Врачебная тайна. Шанс на счастье - Кэти Свит

Как же дома хорошо!

Уже в который раз обхожу квартиру и никак не могу нарадоваться, что на стенах обои, а на полу лежат ковры, что на окнах вместо жалюзи красивые плотные шторы. Нет постороннего шума, бегающих по коридору незнакомых людей, без разрешения никто не придет, приготовить поесть можно что хочешь.

Какое же это счастье, оказывается! Все в мелочах…

Мы дома! Ура! Я так рада! Так рада!!

Захожу на кухню, раскрываю окно и делаю глубокий вдох свежего воздуха. На душе фейерверки.

Чтобы не застудиться, приходится его закрыть, но я оставляю небольшую щелочку в раме. Пусть хоть какой-никакой воздух с улицы поступает.

За проведенное в больнице время я по нему очень соскучилась.

Степка и Феденька ещё спят, Марина ушла в институт, мама поехала на прием к своему лечащему врачу, а Саша пошел на работу. В квартире царит тишина, никто не дергает просто так и не мешает.

Поэтому я наливаю себе свежесваренный кофе, достаю привезенную из больницы шоколадку и сажусь за стол. Внутри впервые за долгое время полная умиротворенность и покой.

Открываю упаковку, осторожно, стараясь слишком не шелестеть, убираю фольгу и кладу на язык небольшой кусочек ароматного и вкусного шоколада.

Делаю глоток кофе. М-м-м…

Вкуснотища!

В памяти яркими красками всплывает наша с Сашей горячая и одновременно сладкая ночь. Тело до сих пор отчётливо помнит его прикосновения, а перед глазами мелькают свежие острые воспоминания. Вновь ощущаю на себе полный любви и нежности Сашин взгляд и меня прошибает током.

Ой!

От смущения прячу лицо в ладонях. Кровь приливает к щекам, мне вновь становится жарко. Улыбаюсь.

Как же давно я не чувствовала себя такой счастливой! Такой живой!

Невероятно!

Немного придя в себя, медленно, смакуя каждый кусочек и каждый глоток, доедаю свой шпионский завтрак.

Жаль, что я не могу сделать себе бутерброд и позавтракать так. Но если я не стану кушать с мальчишками кашу, они тоже ее не будут.

И тогда чем мне детей накормить?

Нет, раз уж каша, то каша!

Но сначала я все же немного порадую себя вкусняшками, тем более малыши спят и ничего не узнают.

Насладившись ароматным вкусным напитком, убираю со стола улики и принимаюсь варить овсяную кашу, сыновья её очень любят и поэтому выбор пал именно на нее. Я очень хочу провести спокойное и тихое утро, без лишних капризов.

Мальчишки уже совсем скоро проснутся и будут требовать завтрак. Они не успокоятся, пока не поедят, а ожидание для них будет невыносимо тяжелым. Поэтому придется сейчас сварить кашку, дать ей остыть и ждать пока проснуться два моих маленьких троглодита.

Ох, чувствую, за воспитание мальчиков скоро возьмется отец. Сейчас я отчетливо понимаю, что слишком сильно они у меня избалованы.

Уж кто-то, а Хмельницкий воспитает как надо! В этом плане я всецело доверяю ему.

При мыслях о Саше вновь улыбаюсь и ничего не могу с этой улыбкой поделать, ведь теперь я точно знаю, что у меня есть поддержка. Во всем.

Я не одна.

Открываю холодильник, достаю молоко. Лезу в кухонный шкафчик за крупой, но вместо банки достаю из него конверт.

Написано мое имя…

Мне становится любопытно и я открываю белый прямоугольник, вытаскиваю сложенный пополам лист, разворачиваю. Читаю…

– Хмельницкий, ну и зараза ты, – произношу смахивая с уголков глаз слезы счастья. – Все-таки сумел!

Не тратя ни единой секунды, достаю телефон и звоню самому прекрасному мужчине на свете.

– Доброе утро, любовь моя, – спустя несколько гудков в динамике раздается мужской голос.

– Саш, я твой конверт нашла, – признаюсь без предисловий.

От счастья сердце слишком быстро стучит, голос подводит. Я с трудом заставляю себя стоять на месте!

Все-таки Саша невероятный! Самый лучший! Он единственный такой на свете!

Но Хмельницкий с ответом на мои слова не спешит, на том конце провода повисает тишина. Я напрягаюсь.

– Саш? – говорю вопросительно. Становится не по себе…

Вдруг не нужно быть открывать и смотреть? Кто ж теперь знает.

– Ты его открыла? – спрашивает спокойным голосом, по которому непонятны ни эмоции, ни чувства.

– Да, – признаюсь. – Не нужно было? – нерешительно уточняю.

– Тебе открывать конверт или мне оставлять свидетельства о рождении мальчишек там, где ты их точно увидишь? – по голосу понимаю, что он тоже улыбается.

– Не знаю, – пожимаю плечами. После его реакции мне снова становится хорошо. Я ничего плохого не натворила.

– Марк утром привёз, – начинает пояснять. – Я не хотел тебя будить, вот и положил туда, где ты точно найдешь первее своей мамы, – говорит, улыбаясь.

– Спасибо, – шепчу от переизбытка эмоций. Голос не слушается от слова совсем.

– Пользуйся на здоровье, – негромко смеется, а у меня от его смеха на душе птички поют. – Вечером в ЗАГС едем, – напоминает как бы между делом, а у меня сердце пропускает удар. – Марина с мальчишками посидит. Я договорился.

– Саш, мы не торопимся? – неуверенно спрашиваю. Мне дико страшно потерять то, что мы сейчас обрели. – Может быть стоит немного вместе пожить? Привыкнуть друг к другу, – предлагаю с осторожностью. – Ты ж привык один жить, без шумной детворы и хозяйки, которая делает в доме все, как ей надо.

– Лисен, мы и так уже вон на сколько опоздали! – заявляет с полной уверенностью. – У нас с тобой два сына растут! А я еще дочку хочу, – добавляет чуть тише. – Чтобы разница минимальной была и мальчишки ее всегда защищали, – продолжает.

– Ой, – еле слышно произношу. Не могу сдержать бегущие из глаз слезы счастья.

– Все у нас будет в порядке, – заверяет. – Не бойся! Я никогда не предам и не обижу тебя.

Хмельницкий говорит так уверенно, так серьезно, что в его словах не приходится сомневаться. Саша как всегда окажется прав.

– Знаю, – произношу с тёплой улыбкой.

– Лисёнок мой, я тебя очень люблю! – говорит с жаром.

– Я тебя тоже, – вторю своему мужчине.

– Значит, мы со всем справимся! Вот увидишь, – я прям чувствую, как он подмигивает мне.

– Справимся, Саш, – тихонько смеюсь. На сердце снова становится легко и светло. – Значит, встречаемся в ЗАГСе?

– Да, – киваю. – Встречаемся!

– Тогда, моя дорогая и ненаглядная будущая жена, не забудь документы, – напоминает, а я понимаю, что у меня уже щеки от улыбки болят.

Ох, Хмельницкий, ты даже не представляешь, какое же даришь счастье!

– До вечера, мой будущий муж! Люблю тебя!

– А я тебя все равно больше!

Эпилог

Дом наполняется ароматом печеных яблок с корицей, мальчишки, весело хохоча, притопывают и виляют попами под детские песни, а я сижу на кресле и