Порочная любовь - Амо Джонс

свечами, разбросанными по всей комнате. Взяв стоящий передо мной кувшин, наливаю себе стакан воды и делаю несколько маленьких глотков. Доминик с улыбкой смотрит на меня.

— Ты в порядке? — спрашивает парень.

Киваю.

— Да, все нормально. Как прошел остаток твоего дня?

— Хорошо. А твой? — он берет меню и просматривает его.

— Ну, средне, — отвечаю я, пожимая плечами.

Он смеется.

— Собираешься вернуться на работу?

— Может быть. Я пока еще не уверена, что делаю.

Начинаю просматривать меню как раз в тот момент, когда к нашему столику подходит официант. В итоге я заказываю стейк из филе-миньон, а Дом порцию из трех кусков. Совсем не удивлена.

— Что-нибудь конкретное, чем бы ты хотела заняться? Я имею в виду твои планы.

— У меня есть несколько идей, но я еще не готова к их осуществлению.

Он протягивает руку и хватает ею мою.

— Кали. Я действительно очень рад, что ты решила дать этому шанс.

— Я тоже рада, что сделала это, — улыбаюсь ему.

Я вижу, как к нашему столику подходит пожилая женщина, лет шестидесяти.

— Извините, что прерываю вас, — начинает она, переводя взгляд с Дома на меня.

— Все в порядке, — заверяю я, улыбаясь женщине.

— Просто вы двое так сильно напоминаете мне моего покойного мужа и меня. Так приятно видеть молодую любовь.

Мои брови взлетают вверх, и я начинаю кашлять, хватаясь за воду.

— Спасибо, — говорю я в свой стакан.

— Это лишь начало пути, — добавляет Доминик, оттягивая воротник. Я замечаю, как краснеют его щеки, и он выглядит очаровательно.

Женщина касается моей руки.

— Все начинается сначала, милая.

Я улыбаюсь ее словам. Может быть, она и права. Дом встает из-за стола, прежде чем женщина начинает уходить.

— Вы знаете, как сделать снимок на одном из них? — спрашивает он ее, показывая свой телефон.

Я закатываю глаза. Ясно как день, что эта женщина не может знать, как фотографировать на новейший айфон.

Она хихикает.

— Конечно же, я знаю. Мне пришлось научиться, чтобы я могла фотографировать всех своих правнуков.

Доминик с улыбкой протягивает ей свой телефон, затем смотрит на меня с озорным блеском в глазах.

Он снова садится и похлопывает себя по коленям.

— Иди сюда.

Ухмыляясь, подхожу и боком сажусь к нему на колени. С улыбкой смотрю на него сверху вниз.

— Иногда ты такой придурок. Знаешь это?

Дом касается рукой моей шеи и нежно притягивает мое лицо к своему, улыбается мне в губы, прежде чем быстро поцеловать их.

— Только когда я с тобой.

Мы оба начинаем смеяться друг другу в губы. Я напрочь забываю о женщине с телефоном Дома. Когда быстро встаю, старушка улыбается.

— Держите, я сделала парочку хороших. Благослови твое сердце, милая. Он хранитель.

Думаю, это можно назвать поворотным моментом для меня. Доминик потрясающий. Не только снаружи, но и внутри тоже. В этот момент я по-настоящему хочу попробовать с ним.

— Спасибо, — застенчиво говорю я.

Доминик подходит ко мне сзади, забирая телефон у женщины.

— Спасибо, — говорит он, и она улыбается.

— О, не благодарите меня. Мне было приятно за этим понаблюдать.

Мои брови снова взлетают вверх. Если бы она не была такой милой пожилой леди, я бы испугалась этого комментария. Я смотрю на Доминика, который широко улыбается, глядя в свой телефон.

— Что там? — смущенно спрашиваю.

Он улыбается.

— Ты такая чертовски красивая. Это будет размещено на Фейсбуке.

Я качаю головой.

— Черт. Дай мне сначала взглянуть.

Я выхватываю телефон у него из рук. Просматриваю фотографии, они на самом деле замечательные. Мы выглядим как влюбленная пара. Она сделала три снимка. На одном мы смеемся друг другу в губы. На втором она словила идеальный момент того, как Дом легонько целует меня в губы, и на третьем фото мы смотрим глубоко друг другу в глаза. Мы выглядим как счастливая пара. Я улыбаюсь ему и возвращаю телефон.

— Они хороши. Может, ей стоит стать фотографом?

Дом смеется.

— Или, может быть, тебе стоит стать моделью.

Я смеюсь, откидываясь на спинку стула.

— Ну уж нет. Никогда. Мне хватает Картера, у которого достаточно бзиков, словно у настоящей малолетки-модели, с которыми мне приходится мириться.

Официант приносит нашу еду, и мы принимаемся за нее, попутно болтая, как друзья, которыми и являемся.

* * *

Я ворочаюсь лежа в постели, когда думаю о том, что произошло сегодня вечером. Такое чувство, будто я слишком сильно заставляю себя втянуться в это. Я должна попробовать сделать это, но также не хочу слишком обнадеживать его.

Отношения — это гребаный кошмар. Теперь я могу потерять друга. Вздохнув, закрываю глаза и позволяю сну окутать меня и унести туда, где меня ждут кошмары.

— Нет, нет, отвали от меня, черт побери.

Кто это? Где я? Пытаюсь открыть глаза, но не могу, они как будто слиплись.

— Отвали от меня, ты, свинья!

Это Алэйна. О Боже, какого хрена. Я начала суетиться вокруг.

— Заткнись, сука!

Я услышала звук удара кулаком по плоти, а затем наступила тишина. После этого последовал звук расстегивающей молнии и соприкосновения кожи с кожей. Я снова попытался что-то сказать, но вышло невнятно.

— Черт… Где я? — мне удалось пробормотать в сонном тумане.

Звук прекращается.

— Черт возьми, Джейсон. Иди, усыпи эту сучку снова.

Я почувствовала чужую руку на своей челюсти, а затем таблетку на языке. Он закрыл мне рот рукой, заставляя сглотнуть. Мои глаза закрылись, и снова воцарилась тьма.

Я просыпаюсь в поту, мои руки дрожат. Это был не кошмар. Это было воспоминание. Смотрю на время на телефоне, игнорируя два сообщения, и вижу, что сейчас раннее утро. Ни за что на свете я не смогу снова заснуть. Мое тело начинает сотрясаться в конвульсиях, а по лицу текут слезы.

— Алэйна, — шепчу я в темноту. Она пережила ужасные вещи. Держу пари, это даже не верхушка того, что с ней случилось. А я подавлена из-за того, что в меня засунули пальцы. Я дерьмовый человек. Снова беру телефон, и отправляю ей сообщение.

Я: Мы можем как-нибудь поговорить? Пожалуйста.

Положив гаджет обратно на прикроватную тумбочку, чувствую, как во мне что-то ломается. Это воспоминание было таким ярким. Бл*ть. В таком состоянии лежу пару часов, пока слезы на лице не высыхают, а утреннее солнце не врывается в комнату. Слышу стук в свою дверь.

— Малышка, это я. Можно войти?

— Если я скажу «нет», ты уйдешь?

Дверь распахивается, и в комнату входит Картер, завернувшийся в халат и в тапочках от Хью Хефнера.

— Конечно же, нет, — бормочу я, закатывая глаза.

Он садится на мою кровать, обнимая