Босс Мой нежный зверь - Анжелика Дюбон

мной вился подрастающий ящур, мой братец. Тут я просчитался, пытаясь сохранить хоть часть своего рода, притулиться к формуле “родня дороже всего”. А, была ещё одна формула “брат за брата”. Что то в этой математике родственных связей и отношений не сработало.

Самое грандиозное, что я совершил в зрелом возрасте, это две вещи. Первая, крепко зарубил себе шрамом на сердце, просто высек топором на живую – дым, это всегда к пожару. Неравные отношения это всегда к войне. Однобокая несправедливая любовь матери всегда к вражде. И ещё. Мальчишек должен воспитывать отец.

Поэтому, исправляя мои закосы и выруливания в справедливость в моей жизни появилась орда лучших адвокатов и много юристов. И сейчас они потеют над тем, чтоб мой бывший брат истлел в нищете, переломанный, уничтоженный – моя цена за унижение моей женщины.

И второе событие – я осознанно женат на Свете, которую ангелы нечаянно уронили с небес.

Моя. Навсегда моя и это счастье из своих рук я не выпущу.

После свадьбы для меня стало хобби внимательно слышать весь её женский бред и не дожидаясь просьб приносить ей на блюдечке всё, о чём услышал.

Красивая, яркая Светка оставалась Светкой. Стала блогершей, что то там продвигала в соцсетях, готовила всякие вкусняшки, радовалась синему небу, встречала меня счастливой улыбкой.

На лето мы переехали на дачу на Куршском заливе, старенькую, деревянную, с густым, заросшим заброшенным садом. (Само собой, что сначала там поработали сантехники, электрики и остальная братия).

Светка отказалась ехать куда то далеко, её всё устраивало в деревенской глуши, а у меня не было большей радости, как угодить ей. Захотела провести время в деревенских пейзажах – будет так. Признаться, мне и самому тут нравилось.

Я часто отсутствовал, но когда возвращался, здесь, на даче, моя жена превращала в огненный фейерверк наши ночи. В каминные посиделки с глинтвейном возле жаркого огня, в умопомрачительные поцелуи лёгкого утра на рассвете. В прогулки после полуденного солнца на побережье, с влажным песком, влипшим между пальцами на босых стопах и холодной волной, мурчащим котом лижущей наши щиколотки.

Вернувшись из очередного финансового проекта, я шёл к своей жене,оставаясь незамеченным в густой листве. К своей женщине, определившей моё будущее на всю оставшуюся жизнь.

Тонкая, изящная, с красивыми светлыми волосами шёлковой шалью прикрывавшие её изящные плечи , она возилась в саду.

Света была другой, в смысле, в ней что то изменилось. Что то произошло и я всё ещё не понимал, что именно… Догадывался, сердце безошибочно уже знало ответ на вопрос, но душа боялась поверить в своё счастье.

Светка стояла ко мне в профиль, ещё не видела меня. Подняв руки высоко над головой, искала что-то в листве, забавно морщила нос, щурилась от яркого солнца.

Но не это заставило меня онеметь. И сердце перестало биться не по этому. Линия фигуры, изгиб поясницы и лёгкая, нежно обрисованная линия живота…. Неужели, это…

Подошёл к ней, она заметила меня, обернулась. Наши глаза встретились. Она чуть загадочно улыбнулась.

Я опустился перед своей Мадонной на колено, с нежностью обнял её талию, прикоснулся губами к животу. Закрыл глаза, ощущая, как планета остановила свой бег, давая мне насладиться минутой своей вечности.

Взглянул снизу в лицо жены, Света, улыбаясь, кивнула, прошептала чуть слышно:

– Мальчик… 16 недель.

Я слышал чудесные слова, перевёл глаза на цветастый фартук, прикрывающий то, что зародилось в этой женщине. Мой сын?

То есть моему мальчонке уже 16 недель, а я, балбес, хожу и не знаю?

Так, с чего начать. Первым делом поднялся с колен, подхватил свою Светку на руки, закружил, потом допёр, что надо быть осторожным. Аккуратно поставил её на землю, в тщательно выстриженную траву. Поправил на женщине платье, одёрнул фартук. Ревниво оглядел бритый газон. Я как будто сдурел, в голове от радости всё смешалось в кашу.

Как дурень смотрел на Свету, она рассмеялась:

– Юра, дорогой, я не больна. Я беременна!

Кто знает, что надо делать, когда твоя жена беременна? Ситуацию спасла гостившая у нас Вика, появившаяся на террасе. Она шла к нам с полной миской клубники,:

– Вот, угощайтесь.

Я отобрал у неё миску, придирчиво оглядел ягоды:

– Хорошо помыла?

– Каждая соринка это витаминка, Юрий Матвеевич.

– Шутишь? – я грозно посмотрел на подругу жены. Терпеть не могу вот этих шуточек. Сейчас для них не время.

– Юрий Матвеевич, обработала каждую, под моим личным контролем бактерии уничтожены. По-русски – сдохли!

Света уже уплетала ягоды, не обращая на нас внимания, я смотрел на её губы в клубничном соке.

Бабочки, или как это там называется, рванули счастьем в животе, ударили в спину, в плечи, в голову. До меня, наконец, дошло, что я будущий отец, что у меня подрастает маленький сынишка.

– Света, как зовут моего сына?

Она пожала плечами:

– Мне имя Саша нравится. А тебе?

Саша. Санёк. Александр Юрьевич Данилов. Я отец мальчонки по имени Сашка. Буду водить его за ручку в садик, в школу, пинать мяч, стоя на его воротах во всех смыслах его и своей жизни. У меня будет сын!

Да какой же я счастливый-то!

У меня пересохло в горле.

– Ага, мне тоже нравится. Отличное имя.

Взял Светкины руки в свои, прижал её ладони к губам.

– Как я мог жить без тебя, без вас? Да и не жил вовсе.

Целовал её руки, всматривался в глаза, на дне которых плескалось озеро счастья.

Теперь я точно знал – всё будет хорошо!

Конец