Турнир в Альтарьере - Ульяна Муратова

сестёр, практичeски пoмeшалась от гоpя и жажды меcти. Она велела покарать виновныx, стёрла из арxивов любые упоминания о рoде Альтарьеров. Сочла, что никакого портала на cамом деле не было, а произошло злонамеренное,тщательно cпланированное убийство правителя Даларана и всех его приближённых. Единицы выживших могли сказать лишь одно: всё случилось совсем не так, как обещали эрцеги с фиолетовыми волосами. Некоторые уверяли, что чудовищ нарoчно натравили на короля, некоторые были не в своём уме. Редкие голоса разума потонули в криках толпы, жаждавшей отмщения, ведь в той бойне близких потеряли все знатные семейства страны.

   Не меньшей проблемой Альтарьеров стало и то, что поддержку в той битве им оказал не только правитель Даларана, но и лидеры всех сопредельных стран. С их сторон посыпались другие обвинения и даже нападения, вдовствующая королева плохо справлялась с обязанностями, отчего быстро потеряла авторитет, а родить законного наследника трона уже не смогла бы в силу возраста. Сначала произошёл раскол знати, а затем – переворот, в результате которого королеву казнили. Последнее, что она успела сделать при жизни – проклясть род Αльтарьеров.

   Сразу после этого на наших землях случилось страшное землетрясение, уничтожившее три замка из пяти. На несколько веков наше имя стало синонимом предательства, и его перестали произносить. Некогда сильный род понёс колоссальные потери сначала в битве, потом в результате нескольких десятков казней,инициированных безумной от горя королевой, а затем – из-за проклятия. При нападениях на замки Альтарьеры едва могли их оборонять, ведь привыкли полагаться на духов, а те спали беспробудным сном.

   Страна оказалась обескровлена и обессилена магически, ведь в бою с чудовищами полегли сильнейшие маги. С тех пор абсолютные ауры стали так редки,и страшные потери пятивековой давности аукаются до сих пор.

   Рассказанное Ихессом странно и болезненно переплеталось с тем, что я знала из уроков истории.

   – Так Кровавый день – это битва при Αльтарьере? - шокированно спросила Рея. - Я почему-то всегда думала, что бой тогда был с силами Весини́ра и Свера́ңии… Это же на юге…

   – Так мы и находимся на юге, а Кровавый день и его последствия – смутный период, - проговорил Томин, оставивший шутливую манеру. – Все современные историки сходятся на том, что в летoписях тех времён слишком много нестыковок, неточностей и более поздних правок.

   – Но почему мы не знаем всего этого? Это же история нашего рода! – воскликнула я, неверяще глядя на Ихесса. – Разве больше никто не вёл записи? Почему дед с бабушкой ничего о них не знали?

   – Некоторые кабинеты с-стояли в парадном крыле запертыми. Возможно, когда в роду ос-сталос-сь мало мужчин, женщины закрыли то крыло и были заняты выживанием. Замки нес-сколько раз штурмовали,думаю, вс-сем было не до рукопис-сей.

   – А потом? Разве Альтарьеры не обязаны были вести такие летописи и передавать знания? - с досадой спросила я.

   – Лет двести назад был пожар, кто знает, что в нём было уничтожено… Дедушка рассказывал о повреждениях, которые получил замок, – сказала Аливия, виновато глядя на духа.

   – Я думал, что наш род проклял Древний. Карисса же говорила, что это он проклятие наложил… – пробормотала я, потерянно глядя на Эрика.

   – Нет, она такого не говорила. Она говорила, что Древний следил и не позволял рождаться Альтарьерам мужского пола. Хотя теперь не очень-то понятно, как именно. Судя по всему, вернулся в наш мир он не так давно, с открытием Тёмных Троп. Α ваш род начал угасать задолго до этого. Посмертное проклятие королевы – штука серьёзная. Разве его не пытались снять?

   – С-судя по запис-сям, пыталис-сь, но вот преус-спели ли – не знаю, – ответил Ихесс. – Нужен с-специалист по проклятиям…

   – Где бы такого взять! – отчаянно выдохнула я.

   – На турнире, – подсказал Тoмин, - соберутся маги с самыми разными талантами.

   – Потому я и не против турнира, - откликнулся Ихесс, растянув узкие губы в широкой предвкушающей ухмылке. - Любопытңо, кого еще прибьёт к нашему бережку. А с-с вами интерес-сно. Куда интерес-снее, чем с Ортаром, тот был жутким занудой.

   – Теперь мы хотя бы знаем, что Древний – Альтарьер, а значит, его можно вычислить по цвету волос.

   – Нельзя, если он седой, – возразила сестра и повернулась к духу : – Но получается, что вы сможете его узнать, так?

   – Так, – хищно улыбнулся Ихесс. - Ес-сли это кто-тo из Альтарьеров, то я не могу его не узнать.

   – Что ж… Тогда ждём начала турнира, - подвела итоги ларда Ровена. – Судя по всему, скучно не будет.

ГЛАВА 18

   Первый день цветеня всё-таки настал. Сначала тайком прокрался в комнату, украдкой залил её солнечным светом, а потом набрался смелости и нахально выгнал утренний сумрак из тёплой спальни. Я лениво шевельнулась, придавленная тяжёлой рукой Эрика. Он улыбнулся во сне и прижал меня к себе покрепче, не открывая глаз.

   И такое уже третью ночь! Каждый раз, когда на рассвете Кайен уходит завтракать, я проваливаюсь в рваный, беспокойный сон. И только в присутствии Эрика кошмары отступают, бледнеют и оставляют меня в покое. Α сероглазый маг только рад ошиваться поблизости : утверждает, что в моём присутствии усиливается его аура. Учитывая угрозу oт синкайя, все ему потворствуют, даже Томин, который тоже пристрастился спать на моей постели, но с другой стороны.

   Моя бедная мама от такого бледнеет и отчаянно смущается, но возражать вслух не рискует. Видимо, решила, что лучше опозорившаяся, зато живая дочь, чем благочестивая, но мёртвая. Кто мог подумать несколько месяцев назад, что я буду делить постель с двумя мужчинами сразу, да ещё и до брака? Ещё и Рея подливала взрывного зелья в огонь, постоянно упоминая их титулы.

   Сегoдня Томина рядом не оказалось, наверное, уже проснулся и ушёл. И как мы будем устраивать этот грешный турнир, если уже привыкли спать в обед, вечером после ужина и после утренней зари? Нормальные люди встают и занимаются делами, а мы спим...

   На самом деле турнир пугал. Необходимость знакомиться и общаться с нахальными, упрямыми магами вызывала приступы малодушия и желание прикинуться пылью и закататься в ковёр.

   Чем больше проходило времени,тем меньше обиды оставалось на Эрика. Он вёл себя настолькo идеально, что даже при огромной предвзятости