Однажды ты станешь моей - Морган Бриджес

Грудная клетка сжимается, и я почти не могу дышать, и каждый дюйм моего тела пульсирует от напряжения. Я отпускаю руку Калисты и с размаху бью кулаком в стену. Она вскрикивает от испуга, а я ощущаю боль, пронзающую костяшки пальцев.

Когда я отнимаю руку от гипсокартона, чтобы взглянуть на последствия удара, Калиста тихонько всхлипывает.

– У тебя кровь!

Не успеваю я снова ударить в стену, как Калиста тянется ко мне. Нахмурив лоб, она нежно берет меня за руку, и ее прикосновение тут же действует на меня. Нежность, словно целебное лекарство, успокаивает разгоревшийся пожар моих мучительных темных эмоций, который угрожает сжечь меня заживо.

Поразительно, как эта женщина может приручить мои вспышки жестокости простым прикосновением или добрым словом.

Калиста тянет меня за руку, призывая пойти за ней в ванную. Я стою, прислонившись к раковине, пока она достает все то, что я использовал, перебинтовывая ей ноги. Не мешкая, она промывает мою рану и накладывает повязку.

Я наблюдаю за ее действиями.

За тем, как ее пальцы дотрагиваются до меня.

За тем, как ее взгляд скользит по моему лицу.

За тем, как ее тело примагничивается к моему.

Малейший контакт с ней смягчает жар моей ярости, пока во мне не просыпается другое чувство, пробужденное близостью к ней. Желание. Как только она могла подумать, что я перестану хотеть ее? Это за пределами моего понимания.

Я никогда ее не отпущу.

Даже сейчас, когда она стала свидетелем разрушительной силы и жестокости, которым я дал волю, на ее лице нет признаков осуждения. Опасения – да. Но они исчезнут со временем. И все же она думает лишь о том, как смягчить боль и успокоить, как будто это не мои переживания, а ее собственные.

Это усмиряет мой пыл.

Закончив перевязывать мне руку, она поднимает на меня взгляд, затуманенный беспокойством.

– Ты хочешь поговорить о случившемся?

Я качаю головой.

– Так будет только хуже. Мысль о том, что кто-то причинил тебе боль… Я еще никогда в жизни не терял над собой контроль так сильно.

Калиста опускает взгляд, убирая от меня руки. Я обхватываю ее лицо ладонями, чтобы она снова посмотрела на меня. Она так и делает, и это придает мне сил сказать ей правду:

– Ты должна знать, что я не передумаю насчет мести, – говорю я. – Ты заслужила это, и мне это нужно. Ты понимаешь, что я говорю?

Она медленно кивает.

– Хорошо. – Я прижимаюсь ко лбу Калисты своим, наслаждаясь ее присутствием рядом. Оно окутывает меня, словно прохладный туман, и тлеющие угольки моей ярости затухают. По крайней мере, сегодня.

– Когда дело касается твоего благополучия, не существует никаких границ, которые я не смог бы пересечь, чтобы защитить тебя.

– Я знаю, – говорит она шепотом, и ее дыхание касается моих губ. – С тех пор как умер мой отец, я не чувствую себя в безопасности. Спасибо за то, что защищаешь меня. Я только надеюсь, что…

– Говори, Кэлли.

– Я не хочу, чтобы ты пострадал. Я не вынесу, если с тобой что-то случится из-за меня или моего прошлого.

– Все будет хорошо.

Я притягиваю ее в объятия и прижимаю к своей груди, чувствуя необходимость ощутить ее тело своим. Когда она признается, что я ей не безразличен, я лишь еще больше начинаю хотеть ее. Но не только физически.

Я начинаю хотеть ее тепла.

Может, даже любви.

Я не уверен, что знаю, как поддерживать и подпитывать это чувство, но если благодаря ему она откроется мне еще больше, покажет мне те свои грани, о которых никто не знает… То я буду добиваться этого, пока не получу. Как награду я покажу ее любовь всему миру, зная, что она принадлежит мне.

– Пойдем в кровать, – говорю я, уткнувшись в ее волосы. – Тебе нужно поспать.

Калиста цепляется пальцами за мою футболку.

– Ты останешься со мной?

– Конечно.

Я делаю шаг назад, беру ее за руку и веду в нашу спальню. Это тихое и темное место располагает к близости. Не только в сексуальном плане, но и в эмоциональном. Сейчас я хочу быть ближе к Калисте во всех возможных смыслах, даже если для этого мне придется быть уязвимым, отчего становится не по себе.

Я сделаю все, чтобы стать тем, кем она хочет меня видеть.

Мисс Грин забирается в постель и поворачивается, чтобы посмотреть на меня, ее взгляд полон призыва. И страстного желания. Если есть хотя бы шанс, что она испытывает ко мне то же, что и я к ней, я готов умереть с чувством удовлетворения.

Калиста похлопывает по подушке с застенчивым выражением лица.

– Ты идешь?

Я киваю и раздеваюсь до трусов. Ее глаза распахиваются все шире с каждым предметом одежды, падающим на пол. Восхищенный блеск, вспыхнувший в ее карих глазах, мгновенно возбуждает меня. Когда она переводит взгляд на мой член, он, черт возьми, дергается и выпускает предэякулят.

Пока я не потерял контроль – уже второй раз за гребаный час, – забираюсь в кровать. Она не отводит от меня взгляда, который преследует меня, словно тень, усложняя задачу не трахнуть ее.

– Иди ко мне, – говорю я голосом, хриплым от сексуального напряжения.

Калиста придвигается ближе и льнет всем телом ко мне. Я чуть не издаю чертов стон удовольствия. Я обхватываю ее за спину и крепко прижимаю ладонь к ее бедру.

Мы лежим в тишине, и с каждой минутой мое тело успокаивается все больше, медленно расслабляя мышцы. А затем будто сливается с телом Калисты. Она прижимается ко мне так, словно была создана для меня. В моем теле появляется какое-то ощущение, будто все на своих местах, и от этого я чувствую необычное для себя умиротворение.

Есть лишь несколько ситуаций, в которых я испытываю безмятежность, как на похоронах, но теперь изменилось и это.

Калиста не только успокаивает меня, рядом с ней я чувствую себя как дома.

Глава 35. Калиста

Я дрейфую в тумане между сном и явью, окутанная теплом постели Хейдена и его самого возле меня. Он держит меня за талию, его прикосновение кажется собственническим, даже когда он расслаблен. Из дремоты меня вырывает шепот, который будоражит мои чувства.

И проникает в самое сердце.

– Ты была для меня загадкой с той секунды, когда я увидел тебя. Я неделями не мог понять, чем ты так не похожа ни на кого другого и почему ты стала так много значить для меня, ведь мне всегда на всех плевать.

Признание Хейдена звучит