Поцелуй дождя... Исцели меня, если сможешь... - Лив Янг

– Что значит «деревня Призрак»? – нерешительно интересуюсь, глядя как Миллер засовывает оружие за пояс джинс, пряча его под рубашкой и пальто.

– Так называют места, где скрываются торговцы оружием, наркотиков и детьми, – проговаривает, глядя сквозь лобовое стекло автомобиля. – В основном продают девочек, начиная с возраста Арианы и постарше. А из мальчишек растят наемников и торговцев наркотой, подсаживая их на иглу в подростковом возрасте. Они не задерживаются долго на одном месте и часто переезжают по заброшенным местам. Поэтому их называют «Деревней Призраков».

Молча сглатываю комок, застрявший в горле.

– Почему мы не можем отвезти их на базу?

– Без разрешения полковника, мы не имеем права ввезти их на охраняемый объект. На согласование ситуации нужно время.

– А госпиталь?

– Здоровых детей отвезут сегодня же. Больных не имеет смысла перевозить в столицу. Это почти триста километров серпантина. Им станет только хуже. Резоннее переждать несколько дней карантина на месте.

– Но и здесь их оставлять нельзя.

– Без разрешения администрации города или правительственных органов власти мы не имеем права вмешиваться во внутренние «проблемы» государства.

– О каком разрешении вообще может идти речь?!

– Под нашей юрисдикцией лишь границы… Либо форс–мажорные обстоятельства, о помощи которой просит правительство. Мы не имеем право принимать такие решения самостоятельно.

– Алекс, это торговля детьми!

– Ты ведь хотела приключений. Чем тебе не жуткая реальность местных будней? – хмыкает капитан, глядя на мое побледневшее лицо. – Страшно? Езжай домой… Четыре месяца тебе об этом талдычу…

– Не смешно, – тихо проговариваю, натягивая на себя пальто.

– Не парься. Мы не будем с ними связываться, – улыбается Миллер. – Если мы на них нарвемся, то начнется стрельба. А нам за вмешательство в криминал чужой страны без письменного одобрения свыше, по шапке надают и отчет писать заставят по каждой истраченной пуле и каждому трупу с его поооолной автобиографией. Мои ребята этого терпеть не могут.

В ужасе уставилась на него, испепеляя взглядом.

– Шутка, – хмыкает он. – Почти… Мы просто вывезем отсюда детей за пару дней. Приведем их в чувства и передадим службам соцопеки. Такой план сойдет?

Озадаченно киваю, пытаясь собрать волосы в жгут, чтобы не мешали.

– Вот и замечательно, – потирая ладони, в раздумьях бормочет капитан.

Тяну на себя с заднего сидения спортивную сумку, вываливая из нее тренировочную сменку Миллера.

– Утонешь, – недоверчиво косится на меня.

Молча вытягиваю из спортивных мужских брюк шнурок. Натягиваю на себя, подвязывая их на талии и заворачивая под резинку. Раздраженно кряхтя, подворачиваю штанины, выуживая из сумочки комплект булавок и закалывая ими нижнюю часть.

– Нож есть? – спрашиваю, выползая из–под сидения с раскрасневшимися щеками.

Достает из кармана складную бабочку, передавая мне.

Не раздумывая срезаю бретельки платья под батником.

Досадно морщится закусывая губу, глядя как разрываю боковину ткани.

– Что? – стягиваю с себя остатки платья, оставаясь в импровизированном мешке из одежды Миллера. Старательно закатываю рукава, делая одежду комфортнее под свои параметры. – Его проще разорвать, чем снять под ворохом этой одежды.

Притягивает к себе, собственнически закусывая нижнюю губу и тут же чмокая в нос.

– Ты самый сексуальный и решительный гном в моей жизни, – хмыкает, получая от меня возмущенный удар в плечо. Едва касается моих губ своими, оставляя жгучее желание продолжить начатое, тихо продолжая: – Горжусь тобой.

Выходит из машины, ожидая, пока выползу из кабины.

На встречу тут же подлетает девчонка.

– Я собрала ребят, – воодушевленно сообщает Ариана. – Они готовы помочь, пока не приехала ваша группа. Какие будут указания?

– Первое: померить каждому температуру и записать на листе: имя, возраст, данные. Второе: закипятить отстоянную воду, разлить по бутылкам и остудить как можно быстрее для компрессов и обтираний… Можно в вашем озере. И третье… Собрать все свои вещи и подготовиться к отъезду, – раздаю распоряжения, запинаясь об обстоятельства. – Нам все-таки придется провести пару дней в деревне. Машины, которые привезут лекарства и провизию для больных, заберут здоровых детей в госпиталь при военном городке. Обследуют, приведут в порядок и развезут по интернатам. Остальные останутся здесь с нами, на пару дней карантина. Как только им станет легче, мы так же перевезем их к нам в госпиталь.

Быстро переводит сказанное мной на албанский.

Видимо детям нравится наш план, так как на их лицах тут же засверкали улыбки.

Рассредоточиваются по лагерю, выполняя поручения.

– Смотри-ка, послушные, – улыбается Алекс, чмокая меня в висок. – Хорошо врешь, мелкая. Карантин?

– А что я должна была сказать, что их бросят здесь еще на пару дней, пока кто-то свыше не соизволит подписать бумажку? Бюрократы хреновы, – хмурюсь, глядя сквозь него. – У тебя ведь есть прививка от Гепатита?

– Наверное, – пожимает плечами. – Мне перед зачислением чего только не ставили. А что?

– Идешь в карантин. Отмечаешь маркером пледы по очереди, записываешь имена детей, температуру, цвет кожного покрова и глазного белка, состояние интоксикации, количество дней, как долго болеет.

– У меня плохой албанский, – разводит руками.

– Зато замечательный английский, – фыркаю я. – Бери Ариану с собой.

– А если она заболеет?

– Ей через пару часов противовоспалительный в госпитале вколют. И иммуномодуляторы получит… Если до сих пор не заболела, то до вечера точно продержится.

– А ты куда?

– Проконтролирую остальных, – пожимаю плечами. – Заодно подготовлю лагерь к приезду наших. Нужна вылизанная хлоркой комната для медикаментов и капельниц… Смелее, капитан! Дети не страшнее твоих отчетов...

– Как знать, – фыркает, выискивая взглядом темноволосую девчушку. – Ариана, мне нужна твоя помощь!

Хватает за рукав пробегающую мимо девочку и, обрисовывая ситуацию, ведет в карантинную зону.

А мне куда? Озадаченно осматриваюсь...

Мыло... Хлорка...

Видимо в прачечную...

Два дня спустя…

Не смотря на весенние месяцы, утро выдалось на удивление хмурым.

Тяжелый туманный воздух пробирает тело ознобом, создавая ощущение мелкого колючего дождя, бьющего по оголенным участкам кожи ветром в самый неподходящий момент. Улица с каждой минутой становится все мрачнее от нависших над горами черных туч, нагнетая сумрачное полусонное настроение дежурившим. Надвигается дождь.

Проверив капельницы у мальчишек, ввожу инъекции в бабочки на руках. Прощупываю лоб Арди.

Ему однозначно становится лучше.

У девчонок с вечера не поднималась температура. Больше никого не рвет. Цвет лица приобретает светлый оттенок.