Судьба - Лия Виата

— Вряд ли ты мне поверишь, но его нет, — неожиданно произнёс Феликс, заставив Юми растерянно моргнуть. — Я про тот способ, что мог бы избавить нас от необходимости быть вестниками. Такова уж наша доля.

Феликс помог Юми подняться. Ювха стояли так далеко, что никто не слышал ни слова из их небольшой беседы. Многие существа вообще уверены, что оракулы разговаривают исключительно стихами, а они стараются поддерживать этот бред, чтобы им не задавали лишние вопросы. Феликс кивнул напрягшемуся Хитери и повёл Юми прочь из города. Она попыталась сопротивляться, но хватка у Феликса оказалась каменной.

— Ты ничем не можешь им помочь. Остальное уже не наша забота, — категорично сказал он.

Юми попыталась возразить, но почувствовала опустошающую слабость.

— Ты потеряла слишком много сил из-за сопротивления. Тебе надо немного отдохнуть, — взволнованно произнёс Феликс и огляделся.

Юми кивком указала на холм. Феликс замешкался, потом снова посмотрел на Юми и повёл её туда. Старый покосившийся дом с дырявой крышей всё ещё стоял на своём месте. Тёплых чувств к нему Юми не испытывала, хоть и прожила там почти всю сознательную жизнь. Феликс уложил её на полусгнившую кровать, которая истошно заскрипела под её весом. Юми облегчённо выдохнула.

— Засыпай, — мягко сказал Феликс и накрыл рукой её глаза. — Я побуду рядом, пока ты не проснёшься. Тебя никто не тронет.

Его слова окончательно расслабили её, и Юми впервые за пару болезненных дней провалилась в глубокий сон.

Глава 2

— Сосредоточься. Загляни внутрь себя. — Директриса академии Айфель Хензель Виграш, личная наставница Юми, ходила вокруг неё кругами в своём маленьком кабинете.

Сама Юми сидела на милом бежевом ковре с закрытыми глазами и пыталась не уснуть. Имели ли эти уроки вообще смысл? Гианы могли иногда заглядывать в будущее, но они не оракулы, поэтому и предсказаний не получали. На тот момент Юми и с оракулами-то не встречалась ни разу в сознательном возрасте.

— Что ты видишь? — неожиданно спросила Хензель.

— Я вижу, что ужасно хочу есть, — отозвалась Юми под аккомпанемент своего желудка.

Она открыла глаза и встретила недовольный блёклый взгляд наставницы: та, как обычно, была ею недовольна. А всё потому, что за всё время обучения в академии Айфель, которое длилось всего год, Юми не достигла никаких успехов. Ей даже начало казаться, что она и пророчества ни одного не получит. Ошиблась она знатно. Предсказание свалилось на неё словно снег на голову спустя несколько месяцев после прогремевшей на весь мир свадьбы между всемогущим Драконом Рикреном и низшей феей менехуне Мистритией. Юми думала, что предсказание — это как откровение, разговор между Писателем и существом, но всё оказалось не так. Она просто проснулась в один из дней и поняла, что и кому должна сказать. Ей будто письмо отправили, которое она никак не могла оставить без ответа.

Юми неожиданно почувствовала ужасную тоску. В академии ей удалось подружиться со всей известной красавицей Мистритией с сиреневыми глазами и с наполовину альрауной, наполовину гриммом Аванорой с миленькими пушистыми ушами. Подруги даже приняли её новый выбеленный до безобразия образ, хотя другие существа её сторонились. Подумать только, даже одежда, если её носить больше суток, белела! Юми ужасно от этого страдала и всё ещё пыталась казаться не такой уж бледной поганкой с помощью косметики. Сил уходило на это много, а результат — почти нулевой.

Юми перевернулась в кровати. Мысли не давали покоя, а полусон-полувоспоминание окончательно разбудил её. Правда, тело подниматься совсем не желало — каждая частичка ныла и болела.

— Юми, пора просыпаться. Нам не стоит здесь задерживаться, — прозвучал мягкий мужской баритон.

Она разлепила глаза и осмотрелась. Её встретила знакомая с детства обстановка: покосившийся стол, окно с жёлтыми занавесками, не очень чистого вида печь, шкаф, заваленный на бок, и стул, на котором сидел выбивающийся из этой картины Феликс. Именно он и пришёл забирать её из академии Айфель и с тех пор объяснял, как быть оракулом. В отличие от Хензель, Феликс практически ничего от неё не требовал, позволяя набивать собственные шишки. Надо отдать ему должное: каждый раз после очередной раны он оказывался рядом с бинтами и успокаивающими словами. Правда, в этот раз слушать его совсем не хотелось. То, что натворила Юми, никакие слова не исправят. Дихена, наверное, теперь её ненавидит.

— Как ты себя чувствуешь? — дружелюбно спросил Феликс.

— Как половая тряпка, — проворчала в ответ Юми.

— Значит, жить будешь. — Феликс улыбнулся, сверкнув зубами.

Юми поморщилась и села. Ей будто неожиданно стало на сто лет больше. Она прокряхтела проклятие и приняла протянутую Феликсом обувь. Вдруг в дверь постучали. Феликс нахмурился и быстро выскользнул наружу. Послышались голоса, которые Юми никак не могла разобрать. Она встала с кровати и потянулась, игнорируя боль в мышцах, затем подошла к окну: Феликс стоял к ней спиной и загораживал пришедшего. Впрочем, Юми не понадобилось много времени, чтобы узнать женщину. Там стояла Дихена. Юми тут же выбежала на крыльцо.

— Ты не можешь препятствовать тому, чтобы я увидела свою дочь! — услышала она последнюю фразу, и на душе у неё потеплело.

— Дихена! — тихо позвала она её.

Смотрительница, наконец, увидела Юми и замерла. Она осмотрела её с ног до головы внимательным взглядом, затем обогнула вяло сопротивляющегося Феликса и подошла к ней.

— Выглядишь совсем неважно, хотя всего трое суток минуло, — произнесла нежданная гостья и обняла её.

Груз на душе у Юми свалился на землю. Она крепко обняла пухлую Дихену в ответ. Обычно идеальный пучок на голове смотрительницы весь растрепался, и несколько прядей длинных чёрных волос задели руки Юми.

— Так мы можем войти или здесь стоять будем, ювха на потеху? — серьёзно спросил ещё один голос.

Юми вздрогнула и только сейчас заметила Ксайдена, что прятался в тени дерева на холме. Раньше он никогда к ней не приходил лично. Видимо, есть что сказать. Феликс со вздохом вошёл внутрь, Дихена разомкнула объятия и легонько подтолкнула Юми к дому. Та сопротивляться не стала, вошла и села на кровать.

Следом зашли Дихена и Ксайден с корзинкой в руках, которая тут же перекочевала к Юми. Там оказались бутерброды, свежее молоко и пара яблок. Есть хотелось жутко. Она тут же выловила бутерброды и дала один Феликсу. Тот отказываться не стал. Каждый раз, когда рядом с оракулами появлялись другие существа, те начинали странно себя вести. Напрягались и старались лишний раз рот не открывать. Во всяком случае, так вели себя два