Пари на страсть - Евгения Соловьева

что в вашей академии очень популярны споры с довольно крупными ставками, – пристально глядя в глаза Стейнару, отчеканил он, а у меня заныло под ложечкой от дурного предчувствия. – В последнем споре была задета честь дорогого мне человека, поэтому я официально бросаю вызов адептам светлой академии. Дарену Стейнару, Кьяртону Лоу и Лейву Шону.

– Присоединяюсь к княжичу, – вступил в разговор молчавший все это время Э, и я застонала в голос, не стесняясь и не переживая, что обо мне подумают. – Вызываю Рэва Кандера, Сержио Оттаву и Николу Лунара. Можно всех одновременно, – добавил блондинистый братец весело.

– Без смертоубийства! – быстро выпалил Демон, и я облегченно вздохнула.

– Как скажете, мэтр, – не прерывая зрительного контакта со Стейнаром, кивнул Иварт.

– Отшлепаем и отпустим, – с издевкой добавил Э.

– Вызов принят, – за всю компанию решил Стейнар. – А сейчас я вас покину, мне нужно проводить напарницу и ее подругу в их новое жилище.

Проходя мимо Иварта, дракон грубо задел его плечом и сделал вид, что не заметил. Брат прищурился, но ничего не сказал, а я про себя обозвала их очень нехорошими словами.

– Стейнар, тебе придется объяснить, что это за спор, в который втянут весь цвет факультета управления? И каким образом вы смогли нанести княжичу личное оскорбление? – гаркнул ректор.

– Это касается только нас с темными, – холодно ответил ему Стейнар и, открыв дверь, жестом пригласил нас с Изой на выход.

– И не забудьте, что вечером тренировка! – прилетело и нам от Демона.

– Идиоты, – процедила сквозь зубы Изабель, и я с ней была полностью согласна.

– Я даже песчинку не поставлю на ваш выигрыш, светлый. – Я покачала головой. – Но я очень рада, что декан успел поставить ограничение.

– Ага, – поддержала меня подруга. – Жить в инвалидном кресле или без конечностей все же лучше, чем умереть в таком юном возрасте.

Мы переглянулись и все же не удержались от нервного истерического смеха.

Стейнар наши подколки стойко проигнорировал. Он шел рядом, хмуря темные брови, губы плотно сжаты, кончик носа заострился. Я уже успела немного изучить этого дракона и понимала, что он сейчас в ярости и нужна всего лишь искра, чтобы полыхнуло. Да, мои братцы умеют взорвать вселенную. И это, к счастью, всего лишь двое представителей славного рода Сигалов, что бы творилось в светлой академии, прибудь мне на выручку все четверо старших, даже думать страшно. И мне ужасно интересно, откуда Иварт узнал имена спорщиков? Я этого точно не говорила.

– Какой зверь у Э’шндргштрдлсвоука Сигала? – вдруг спросил Стейнар, обращаясь к Изабелле.

Мы дружно споткнулись и уставились на дракона в священном ужасе. Он проговорил имя блондинистого брата без запинки и даже сумел в нужных местах изменить ударение!

– Как? Как ты это сделал? – воскликнула более эмоциональная Иза, я же только ресницами хлопала, да с такой скоростью, что, наверное, могла бы взлететь, если бы очень постаралась. – Да я даже с бумажки его прочесть не смогла!

– Так какой? – пожал плечами Стейнар.

– Лис. Огромный белый лис, – все еще в шоке от произошедшего ответила подруга, глядя на Стейнара со страхом и восхищением.

– Сколько хвостов? – деловито уточнил светлый.

А вот тут я очнулась от удивления и невзначай, но очень больно наступила подруге на ногу.

– Ой! – запрыгала она на одной ноге. – Джас, не уподобляйся неуклюжей гусыне, смотри, куда ноги ставишь!

– Прости! – покаялась я, делая Изе  «страшные глазки».

– Я всего раз видела его в звериной ипостаси, и тогда у него был один хвост. Но учти, светлый, он здоровый! В холке мне до груди. Так что…

– Учту, спасибо.

Я незаметно выдохнула. Хвосты у лисов-оборотней – показатель силы, а у Э есть все шансы стать девятихвостым лисом, лет так через сто… Сейчас братец может отращивать шесть хвостов, что делает его одним из сильнейших оборотней темного княжества.

Дядя часто добрым словом вспоминает ведьму, обеспечившую его такой толпой сыновей. Даже съездил в школу, где она преподает, а когда вернулся, велел перевести на счет ведьмы довольно крупную сумму золотых. Матушка рассказала, что он выдал бывшей любовнице грант на проведение секретного исследования о влиянии заклинаний очистки, сохранения и стазиса на репродуктивные жидкости. Потому что все сыновья князя оказались сверходаренными магически. А такого во всей истории темных не было. Даже у двух сильнейших магов мог родиться один суперодаренный ребенок, остальные были намного слабее. А тут все попадания в яблочко, причем все сыновья получили потенциал отца, а вот направление магии уже взяли от матерей. В общем, сейчас ведьма проводила исследования, пытаясь найти закономерность и понять, что так повлияло на детей – таланты родителей или все же магические манипуляции?

Поселили нас в небольшом уютном коттедже, стены которого увивали плетистые розы. Палисадник перед домом тоже был засажен розами, на крыльце под прозрачным козырьком стоял вазон с карликовой розой, она обильно цвела мелкими желтыми цветочками.

– Похоже, до нас тут жил маг земли, – предположила я.

Стейнар очень внимательно за нами следил, неужели ждет, что кто-то из нас бросится нюхать цветочки и порхать над ними, выдавая в себе фею? Не поверил про княжну? А зря…

– Красиво, – произнесла Иза, оглядываясь. – Но слишком ярко, плющ и черный клематис порадовали бы меня больше.

Не успели войти в квадратный холл, из которого вели три двери, как одна из дверей распахнулась, и на пороге нарисовалась Аннет в красивом нежно-фиалковом платье, в летних туфельках на каблуке, с безукоризненной прической и золотыми украшениями, стилизованными под старинные дроуские религиозные амулеты.

– Где вас носило? – сложив на груди руки, заявила она, даже не потрудившись поздороваться. – На меня было совершено покушение! Как вы посмели бросить меня в беде? – с порога начала возмущаться Зефирка.

– На нас тоже было совершено покушение, – вяло огрызнулась Иза. – Если ты не в курсе, то наш дом сгорел вместе со всеми нашими вещами.

– Конечно, я об этом знаю! – небрежно махнула Аннет рукой. – Но мне уже всё купили,