Сила Веры - Елена Борисовна Смирнова

с ней увлеченно копались в карьере в Зарайске. Виктор Пожарский понял, что с этого дня его жизнь уже не будет прежней, потому что он вспомнил ВСЁ. И этого бы не произошло, если бы не невероятная любовь и сила Веры, его любимой женщины, о которой он мечтал всю жизнь, которая в буквальном смысле заново научила его жить и через несколько часов подарит ему дочь. Главное, побыстрее доехать, и чем страшнее становилось Виктору, тем яснее в голове у него прорисовывались картины из его прошлого.

Эпилог

Пожарскому казалось, что он не едет, а летит. Вера немного затихла и дремала. Вероятно, схватки были еще не такими интенсивными. Самое главное, что врач сегодня был уже на месте. Это было очень важно, потому что эта доктор вела всю беременность Верочки, знала все нюансы, ну, плюс ко всему, принимая во внимание возраст роженицы, была готова принять решение о кесаревом сечении при возможных осложнениях. Хотя вроде бы показаний к кесареву не было.

Когда они подъехали к родильному дому, Витя еще раз набрал врачу.

— Татьяна Николаевна, мы прибыли. Вера дремлет, все в норме. Нам ждать или как? — Виктор очень волновался.

— Виктор Владимирович, вы скажите, где вы стоите, я сейчас пришлю ребят с каталкой, не надо никуда идти, любое резкое движение может спровоцировать нештатную ситуацию. — Доктор говорила очень спокойно, так что Пожарский постепенно стал приходить в нормальное состояние.

Витя объяснил, куда подъехать санитарам. Через пять минут они с ребятами уже аккуратно перекладывали Веру на каталку.

— Витенька, ты езжай домой, не сиди здесь, я тебе позвоню. Ты и так перенервничал. — Внезапно Вера немного наморщила лоб и прижала ладонь к животу.

— Пора, — скомандовал один из санитаров, — все, никаких паник и волнений, все будет в лучшем виде. — И ребята покатили каталку с Верой Павловной в родильное отделение.

Виктор Пожарский стоял и смотрел на удаляющуюся процессию и понимал, что, пока они ехали, вернее, гнали по Щелковскому шоссе, за этот час у него в голове произошла мощная перезагрузка. Как иногда, когда «виснет» смартфон и ты уже не понимаешь, как его оживить, специалисты рекомендуют сделать сброс аппарата до заводских настроек. Вот именно такой сброс у Виктора и произошел, пока он доставлял жену в роддом.

Что характерно, после падения Вити со скалы и практически полной потери памяти его память разделилась на два блока: рабочий и бытовой. Что касалось рабочего блока, то там почти ничего не повредилось, по прошествии времени, наоборот, все встало на свои места, и он как ни в чем не бывало продолжил свою научную деятельность, как после обычного сна. С бытовым отсеком получилось хуже. Там вся информация была не то чтобы стерта, но сильно перемешана, Виктор никак не мог толком ничего вспомнить. Сразу он вспомнил только маму и то, что его дом находился в Черноголовке. Все остальное, включая жену и детей, он не осознал.

Когда Пожарский услышал отчаянный крик Жени: «Виктор! Быстро сюда, мама рожает!», внутри его черепной коробки что-то щелкнуло, им овладел какой-то животный страх. На мгновение он подумал, что не сможет вести машину. Но так как ехать надо было срочно и больше никто этого сделать не мог, Виктор Владимирович моментально мобилизовался и был готов выезжать как можно скорее. В голове его как будто закрутились какие-то ролики, он даже не понимал, как там все было устроено. Видимо, выброс мощной дозы адреналина спровоцировал эти процессы. Главное, было быстрее довезти Веруку до родильного дома, так чтобы она не начала рожать в дороге.

Виктор словно начал смотреть какой-то фильм, который он уже когда-то себе придумал, но жизнь распорядилась по-своему. Еще в студенчестве Пожарский отдавал себе отчет в том, что Вера все-таки интересует его, не только как камрад и «швой парень», а как очень привлекательная женщина. Но его колоссальная загрузка по учебе и работе на кафедре настолько отнимала время, что собраться и объясниться с Давыдовой он никак не мог. Это письмо на девятнадцатилетие: Витька, казалось бы, выплеснул свои эмоции, он уже был готов к первым шагам навстречу. Но в какой-то момент решил, что Вера не воспримет его серьезно, испугался, письмо решил не уничтожать, но пока и не показывать, спрятал в книжку на даче, отложил, как говорится, в долгий ящик. День рождения Веры отметили весело, и грусти Пожарского было не скрыть, но в те годы Вера как будто бы этого не замечала. Мало ли, по какой причине ее дружбан находится в каком-то томлении, может быть, что-то не выходит по расшифровке его манускриптов. Своими трудностями Витя с Верой не делился, он лишь пытался помочь ей, а с личными проблемами и терзаниями всегда справлялся сам.

А потом Вера уехала в дом отдыха с подружками и там познакомилась с Мишкой Орловым, который сразу не понравился Пожарскому: Орлов был бойким и очень напористым. Виктор прекрасно понимал: чтобы перебить нового ухажера Веры, надо забросить учебу и заняться собой, но этого он позволить себе не мог. Виктора Пожарского как раз рекомендовали на поездку в Мексику по обмену студентами, да и ему самому было что показать местным ученым. Он не выходил с кафедры, наука приняла его в свои объятия и уводила от грустных мыслей.

Виктор видел, как увлечена была Верочка Михаилом, и решил им не мешать. Потом начались поездки в Мехико, одна, вторая, третья. Однажды ему позвонила Вера.

— Виктор! Привет. Как гранит науки, поддается? Ты мне скажи, когда ты возвращаешься? Вопрос важный! — Голос Веры был радостным и воодушевленным.

— Привет, Верука. Я здесь буду еще месяц, много работы, очень интересно, мне предлагают остаться. Я даже не знаю, как мне быть. — Витя был каким-то погруженным в свою тему, хотя каждый раз, когда он слышал Веру, ему хотелось все бросить и бежать к ней.

— Жалко, а я замуж выхожу, хотела тебя пригласить на свадьбу. — Слово «замуж» зазвучало в напряженном мозгу Пожарского как чудовищное эхо.

— Замуж? Поздравляю, Вер, желаю вам всего самого хорошего, увидимся… — На том конце провода что-то зашуршало, Виктор в сердцах положил трубку, он больше не хотел ничего слышать на эту тему.

Пожарский стал крутить в голове идеи, что, если бы он был сейчас в Москве, он бы примчался к Вере и, конечно же, сделал бы ей предложение, расстроив свадьбу с Орловым, потому что не представлял жизни ни с кем, кроме нее. Но ситуация работала как раз против него, на горизонте маячила