место, где бог только что стоял, ударила молния. И это при чистейшем голубом небе! Не было никакого грома, просто вспышка, заставившая Ружену испуганно отшатнуться. Когда свет погас, она увидела, что Гром исчез, а в траве появился выжженный круг.

С бешено колотящимся сердцем и дрожащими руками она подняла букет и на нетвёрдых ногах направилась обратно в деревню.

У Ружены было достаточно времени, чтобы прийти в себя и подумать о произошедшем. В Большой Ручей она вернулась уже спокойной и принявшей решение. В том, что касалось богов, Горецвет ей не соврал. А что насчёт остального?

Он пытался доказать ей, что зиму нужно вернуть. В этом Ружена всё ещё сильно сомневалась: что полезного может быть во времени, когда всё умирает и жизнь становится особенно тяжёлой? Но гусляр обещал доказательства и она собиралась их увидеть.

Войдя в дом, Ружена увидела, что он пуст. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия, но она тут же отогнала его. Что плохого могло случиться с Горецветом в деревне? Только если он решил выйти в лес… Но зачем ему это? Он же и её отговаривал.

Ружена отправилась к старосте отнести цветы, решив, что заодно спросит и про Горецвета. Староста обладал прямо таки магической способностью всегда точно знать, что происходит в каждом уголке Большого Ручья. Или так только казалась, но Ружена подозревала, что с пришельца тот действительно глаз не спустит.

Староста, приняв букет и поблагодарив за работу, подтвердил её худшие опасения.

– Он ушёл в лес. Сказал, что пойдёт по берегу ручья – так не заблудится. Вот только нет его уже довольно давно... Ты бы сходила проверить.

Ружена кивнула.

– Так и сделаю.

Ей хотелось верить, что гусляр просто потерял счёт времени: сидит где-нибудь у ручья недалеко от деревни и играет лесным зверушкам на своих гуслях. Но встреча с Громом явно намекала на другое. Ружену бог просто предупредил, но с Горецветом мог этим не ограничиться.

Неосознанно Ружена ускорила шаг и, поймав себя на этом, невесело усмехнулась. Что она может