Алкоголичка - Вика Ром

«Он мог уехать к Тане. Да. Нет. Он же невыездной!»

— Фил! Это Милана! — заорала я и принялась стучать кулаком. — Ты дома?! Открой мне! Пожалуйста!

Паника охватила меня, и я не знала, сколько орала, звонила и долбила ногой по двери, пока не открылась дверь соседней квартиры.

— Ты кто такая?! — услышала я злой женский голос. — Ты какого хуя долбишь? Я сейчас ментов вызову!

Обернувшись, я увидела немолодую тетку в копеечном халате.

— Вы не видели Филиппа? Вашего соседа?

— А тебе на кой хуй он сдался? Ходят тут блять, то одни долбятся, то другие!

— Кто?! — чуть не заорала я, поняв, кого она имела ввиду.

— Тфу блядь шаболда, — кинула женщина, закрывая дверь.

Всего на мгновение я оцепенела от внезапного потока ненависти с ее стороны, а затем встряхнулась, подбежала, схватила дверь и дернула на себя. Соседка издала изумленное “Оау!”

— Нормально разговаривай! — рявкнула я. — Сама ты шаболда старая! Ты видела его или нет!

— Видела, — передразнивая выплюнула она. — Под забором дохлого!

Она рванула дверь и закрылась в квартире. А я, чтобы не зареветь, крикнула: “Сука!”

Когда я снова оказалась на улице, уже мело, и хлопья снега почти ослепили меня. Если бандиты снова приезжали, если они избили Фила, он мог быть и в больнице. И что мне было делать? Куда, к кому бежать?

До меня не сразу дошло, что в кармане куртки вибрирует телефон. Я вытащила его, надеясь увидеть, что звонит Фил, но это звонила сестра.

— Да, Лена, говори, — попросила я, ощущая, что мои губы онемели.

— Сережа приехал домой. Мила, все не очень хорошо. Ты почему не сказала, что складывалась на открытие пирамиды?

— Лена, мне сказали, это кооператив займов и вкладов.

Я четко услышала протяжный вздох сестры.

— Ты будешь отвечать как соучредитель, — сказала она, — если не докажешь обратного. Господи, Мила!

Всхлип вырвался у меня из груди.

— Лена, там еще Филипп Камолов участвовал. Но он расплатился с долгами.

— Про такого не говорил Сережа.

— Кто-то его избил за эти деньги. Или вроде.

— Что? — протянула Лена. — Кто?

— Я… — я оборвалась, потому что увидела, как из-за угла соседнего дома вышел мужчина, как будто одного роста с Филом и в похожей куртке. Он шел нетвердой походкой с пакетом в руке. — Я перезвоню, — пробормотала я, опуская руку с телефоном.

Я пошла навстречу мужчине, вглядываясь сквозь метель в его лицо, и наконец, убедившись, побежала.

Фил остановился как вкопанный, таращась на меня или же не узнавая. А я поняла, что она пьян, невообразимо пьян!

— Ах ты… скотина… — вырвалось у меня. — Пьянь! — я повысила голос и дальше сорвалась на крик: — Ты где шляешься?! Ты почему трубку не берешь?! Алкашня ты ебаная!

Я не хотела оскорбить, только выплеснуть пережитый ужас. Я замахнулась и ударила его кулаком в грудь. Он пошатнулся, но так ничего и не сказал. Я продолжила бить и кричать. Я орала, что искала его два дня, что он меня забанил, что он урод, козел, а он продолжал таращиться как баран.

— Что там у тебя?! — Я вцепилась в пакет и услышала как звякнуло стекло о жестяные банки. Там у Фила лежали две бутылки коньяка и пиво. — Это так ты решил начать заново?!

Я дернула пакет, ручка лопнула, и бутылка виски упала на дорогу в снег. Но вскоре мою истерику прекратил подъехавший автомобиль. Водитель посигналил дважды и, не дождавшись, пока мы уберемся, с бешенством вдавил клаксон.

Фил схватил меня за руку и стащил на обочину. Я рыдала, когда он обнял меня за плечи. Не в силах унять крупную дрожь, бившую мое тело, я вырвала из его руки бутылку виски, которую он подобрал с дороги, открыла и сделала несколько крупных глотков.

— Я четыре месяца не пила, — сказала я чуть успокоившись.

— Пошли ко мне, — сказал наконец Фил. — Холодно.

Я в остервенении уставилась на него.

— Я тебя с четырех часов ищу! На работу к тебе ездила! Ты где шлялся?

— Мила…

— Да пошли уже, пошли!

Только в квартире я окончательно угомонилась, но пока не остыла до конца. В этот раз уже я помогла ему раздеться и увела в комнату, где посадила на диван. Осмотревшись, заметила, что вещей стало меньше и пропал комод. Выходит, Таня действительно оставила Фила.

Я молча вышла на кухню и аж подавилась бешенством при виде заставленного бутылками стола и пола усыпанного сигаретным пеплом. Вскипятив воду, я налила две кружки чая и в поисках молока заглянула в холодильник — еды почти не было. Видимо, Фил пил, даже не закусывая.

Вернувшись в гостиную, я поставила кружки на кофейный столик и села рядом с Филом.

— Ты решил сгореть? Или что? — Я старалась говорить строго, но мягко.

Фил сидел ссутулившись, понуро глядя на свои руки. Крайне медленно он повернул голову и уставился на меня.

— Ну… выпил… да. Вот так, — едва ворочая языком, пробубнил он.

Я взяла его лицо в ладони и погладила по давно небритым щекам.

— Живой и то хорошо. Фил. Сестра звонила. Этого придурка стриженого в барбершопе поймали.

Когда до Фила дошло сказанное, он выпрямился и как будто протрезвел.

— Поймали?

— Да. Значит, и Антона найдут. Только. — Я провела языком по пересохшим губам. — Нам придется тоже отвечать. Но ты не переживай. Лена сказала, что мы с тобой денег не присваивали. Мы наймем классного адвоката, все обойдется.

Он взял в руки мои ладони и отнял от лица. Я испугалась, что он отпустит их, но он этого не сделал. И поскольку он продолжал молчать, я сказала:

— Прости, Фил. Я звонила на Новый год, но линия была перегружена. Я тебе в мессенджере писала. А потом я на свадьбу к подружке улетела.

Внимательно наблюдая за ним, я увидела, что он глубоко и часто задышал. Я высвободила правую руку и погладила его по волосам, в надежде, что лаской дам понять, что не собиралась бросать его.

Фил зажмурился и потер глаза пальцами.

— Я очень сильно напился.

— Ничего страшного. Боже, я подумала, что те уроды убили тебя! Прости! Ты зачем меня в черный список занес? Я еще не поставила точку.

Он глухо засмеялся.

— Мила…

— Что?

Он взял паузу, отдышался.

— Таня звонила. Просит продать квартиру и разделить деньги. И как-то так все одно на другое наложилось…

— Постой. Ты же сказал, она к матери уехала.

— Ну да…

— И что она хочет? А ты где жить будешь?

— Буду снимать.

Я замерла. И вдруг меня словно пронзило.