Исагон-2. Настя против Князя Зла - Тальяна Орлова

Его не убедить. Он прожил столько лет как раз потому, что идеально обеспечивает свою безопасность. Поэтому я перевела возмущенный взгляд на декана – и поразилась, ведь тот почему-то не возражал и не бросался в драку от подобного условия. Наоборот, он долго сидел с опущенной головой, а затем прошептал:

– Если бы речь шла только о тебе, то выбор был бы проще. Но ведь Сергей сообщит в Ису. Их управление поймет, что драконы готовы к союзу даже с князьями для решения своих проблем, и совсем неизвестно, каковы будут их дальнейшие действия. Война, пока у нас это не вошло в привычку? Создание таких артефактов, после которых от Гонты останется пепелище? Давление и шантаж – на меня и на Настю? Не могу угадать направление их политики, но знаю точно, что мне оно не понравится.

Сережа молчал. Он побледнел и сжал зубы, но даже не шелохнулся. Должно быть, он лучше и быстрее меня понял, что приговор уже подписан. Я же осознавала все постепенно. Быть хорошим человеком недостаточно, принести огромную пользу недостаточно, если сам факт твоего существования способен навредить. Мнение Юты предсказать было несложно – у него слишком черная душа, не озабоченная моральными дилеммами. Слезы и стенания не сработают, поскольку его убеждения и провели его через все страдания, испытания и усадили за этот стол целым и невредимым. Потряс меня декан Эллес. Неужели именно вот так и переходят на сторону зла? В тот самый момент, когда впервые хладнокровно сопоставляют выгоду и издержки? Даже не имеет значения, что действует он не в своих интересах, а заботится о родном государстве. Ведь в точности так же поступает и управление Исы, но никто из них не считает себя злодеем – они просто делают что должны ради общего блага. Какие гарантии Сережа может предоставить, что не раскроет тайну? Даст честное слово? Нет, ставки слишком высоки. Забрать у него артефакт связи? Так он добудет его у другого попаданца. Заточить в тюрьме под горой Тахарион и держать в клетке, пока Гонта или Иса не перестанут существовать? Тогда быстрая смерть гуманнее.

А кто я в этой системе координат? Раздавленное булыжником ничтожество, которое ничего не может поделать, но никогда не забудет, что именно его действия и погубили хорошего человека. Как навсегда запомнит и то, что тоже сидело за этим столом и взвешивало издержки и выгоды.

И насколько длинный путь от этой первой гнусной мысли до желания захватить мир?