Предательница! Единственная. Любимая - Ирина Лисовская

что наверняка открыла ей дверь в квартиру. И отвратное поведение суки в последнее время теперь не казалось Зельману странным. Она же все знала с самого начала, блять! И эти сообщения в то время окончательно натолкнули стерву на мысль о том, что пора «беременеть». Тем более, что Зельман собирался бросить Вику, потому что вытрахала мозг окончательно.

Он настолько внутри кипел от злобы, что хоть сейчас мог сорваться и поехать к стерве выяснять отношения. Но как бы ему ни хотелось прибить ее, остановил себя.

Уже наляпал бреда в запале, хватит. Сначала нужно остыть! Марк вдруг вспомнил, что так и не посмотрел фотки Дамира. С волнительным трепетом открыл первое фото и затаил дыхание. Наверное, малому только исполнился год или около того, он еще явно неуверенно стоял на ногах и держался ручками за диван. Широкая улыбка осветила весь кадр, отчего у Марка защемило сердце. Он долго рассматривал фотографии, закрывал одну, открывал следующую, предыдущую. Думал, что его это успокоит, но по итогу взбесился так, что плюнул на все и вылетел пробкой из кабинета. И совершенно не удивился, когда «очнулся» от того, что с яростью стучал в дверь квартиры Вики.

Глава 35

– Русь, ты меня слушаешь? – Макс пощелкал у меня перед лицом пальцами. – Поехали! Время – деньги!

Что? Куда?.. Отмахнулась от друга.

Я, правда, не слушала его. Зависла в собственных мыслях, их было столько, что голова пухла в последнее время. Дамира выписали, он теперь был в безопасности, но я больше не доверяла никому, даже маме. Да даже себе! Мы безвылазно сидели дома, хотя сын ныл, что хочет вернуться в школу к друзьям. Но моя паранойя развилась до небывалых масштабов, и я везде видела предателей. А все почему?

Вспомнилось, с каким трудом мне удалось вытянуть из сына правду о том, почему же он съел те конфеты. Хотя знал, что нельзя ничего брать у посторонних!

Неохотно и спустя долгое время сын признался мне. И тут же волосы на затылке встали дыбом от панической атаки. Вика ловко манипулировала детской доверчивостью и впарила Дамиру гнусную ложь.

Он, правда, отказался в первый раз от ее конфет, но сучка настояла, что это я передала. Заверила, что они безопасны, черт возьми! А еще он повелся на то, что зараза знала Аню и упомянула ее в беседе. Он просто наивно не понял, что перед ним настоящая змеюка.

Слезы навернулись на глаза, когда припомнила его последний аргумент, ведь он добил меня окончательно:

– Я откусил, мне не понравилось и сразу выплюнул. Но та тетя сказала, что ты сильно расстроишься, ведь эти конфеты стоили дорого, поэтому я и съел их…

Дамирчик виновато прятал глаза, а я понимала, что мне не за что ругать его или винить. Единственная, кого бы я хотела реально наказать, так это Вика.

А теперь еще и Зельман знает правду, что Дамир его сын. Что предпримет? Подумать только, ему хватило наглости заявить о том, что отсудит у меня сына! И это при том, что натворила его жена! До сих пор у меня сердце обрывалось от пагубных воспоминаний. Врач сказал, что не сколько аллергия ударила по ребенку, сколько отравление алкоголем. И все реально могло плохо кончиться, если бы Аня среагировала хотя бы на пять минут позже. Или если бы скорая ехала дольше.

Я, конечно, написала заявление в полицию на Вику, но понятия не имела, как продвигалось дело. И продвигалось ли вообще.

Та тишина, что образовалась за неделю после трагедии – напрягала. Никто не звонил: ни Яра, ни ее муж, ни Зельман. Даже Аня затаилась мышкой и не приходила к нам. Хотя я не винила ее, и голоса на подругу не повысила, когда увидела ее еле живую возле реанимации. Но Анюта так много раз сказала «извини», что я в запале прикрикнула на нее и после того все так закрутилось… не было возможности объясниться перед подругой.

– Поехали, по пути еще раз расскажу. Если нам повезет и чел реально поможет, то Зимина прижучат!

Едва я услышала «Зимин», как весь ступор прошел. Наспех оделась и порадовалась, что у мамы отпуск. Но попросила ее сидеть дома и никому не открывать дверь, кроме Ани. Хотя сомневалась, что она добровольно теперь к нам придет. Нужно поговорить с ней и как можно скорее, так не пойдет!

Пока мы ехали, Макс заговорил:

– Несколько дней назад в игре я познакомился с одним чуваком, моим тезкой, тоже Максимом. Ну и там слово за слово, оказалось, что он работает в полиции. В общем, я упорно гонял с ним в катки, типа зафрендился. Короче, он нам поможет! Я кратко ему обрисовал проблему и прикинь, Макс утром мне написал, чтобы я взял тебя и приехал к ним в отделение.

Я со скепсисом взглянула на Максима и даже иронично подняла бровь. Какой-то парень, работающий в полиции, с которым он познакомился в игре? Уже звучало, как бред. С чего бы мимолетному и малознакомому человеку нам помогать?

– Я благодарна за попытку, но не кажется ли тебе, что… – он торопливо перебил:

– Не кажется! – и столько уверенности было в двух словах, что я кивнула.

Хотя не верила в удачу, она отвернулась от меня в последнее время. Тем не менее, мы приехали в отделение и припарковались на стоянке.

А, войдя, Макс сразу подошел к дежурному:

– Мы к Волошину.

– Ай-ти геймер? – когда Макс кивнул, мужчина указал нам рукой направление, – вам в конец коридора и на право. Там табличка на кабинете: Максим Федорович Волошин.

Наверное, даже идя по скрипучему полу в коридоре, я все еще не верила. Но, нас пропустили! Вот только, возле двери в кабинет меня и вовсе накрыло паникой. Все плыло перед глазами от нервозности и, если бы не Макс, я бы точно свалилась на пол. Колени ослабли! То ли я не верила, то ли наоборот – слишком поверила, что вскоре наши проблемы закончатся. Поэтому и разнервничалась.

– Не время раскисать, смотри, какая рыбешка у нас на крючке! – Максим тихо присвистнул, но я ничего не видела перед собой.

Все как надо: мы постучали, вошли после и встали как вкопанные посреди кабинета.

– Так, предупреждаю, у меня мало времени, если уложитесь за пять минут, будет отлично. Я уже должен быть в другом месте, – мужчина посмотрел на часы и вздохнул.

На вид самый обычный следователь и ничем не примечательный человек. Наверное… Но