Паутина любви - Виктория Холт

Когда Дорабелла оправилась после родов, Джеймс Трегарленд настоял на том, чтобы мы выпили за здоровье младенца его коллекционного шампанского. Тристан к тому времени уже не выглядел сморщенным старичком, которого он так напоминал сразу после рождения. Его кожа приобрела нормальный розовый оттенок, волосы, хотя и реденькие, начали золотиться, а глаза — когда он решался все-таки приоткрыть их — были поразительно синими.

Нянюшка Крэбтри присматривала за ним, не позволяя слишком приближаться к младенцу. Дорабелла сидела в кресле, похоже, полностью оправившись после родов. Дермот стоял возле нее — гордый отец; Матильда с Гордоном счастливо улыбались всем; я с матерью пристроилась возле Дорабеллы. Старик поднял свой бокал.

— За здоровье Тристана! И в честь его родителей, принесших в дом это благословение!

Мы выпили за это. Дермот сказал, что и он, и Дорабелла очень счастливы, что все получилось так удачно.

— Что ж, — сказал Джеймс Трегарленд, и в его глазах мелькнуло то самое выражение, которое я замечала уже не раз. — Это знаменательное событие: преемственность рода обеспечена! — он улыбнулся Матильде. — Ты согласна, Мэтти?

Матильда в некотором замешательстве ответила:

— Да, разумеется.

Подбородок старика слегка заколыхался — это я тоже замечала за ним и предполагала, что таким образом он про себя посмеивается. То, что забавляло его, похоже, беспокоило Матильду. Может быть, имелась в виду какая-то шутка, понятная только им?

Матильда, между тем, широко улыбнулась.

— Я очень рада, что все так благополучно закончилось, — сказала она. — Беспокойство в таких случаях, конечно, неизбежно. — И ты с Гордоном была озабочена ничуть не меньше остальных! — заметил старик. — Но теперь все в порядке, с наших плеч гора свалилась: у нас теперь есть малыш!

Он продолжал улыбаться, глядя на Матильду.

— Да, — ответила она, — милый маленький Тристан! Просто чудесно, когда в доме есть маленький ребенок.

Малыш неожиданно широко открыл ротик и зевнул, насмешив всех присутствующих.

— Судя по всему, его несколько утомило наше мероприятие, — улыбнувшись, заметил старик.

— Ему пора отдохнуть! — вставила няня Крэбтри. — Я отнесу его в детскую.

После ее ухода старик заявил:

— Уж она-то наверняка сумеет о нем позаботиться!

— Иногда она бывает несколько назойлива, — заметила Матильда. — Однако нянька она, вне всяких сомнений, чудесная!

— Безусловно, — подтвердила мать, — вот почему я постаралась заполучить именно ее. Она следила за моими девочками лучше, чем сторожевая собака!

— Сторожевая собака! — воскликнул старик. — Не думаете ли вы, что кто-то будет покушаться на этого малыша?

— Я имела в виду ее бдительность по отношению к опасностям, подстерегающим ребенка, — пояснила мать. — И она позаботится и об уходе, и о том, чтобы он не подвергался никакой опасности: она считает его своим ребенком.

— Именно это ему и нужно, — заявил старик, улыбнувшись, словно самому себе.

Мне показалось, что он ведет себя весьма странно, и я задумалась — вполне ли он нормален? Похоже, какая-то мысль очень развлекала его.

Через несколько дней мать заявила, что ей пора уезжать. Посоветовавшись с няней Крэбтри, она решила, что ребенок слишком мал для того, чтобы отправляться с ним куда-то на Рождество, и поэтому праздники мы проведем здесь, в Трегарленде.

Скоро сюда должна была приехать Мэри Грейс. Дорабелле не терпелось позировать для портрета, и она очень расстроилась, когда я сказала, что уеду отсюда вместе с Мэри. Наконец я согласилась задержаться здесь и после Рождества.

Вскоре после отъезда матери прибыла Мэри Грейс. Они с Дорабеллой понравились друг другу с первого взгляда, и Мэри тут же взялась за работу.

Мэри приветствовала вся семья. К обеду спустился старик и явно заинтересовался ею. За столом она сидела рядом с Гордоном, и между ними завязался оживленный разговор. Все присутствующие видели миниатюру, которую я подарила Дорабелле на день рождения, и находились под впечатлением работы Мэри Грейс. К моему удивлению, оказалось, что Гордон немножко разбирается в живописи, так что у них нашлась общая тема. Мэри расцветала на глазах и была совсем не похожа на того человека, с которым я когда-то познакомилась.