Легенда о седьмой деве - Виктория Холт

— Не сомневаюсь, что это и послужило причиной столь скоропалительной женитьбы Джонни.

Я встала.

— Если вы намерены оскорблять меня, я предпочту уйти, но прежде скажу вам, что ваше умозаключение неверно. Рождение ребенка подтвердит это. А доказательства, как я полагаю, вам понадобятся. Мне жаль, но я думала, что будет правильно сообщить вам первой. Глупо с моей стороны.

Я вышла из комнаты с высоко поднятой головой и закрыла за собой дверь. В этот момент мне показалось, что я услышала, как она шепотом произнесла мое имя. Я пошла в нашу с Джонни комнату.

Нужно будет пойти к бабушке и успокоить мое уязвленное самолюбие, подумала я. Но когда я надевала плащ, раздался стук в дверь. В коридоре стояла миссис Ролт.

— Ее светлость просит вас прийти к ней… мадам.

— Я собиралась уходить, — ответила я, заколебавшись. Потом пожала плечами. — Ну хорошо. Я загляну к ней по пути вниз. Спасибо, миссис Ролт.

Зная миссис Ролт, я видела, что у нее на языке так и вертятся слова: «Какой гонор! Словно она родилась во дворце!»

Я открыла дверь в гостиную леди Сент-Ларнстон и остановилась на пороге, ожидая, что она мне скажет.

— Керенза, — произнесла она с теплотой в голосе, — входи.

Я подошла и остановилась перед ней.

— Сядь, пожалуйста.

Я села на краешек стула, давая понять, что ее одобрение или неодобрение ничего для меня не значат.

— Меня очень обрадовала твоя новость, — сообщила свекровь.

Я не смогла скрыть радости, охватившей меня.

— Это то, чего я хочу больше всего на свете, — сказала я. — Я хочу сына.

С этого момента наши отношения изменились. Она осудила выбор сына, но я была молодой, сильной и весьма презентабельной. Только в округе (люди более низкого положения) знали о моем происхождении. Я была замужем всего два месяца — и уже носила под сердцем ребенка — ее внука. Джудит все это время не могла забеременеть. Старая леди Сент-Ларнстон получила от жизни все. Она, вероятно, со временем смирилась с невоздержанностью и ветреностью супруга. Возможно, она воспринимала это как нужды и потребности джентльмена. И пока власть жены в доме была абсолютной и непоколебимой, она оставалась довольной. Я не представляла себе, какой была ее жизнь с мужем, но знала, что некоторые черты ее характера — страсть повелевать и желание самой управлять своей жизнью и жизнью окружающих ее людей — присущи и мне самой. А люди, которые чувствовали схожие качества друг в друге, в сущности, становились союзниками.

— Мне приятно это слышать. Ты должна беречь здоровье, Керенза.

— Я готова делать все необходимое, чтобы родить здорового мальчика.

Она рассмеялась.

— Не стоит быть столь уверенной, что это будет мальчик. Если ты родишь девочку, я тоже буду рада. Ты молода. Родишь еще и мальчиков.

— Но я очень хочу мальчика! — пылко воскликнула я.

Она кивнула.

— Будем надеяться, что это будет мальчик. Завтра я сама покажу тебе детскую. В Эббасе давно не было маленьких детей. Сегодня я немного устала. Но я хочу сама показать ее тебе.

— Тогда до завтра, — согласилась я.

Наши взгляды встретились. Это была победа. Гордая старуха, которая еще недавно осуждала брак Джонни, теперь быстро смирилась с невесткой, в которой признала родственную душу.

Сын Сент-Ларнстона! Это то, чего мы обе хотели больше всего на свете. И именно в моей власти было подарить ей этого ребенка. Более того, похоже, только в моей.

Когда женщина вынашивает ребенка, в ней происходят определенные изменения. Часто бывает, что для нее все, кроме ребенка, теряет смысл. Проходят недели, и она ощущает, как плод внутри нее постепенно растет. Она чувствует перемены, происходящие с ребенком, чувствует, как развивается его крошечное тельце.

Я с нетерпением ждала дня, когда появится на свет мой малыш. Я стала спокойной и удовлетворенной, характер мой смягчился. Доктор Хиллиард часто приезжал ко мне и обычно заставал нас с Меллиорой в розарии. Я попросила подругу, чтобы она помогла мне с приданым для новорожденного, и мы шили одежду для моего сына.

Леди Сент-Ларнстон ни в чем мне не отказывала. Мне теперь вообще ни в чем не препятствовали. Если я нуждалась в помощи Меллиоры, ее тотчас отсылали в мою комнату. Меня лелеяли, мне во всем потакали. Казалось, я стала самым важным человеком в доме.

Иногда меня так смешила эта ситуация, что я тихо посмеивалась. Это было счастье — никогда в жизни я не была счастлива!

Джонни? Мне не было до него дела. Его отношение тоже изменилось, потому что впервые в жизни он заслужил одобрение семьи. Он зачал ребенка — сделал то, что никак не удавалось Джастину. Оставаясь наедине друг с другом, мы насмехались над Джастином.

— Он всегда был само совершенство. Я страдал из-за него всю жизнь. Меня всегда раздражало, что моего брата возносили чуть ли не как святого. Но есть кое-что, что, по-видимому, грешники умеют делать лучше, чем святоши! — со смехом говорил Джонни, обнимая меня. Я отталкивала его, напоминая, что мы должны быть осторожны, дабы не навредить ребенку.

Однажды, растянувшись на кровати и положив руки за голову, Джонни вдруг сказал:

— Керенза, ты всегда меня удивляешь. И я все больше убеждаюсь, что женился на ведьме.

— Тогда постарайся не забывать об этом, — подыграла я мужу, — и не обижай ведьму, иначе она может наслать на тебя чары.

— Она это уже сделала. И на меня… и на весь дом, включая мою дорогую мамочку. Керенза, ты колдунья! Как тебе это удалось?

Я погладила себя по округлившемуся животу.

— Все дело в моей способности без промедления зачать ребенка.

— Скажи-ка, ты летаешь на метле и проводишь вместе со своей бабкой специальные обряды, чтобы быть плодовитой?

— Не важно, что я делаю, — ответила я, — главное — результат.

Джонни вскочил с кровати и поцеловал меня. Я оттолкнула его. Джонни меня больше не интересовал.

Мы с Меллиорой сидели под деревьями и вышивали. Подруга выглядела необычайно хорошенькой; она немного склонила голову набок и сосредоточенно следила за движением иголки. Это напомнило мне о тех днях, когда я подглядывала за ней из-за ограды сада в доме священника. Помнится, она сидела вместе с мисс Келлоу и гувернантка время от времени давала ей какие-то советы. Как все изменилось! Но я всегда помнила, чем обязана ей.

Моя дорогая Меллиора! Я до конца своих дней буду ей благодарна! Мне бы очень хотелось, чтобы она была счастлива так же, как я. Но едва я об этом подумала, мое сердце наполнилось страхом: счастье Меллиоры состоит в том, чтобы выйти замуж за Джастина. Но как она может выйти за него, когда он женат? Значит, Меллиора станет супругой Джастина только в том случае, если Джудит умрет. Однако если это произойдет, у них появятся дети… сыновья… И ее сыновья будут иметь преимущественные права перед моими! Мой сын — мистер Сент-Ларнстон. Сын Меллиоры — сэр Джастин.