Невеста по приказу, или Когда свекровь ведьма - Лика Семенова

— Желток, а как появился этот ход? — я кивнула на свое зеркало.

— Откуда я знаю? Это очень старый ход, а я еще маленький. Я его по твоему запаху нашел.

— Значит, это не свекровь?

Грифоныш даже покачал головой:

— Нет. Ее магия пахнет совсем по-другому. Неприятно пахнет. А твоя — приятно. Никто не перепутает.

И как теперь все это переварить? Неожиданности сыпались одна за другой.

— Значит, это внутренняя сторона? Да?

— Ага.

Я снова посмотрела на зеркало. В голове отчаянно гудело. Вито сегодня говорил про зеркала…

— Желток, у этого зеркала есть пара?

Тот повел глазами:

— Судя по запаху, есть.

— И куда оно ведет? То, второе?

Грифоныш будто пожал плечами:

— Откуда мне знать? Я к нему не ходил. Только след чую.

— А далеко оно?

Он понюхал воздух, и птичьи ноздри расширились:

— Не близко.

Вдруг Желток насторожился, навострил уши и спрятался за куст. Посмотрел на меня:

— Иди сюда! Спрячься! И молчи.

Я без разговоров выполнила просьбу. Смотрела туда, куда и Желток.

Вдруг послышался сухой шорох, и я едва не вскрикнула, увидев собственную свекровь. От нее тоже исходил жемчужный свет, и от этого ведьма казалась еще дороднее и внушительнее. Она пересекла поляну и скрылась в зарослях.

Желток посмотрел на меня:

— Пошла своего зверя кормить… Лучше уходи пока. А то заметит.

Я не спорила. Прокралась к зеркалу и без раздумий сунула в него руку. Снова ощущение падения, ветер в ушах. И вот я уже стояла посреди собственной спальни. А в запертую дверь отчаянно колотилась Пилар:

— Барышня, миленькая, отоприте!

Глава 39

Я отперла и сделала вид, что только проснулась:

— Прости, сама не заметила, как сморило.

Пилар выдохнула с явным облегчением:

— Слава богу! Я всю руку отбила! Чего только не передумала! — Она вошла и окинула взглядом комнату: — А Желток где?

Я кивнула на шкаф:

— Там где-то. Орехов наелся и спит. Не трогай его.

Служанку это успокоило. А я теперь прекрасно понимала, куда грифоныш бесследно пропадал и откуда явился, когда не ждали: просто шастал туда-сюда через мое зеркало. Да… кто бы мог подумать?

Уверенность была только в одном: прямо сейчас я не готова была все выложить Пилар. Хоть та и имела право знать. Кто еще, если не она? Сперва надо свыкнуться самой, все взвесить… и не сойти с ума… А та станет задавать слишком много вопросов, ответов на которые я и сама еще не знала.

Пилар принялась чистить мой плащ, чтобы убрать в гардеробную.

— Уже все всё знают.

Я обернулась, похолодев:

— Что знают?

Все мысли теперь были только об одном, хоть разумом я и понимала, что такого никак не может быть. Разве что свекровь уже все пронюхала. Я ее видела… так откуда у меня уверенность, что она не видела меня? Может, просто виду не подала. А если увидит? Сразу поймет, что я тоже ведьма? Иначе как я попала бы на внутреннюю сторону? И что тогда?

Ведьма… одно название. Ведь я понятия не имела, что к чему. Как пользоваться этим даром? Что я вообще могу, кроме болтовни с Желтком? И откуда это все узнать? Наверное, такие знания должна передать дочери мать… по крайней мере, так в народе говорили. И сейчас я буквально поражалась, насколько мало о ней знала. О своей маме. По большому счету, лишь имя в бумагах. Даже нянька говорила, что никогда ее не видела. А то, что рассказывала — так все с чужих слов. Но… тогда как у няньки оказалось магическое зеркало? Если, повзрослев, я решила, что добрая старуха меня просто обманула, подсунув безделицу, чтобы мне было спокойнее, то как быть теперь? Зеркало никак не может быть случайностью.

Пилар сбила меня с мысли. Аккуратно сложила плащ, огладила ладонями.

— То, что вы с сеньором ко двору приглашены. Все только об этом говорят. И страшно завидуют. Даже говорят, что королевский посланник вашему мужу лично отписал. Ведь это большая честь.

Я облизала пересохшие губы: да уж, честь…Что бы они все сказали, узнав, что по большей части писано все это было для меня? Фигура посланника теперь все больше и больше пугала. Как понять, что ему от меня нужно? И что-то подсказывало, что прибыв ко двору, я это узнаю…

Пилар не заметила моей нервозности:

— Я слыхала, что сеньор Леандро очень недоволен, что не пригласили и его. Ведь пока у вас с сеньором нет детей, он все еще наследник. А это, как ни крути, положение. Должно быть, он чувствует себя очень оскорбленным.

Честно говоря, до претензий Леандро мне не было вообще никакого дела. Ни к кому из братьев я не питала каких-то дружеских чувств. За исключением Лало, разумеется. У меня сложилось стойкое впечатление, что все они были крепко под каблуком своей матери. Все… кроме Вито. Я хорошо запомнила тон, которым он с ней говорил. И как ведьма отвечала.

Пилар, вдруг, замерла и уставилась на меня, хитро прищурившись:

— Барышня… а нет ли у вас какого недомогания? Слабости какой? Говорите, сморило? Так вы отродясь в такое время не спали — белый день на дворе. С чего бы вас так сморило?

Я сразу поняла, куда она клонит. Только этого не хватало…

Я поджала губы:

— Не говори глупостей! Тоже мне, выдумала! Как не стыдно?

Та скривилась:

— Ну вот, опять вы за свое. Будто говорю я о чем-то из ряда вон. А ведь тут ничего такого и нет — дело-то житейское. Все, как полагается. Говорят, иногда и одной-единственной встречи достаточно, чтобы…

—… да прекрати ты!

Пилар от моего окрика даже в лице изменилась. Шлепнула себя по губам:

— Правда, что это я? Простите, барышня… Глупая я!

— Иди лучше делом займись. А потом в кухню сходи — уже ужинать пора.

Та буквально сбежала, подхватив мой плащ. Плотно прикрыла за собой дверь. И я осталась одна. Но стало скверно. Не могу же я объяснять ей, что собственный муж сам отгородился от меня. И царапало то, что меня это задевало. Сильно задевало. Сильнее, чем я хотела бы.

В голове буквально звенело. Еще бы! На меня столько всего свалилось! Нянька всегда говорила, что с бедой надо переночевать, нервы угомонить. А