Дракон, который меня не помнит - Юлия Сергеевна Ханевская

Запустил пальцы в волосы и раскачивался взад-вперед, будто пребывал в трансе. Хотя должно быть совсем наоборот, сейчас его разум более чем свободен. Чары, ослепившие дракона, рассеялись.

Конечно же он в полной мере осознал, что совершил насилие над любимой девушкой. Над своей истинной парой.

Но было ли оно там?

Вряд ли она сопротивлялась. И еще менее вероятно, что он действовал слишком уж грубо.

Они вступили во взрослую жизнь, где каждый должен чем-то жертвовать во имя лучшего будущего. Теперь вокруг них нерушимая броня, сквозь которую не пробраться даже самой темной, самой разрушительной магии.

Обрученные по эльфийским законам, они только что закрепили свой союз печатью крови. Подобной защиты не возводили уже очень много лет.

Обернувшись, Вармир взглянул на племянника. Выглядел он ужасно.

— Возьми себя в руки, Барт, — в голосе скользнула сталь.

— Она никогда меня не простит… — прохрипел тот едва слышно.

— Не будь глупым мальчишкой! Тебе нужно думать совсем о другом сейчас.

— О чем⁈ — сорвался Бартоломью, вскинув голову и вперив яростный взгляд в собеседника. — Ты позволил мне сотворить это… Хотя мог остановить. С легкостью мог помочь Офелии. А теперь…

— Все с ней будет в порядке.

— Я не смогу больше взглянуть ей в глаза…

Вармир в два шага очутился напротив племянника и завис над ним хмурым коршуном.

— Чары сняты, самая сильная из возможных защит — возведена. Вокруг вас обоих! Самое время взять себя в руки, вытереть сопли и наказать врагов. Так, чтобы они не оправились до самой своей смерти. Потому что ты — наследник правящей семьи, и всегда будут те, кто пожелает нанести удар в спину. Ужалить в самое слабое место — тех, кого ты любишь. Так что прекращай вести себя как девчонка. Лети в академию и для начала прижми хвост своей невесте.

Он выпрямился, сложив руки за спиной.

— А истинную оставь на несколько дней здесь. Лин позаботится о ней.

Барт скрыл лицо в ладонях, замерев так на какое-то время. Затем глубоко вздохнул и встал, твердо посмотрев на Вармира.

— Да, так будет правильно. Только… Мне нужно поговорить с ней.

Он повернулся и двинулся к коридору, ведущему в гостевую спальню. Покачав головой, эльф пошел следом.

— Что ты можешь сказать ей сейчас? Попросить прощения? Так ты ни в чем не виноват. Поинтересоваться о самочувствии? Глупо мозолить девице глаза сразу после…

Барт резко обернулся, вскинувшись дабы схватить дядю за грудки. Но остановился. Сжал пальцы в кулаки и уронил руки. Вармир никак на это не отреагировал, лишь посмотрел в глаза племяннику спокойным, ничего не выражающим взглядом.

— Правда бывает уродлива, Бартоломью. Гораздо уродливее лжи. Учись смотреть на нее без отвращения.

— Правда в том, что ты не помог, когда должен был.

— Ты написал письмо, тем самым приведя Офелию сюда.

— Я не упоминал в нем, где нахожусь!

Вармир хотел сказать что-то, но промолчал. Его вмешательство наверняка вылезет наружу, но случится это не скоро. Ведь Барту для этого нужно будет поговорить с истинной по душам. А когда они решатся на такой разговор? Не известно.

Мыс Крылья Бурь — не лучшее место в феврале.

Подделать почерк племянника было не сложно.

— Хорошо. Иди. То, как она шарахается от тебя — вот, что ты хочешь увидеть перед отлетом?

Дракона эти слова не остановили, напротив, даже придали ему какой-то нездоровой уверенности.

Вармир продолжил следовать за ним по коридору.

Тусклый свет парящих под потолком волшебных сфер не позволял видеть слишком далеко. От этого казалось, что они движутся прямиком во тьму, из которой выныривали очертания предметов интерьера.

Наконец парень очутился напротив нужной двери. Взявшись за изогнутую ручку, застыл на месте, словно примороженный к полу. Закрыл глаза, медленно коснувшись лбом светлой деревянной поверхности. В полумраке она казалась грязно-серой, хотя на самом деле была салатовой, как листва комнатных папоротников, растущих в больших глиняных вазонах по обе стороны от входа.

Простояв так целую минуту, Барт повернулся спиной и сполз по двери, усаживаясь на пол. Согнул одну ногу в колене, откидывая голову назад.

Ему понадобится какое-то время.

Эльф кивнул своим мыслям и пошел в обратную сторону.

С людьми тяжело. Они слишком эмоциональны, подвержены чужому влиянию и зависимы от других. Бартоломью был гораздо больше человек, нежели дракон. Это его портило.

Дракон бы не принял близко к сердцу произошедшее в этой спальне. Ведь он взял то, что принадлежало ему по праву. Он сделал бы это уже давно, в ту самую ночь, как обвенчался с истинной парой. И тогда же вокруг них появилась бы защита от всех тех темных чар, что привели к нынешней ситуации.

Замкнутый круг.

Вернувшись в гостиную, Вармир увидел там Лин. Она чувствовала, когда нужна хозяину и всегда оказывалась поблизости в эти моменты. Усевшись в кресло у камина, он взял со столика бокал вина, подготовленный лично для него, и проговорил, глядя на языки пламени:

— Когда Барт уйдет, позаботься о нашей гостье. Зелье в лаборатории, на моем столе. Ты знаешь, что делать.

— Да, хозяин.

Лин удалилась, не став мешать его уединению. Вармир сделал большой глоток из бокала и откинулся на мягкие подушки. И тут огонь вдруг замер, сменив цвет на изумрудно-зеленый. Из каминной ниши донесся голос:

— Считаешь, что не прав, мой друг?

Эльф ничуть не удивился. Но помедлил с ответом, всматриваясь в застывшие над каменной кладкой искры.

— Зачатые под колдовством дети — мертвецы, — наконец проговорил он. — При любом раскладе.

— Верно. Она бы все равно потеряла его. И это травмировало бы их еще больше. Нам нужен сильный дракон на троне. А будет он таковым лишь рядом со своей истинной парой.

Вармир вздохнул и отпил еще немного.

— Не спускай с Барта глаз в академии. Сейчас он способен натворить глупостей.

Рожденные пламенем тени вновь заплясали по стенам. Тишину ночи никто больше не нарушил.

Глава 1

Лин неимоверно раздражала.

Своим молчаливым участием и сухими стараниями облегчить мои страдания. Но проблема в том, что физически я была здорова. Эликсир, который она дала в ту же ночь, как ушел Барт, сделал свое дело. Мне потребовалось выпить еще две порции в последующие дни, чтобы окончательно восстановиться.

Увы, зелья были не в силах исцелить душу и сердце.

Умом я понимала, что произошедшее — чудовищное стечение обстоятельств. В