Эпоха королей - Нира Страусс

дико хотелось вонзить кинжал в один из его красивых глаз, но я была хорошей девочкой и просто повернулась спиной. Гнев кипел во мне, как вулкан, готовый извергнуться. Я чувствовала себя такой…

Мэддокс догнал меня и встал на моём пути, заставив остановиться.

— Послушай, я знаю, что это выглядит плохо, — признался он. — Я даже не могу сказать, что он тень того, кем был когда-то, потому что это было бы оскорблением его тени. Но он последний бессмертный, последний из фианов, сама Тараксис даровала ему вечную жизнь. Он родился и жил ещё до появления Морриган.

Упоминание богини отрезвило меня. Да, я пришла сюда, чтобы узнать о ней, готовая на всё, чтобы спасти Каэли. Но может ли это ничтожество сказать мне хоть что-то? Неужели я проделала весь этот путь, подойдя так близко к Долине Смерти, совершенно напрасно?

Я подняла глаза к небу, игнорируя дракона.

Подумала о сестре Тали.

Нет, хотя бы ради неё это путешествие того стоило.

— Ладно, — огрызнулась я, снова разворачиваясь и следуя по следам грязи, которые оставлял за собой этот «великолепный» герой, — но если он разденется, я ухожу.

Глава 20

Однажды юная дева-фея влюбилась во сне в прекрасного юношу. Но когда она нашла его наяву, он оказался лебедем. Для неё это не стало препятствием, ведь любила она его по-настоящему. Настолько сильным было её чувство, что она сама превратилась в лебедя. Говорят, все лебеди королевства — их потомки.

Из запрещённой книги «Легенды и мифы»

Фионн Слюнтяй двигался зигзагами к Муирдрису, направляясь к каменному мосту, через который сегодня утром пролетала Фира. Не раздумывая, начал переходить его, топая по камням и напевая под нос песенку, посвящённую чьим-то титькам — кажется, некой Молли.

Так же, как и перед входом в лес Спорайн, я посмотрела на свои собственные ноги, прежде чем ступить на мост. Мне представлялось, что от каждого шага по мостовой волна вибрации поднимается вверх по ногам, предостерегая. Туман становился всё плотнее и поглотил Фионна на середине моста.

Мэддокс шагнул ко мне, не касаясь, но очень близко.

— Туман рассеется, когда мы дойдём до другой стороны, — сказал он.

— Сколько раз ты переходил на тот берег?

— Несколько.

Ну, по крайней мере, он знал, что там, хотя этого места не было ни на одной карте. Мы следовали за Фионном, слушая его фальшивое пение, пока я не почувствовала, как мои ботинки снова коснулись земли. Через два шага туман действительно рассеялся, открывая перед нами совершенно иной пейзаж.

Это была центральная часть долины, и всё пространство занимала равнина. На юге возвышались Эремонские горы с нуральскими рудниками, а вокруг на многие километры простиралась лишь сухая земля. Освещённая тусклым лунным светом долина, куда ни посмотри, напоминала кладбище. Возможно, поэтому то немногое, что здесь было, сильно выделялось.

В нескольких километрах от нас, в направлении, куда, шатаясь, шёл Фионн, возвышались остатки какой-то постройки. За ней скрывался тёмный массив, который я не могла различить отсюда. Почва здесь была такой же сухой и потрескавшейся, как в Спорайне; трещины появлялись там, где мы ступали, словно это была не земля, а хрупкий лёд. Мы шли по следам Фионна, который проделал своего рода тропу своими расхаживаниями из стороны в сторону. Внезапно я заметила отблеск справа и поняла, что приток Муирдриса течёт в сторону постройки. Тогда я вспомнила, что где-то здесь, среди этой бесплодной местности, должно быть озеро. Гленн На-Сиог. В центре которого…

— Что-то случилось? — внезапно спросил Мэддокс.

Оказывается, я снова неосознанно схватилась за кинжал.

— Не каждый день удаётся прогуляться там, где убили трёх богинь.

Он кивнул и огляделся вокруг, словно пытался увидеть это место моими глазами.

— Что ж, Теутус убил Ксену на глазах у многих свидетелей, а смерть Тараксис ознаменовала конец войны. Но многие утверждают, что ему так и не удалось поймать Луксию.

— Она тоже мертва.

Я почувствовала его взгляд на себе.

— Почему ты так уверена?

— Если бы я была богиней и моих сестёр убили, во всём мире не нашлось бы ни одного проклятого места, где виновный мог бы спрятаться.

Дракон убрал копьё за спину.

— В это я могу поверить.

В нескольких метрах от нас Фионн споткнулся о свои ботинки и чуть не упал. Мы остановились, пока он восстанавливал равновесие. В очередной раз пустив шептуна, он возобновил шаг.

— Он в курсе, что мы идём за ним? — спросила я.

— О да. — Мэддокс слегка улыбнулся. — Не недооценивай его.

Постройка оказалась сгнившими развалинами. Остатки крыши были изрешечены дырами и покрыты плесенью, остальные части обрушились. Из четырёх стен сохранились три. Когда-то в этом здании должно было быть как минимум три этажа и множество комнат. Возможно, это было что-то вроде особняка? Вокруг валялся всякий мусор: опрокинутые бочки, сломанные колёса телег, пустые мешки, помятые крепления. Фионн лавировал между ними, как будто знал, где что находится, направляясь к разбитому проёму, где, вероятно, когда-то стояла большая дверь.

Внезапно поднялся лёгкий ветерок, и я услышала…

Я всмотрелась в темноту за зданием и остолбенела. Мой взгляд бегал по обширному пространству, пытаясь убедиться в реальности увиденного. Это были… кипарисы. Густая и обширная роща кипарисов, которые не были мертвы, как клёны в лесу Спорайн. Они росли со стороны одной из разрушенных стен, касаясь её и проникая своими корнями в её трещины, и простирались по холму вниз. Я не заметила этот спуск издалека.

Я сделала несколько шагов, чтобы посмотреть, до куда доходит роща; последнее из деревьев, самое высокое и могучее из всех, располагалось прямо перед озером. Как будто бросало ему вызов.

Я смотрела на спокойную воду, красивую, серебристую. Даже рябь не тревожила ровную гладь. Кто-то неосведомлённый подумал бы, что здесь нечего бояться. Озеро было почти идеальной круглой формы; в центре его находился небольшой островок с сухой землёй и парой зелёных пятен. Холм Тинтагель.

Только увидев его, я потеряла контроль.

Одышка.

Притяжение.

Бушующая тьма.

Я зажмурила глаза и мысленно досчитала до десяти.

Нет. Нет.

Я пришла сюда не за этим.

Это не моя судьба.

Я почувствовала, как Мэддокс встал рядом, и мысленно ухватилась за него, чтобы вернуться в реальность. Вдохнула, улавливая его аромат — свежие поленья, подкинутые в пламя очага. Я даже ощутила исходящее от дракона тепло. В тот момент мне было всё равно: если бы мне пришлось обнять его или даже вцепиться руками и ногами, чтобы избавиться от этого невыносимого притяжения тьмы, я бы так и