Владыка забвения: Железная Воля - Елена Червоная

— Принеси пергамент и перо.

Старик быстро исполнил его приказ и на столе перед Владыкой появился свиток пергамента, острое перо и чернила в изысканной чернильнице. Миран опустил взгляд на свои латные перчатки и тихо вздохнул. Он попытался снять их самостоятельно, но тяжелые ремешки и застежки усложняли задачу. Пальцы скользили по металлу, и он не мог найти способ ослабить крепления. Заметив его усилия, Иви осторожно взялась за застежки, ловко расстегивая их. Мужчина кивнул ей в знак благодарности.

Освободившись, он нагнулся к столу и, взяв перо, начал писать, погруженный в свои мысли. Острие быстро скользило по поверхности пергамента, оставляя четкие и уверенные строки. Его почерк был утонченным, почти женским, каждая заглавная буква украшена элегантными завитками, придающими письму неповторимый шарм. Когда последние слова легли на желтоватую поверхность листа, король осторожно отложил перо.

— Этот указ тебе, Иви, — сказал он, передавая документ. Затем Миран передал второй документ знахарю. — Отнеси его гонцу. Пусть он отправится по городам и передаст его глашатаям.

Когда все дела были закончены и старики ушли, пара снова осталась наедине. Тишина повисла в воздухе, и каждый был погружен в свои мысли. Генерал ходила по комнате, короткими резкими шагами, придерживая руку на груди. Руки Мирана сжимали край столешницы, как будто это могло помочь ему собраться с мыслями.

— Знаешь, я никогда не думала, что окажусь в такой ситуации. Мы боремся. Но что будет дальше?

Владыка отлип от стола и сделал несколько шагов к ней.

— Ты ведь знаешь, что я всегда буду рядом. Но… — он запнулся, будто взвешивая, стоит ли продолжать. — Как быть с тем, что между нами? С моей… светлой кровью?

— Ты и есть светлый, Миран. В тебе течет кровь ангела. Ты создан для правления. А я… Я всего лишь демон. Мое место здесь, в тени. Я останусь рядом, но ты должен понимать, что мы никогда не сможем быть вместе так, как хотелось бы. — Иветта горько улыбнулась.

— Тогда какой смысл бороться? — Он подошел к окну. — Если в итоге мы не обретем своего счастья?

Туман начал медленно рассеиваться, Фебус пробивался сквозь оставшуюся дымку. Его лучи, ниспадая на волосы Мирана, заставляли их блестеть, словно те были сотканы из золота. Владыка на мгновение прищурился, когда свет ослепил его. Светило взмывало ярким диском, а края горзонта окрашивались в розовые оттенки, готовясь ко встрече с Игнисом, что следовал последним. На забор из кольев опустилась пара птиц, и они, не обращая внимания на мир вокруг, начали чистить друг другу перья.

— Смысл в том, чтобы жить. Чтобы не позволить этому миру разрушиться. Чтобы защитить тех, кто не может защитить себя.

— Но это не может запретить мне любить тебя, Иви, — обреченно выдыхая, он обернулся.

Иветта тихо подошла к Мирану и, не произнося ни слова, осторожно провела пальцами по его щеке, затем прижалась лбом к его плечу.

— Я знаю…

Глава 18 «Тень Прошлого»

Норт долго колебался, прежде чем принять решение. Он понимал, что укрыться от преследования будет непросто. Но внезапно его мысли вернулись к старому дому знахаря, затерянному в глубине леса. Место, когда-то ставшее источником опасности, теперь казалось безопасной гаванью. Несмотря на связанные с ним плохие воспоминания, Норт осознал, что именно там их не будут искать.

Продвигаться через лес галопом не удалось, и девушка задремала, обхватив Норта за талию. Тот придерживал ее руки своими, чтобы она не соскользнула. Он был даже рад, если такому вообще можно радоваться, что генерал застала их, когда снег уже сошел. Продвигаться по сугробам было бы самоубийством для нежной демонессы.

Они были близнецами, но теперь Норт выглядел старшим братом. Его тело и дух окрепли, изменившись так, что от их былой схожести не осталось и следа. Если приглядеться, в чертах Мари еще можно было разглядеть общие элементы: небольшой, аккуратный носик, который лишь предвещал будущие изменения, и мягкие, слегка округлые щеки, детская припухлость которых еще не сошла. Но тяжелый труд уже заставил ее повзрослеть, и если бы не все обстоятельства, ей дали бы не больше шестнадцати лет. Норт тяжело вздохнул, направляя коня поводьями. Главное — не заблудиться. Проезжая через ручей, он внутренне сжался. Резкая боль пронзила его сознание, распространяясь по телу жгучими полосами. Норт никогда не любил боль — видение заставило его остановить Ноктуса.

Парень огляделся по сторонам. На дереве померещились останки животного, алая кровь капала с оторванных кусков мяса, стекая по шероховатой коре. Мотнув головой, он ударил коня пятками и тот легко перепрыгнул через ручей. Марианна проснулась от толчка, испуганно цепляясь за одежду брата. Они остались в своей рабочей одежде: сестра — в рваном черном платье с передником, укутанная плащом, который Норт накинул на нее, пока она спала, а сам демон — в простой рубахе и штанах. Плащ он не надел, не желая тревожить сестру, да и зачем, если холод его не убьет? К седлу была привязана сумка, и с нее время от времени доносился звон фляги или ремня, а вещи почти выпадали. Хорошо, что Мари догадалась положить теплую одежду сверху — или, возможно, так просто случайно вышло?

— Норт? — Девушка наконец полностью проснулась и огляделась вокруг.

— М? — демон не отрывал взгляд от дороги.

Мари притихла и прижалась ближе к брату. Она была благодарна, что Норт был рядом. Внешне он оставался спокойным, но она знала, что внутри него бушует буря. Ее карие глаза скользнули по широкой спине перед ней. Норт всегда старался ради нее, ради других. Но что насчет его собственных мечт?

— Куда мы едем?

— В ту… хижину, — Норт чуть оглянулся, пытаясь уловить реакцию сестры.

Спиной он почувствовал ее дрожь. Там они пережили многое, почти погибли. А Мари… Он даже вспоминать не хотел. Укол совести вонзился где-то в области сердца.

— В ту хижину?..

— Прости… Но это единственное место, где нас не будут искать. Они подумают, что мы избегаем его.

Тихий вздох вырвался из груди Мари, когда она крепко перехватилась за его плечи. Они знали, что другого выбора нет.

— Все будет хорошо, — прошептал он, пытаясь придать уверенности и себе, и ей. Его голос был спокоен, и на губах появилась слабая, едва заметная улыбка с очаровательными ямочками на щеках. — Обещаю.

Хижина была маленькой, с покосившимися стенами и крышей, укрытой мхом и ветками. Окна были