Твой пылкий поцелуй - Мэри Блейни

Первые серьезные схватки начались часа за четыре до прибытия акушерки, и постепенно они становились все сильнее. Акушерка, буркнув что-то себе под нос, жестом выгнала всех из комнаты, желая немедленно осмотреть Мадлен.

Линетт прошла в гостиную, откуда ее отправили в столовую, где был накрыт холодный ужин. Капитан оставался в своем кабинете: ни еда, ни общество его не интересовали. Слуга, который вернулся из дома Гилреев, заверил, что там все в полном порядке.

Поев, Линетт не удержалась и спросила у дворецкого, где находится сейчас Гейбриел.

– Он с мальчиками, следит за тем, чтобы они не слишком хулиганили. Полагаю, лорд Гейбриел наверняка съел бы кусок хлеба с ветчинкой, а если намазать на хлеб маслица, будет еще лучше. – Дворецкий приготовил поднос, добавив к вышеперечисленному немного весенней зелени. – Не хотите ли отнести это ему? И возможно, мальчики тоже захотят поесть…

Линетт прошла в крыло дома, откуда доносился строгий мужской голос. Войдя в классную комнату, она поставила поднос на стол и подошла к двери в спальню.

– Есть еще что-нибудь, что вам хотелось бы узнать на эту тему? – Голос Гейбриел а звучал, как голос профессионального учителя.

– Нет, сэр.

– Тогда я разбужу вас, когда у вас появится братик или сестричка.

– Спасибо, сэр. А мамочка не умрет, ведь правда? – Гейбриел кашлянул.

– Ваша мама – сильная женщина, и она уже благополучно проходила через это – иначе вас бы сейчас не было на свете.

– Но может быть, ей нужно чем-нибудь помочь?

– Лучшей помощью с вашей стороны станет, если вы будете вести себя тихо как ангелочки. Я знаю, что это трудно, и все же думаю, что вы справитесь. А когда все кончится, я свожу вас в «Амфитеатр Эстли» с разрешения вашего отца. Но если вы будете себя плохо вести, я подозреваю, что он попросит меня продать вас в цирк.

– Да, сэр. – Мальчики явно готовы были исполнить все, чего требовал от них их новый наставник.

– Я оставлю вам одну свечку, и вы, если хотите, можете немного поиграть, но только если я услышу шум в вашей комнате, то обязательно вернусь.

– Не бойтесь, сэр, мы вас не подведем.

Получив эти заверения, Гейбриел вышел из комнаты.

– А как насчет меня, лорд Гейбриел? – спросила Линетт. – Мне вы тоже намерены поставить какие-либо условия?

– Если потребуется. – Гейбриел хмыкнул, и Линетт предусмотрительно решила сменить тему.

– «Амфитеатр Эстли?» Кажется, вы собираетесь отвести их в цирк? Это подкинет им столько новых идей, что им хватит на годы вперед, чтобы терзать маму с папой.

– Скорее, Эстли находит новые идеи для своих цирковых номеров, глядя на детей. А еще я планирую свозить мальчиков в Лондон за собственный счет. Ох и смешно я буду смотреться в компании двух шалопаев! – Увидев поднос с едой, Гейбриел направился прямо к нему. – Конечно, если вы поедете с нами, никто даже не заметит ни мальчишек, ни меня: все будут смотреть только на вас. – Он быстро проглотил кусок бутерброда. – Как странно, – его голос неожиданно изменился, стал мягче, – мы не виделись вот уже несколько недель, а теперь встречаемся по два раза на дню.

– Странно? Но это обычный деревенский образ жизни.

– И все же мне кажется, что вы избегаете меня.

– Отнюдь. Вы не пуп земли, и солнце не вертится вокруг вас, милорд.

Гейбриел ненадолго умолк, видимо, обдумывая ее слова.

– Видите ли, – начал он, тщательно выговаривая слова, словно прилежный ученик, – чем больше времени мы проводим вместе, тем яснее, что мы просто созданы друг для друга.

Линетт промолчала и лишь пожала плечами, после чего Гейбриел сел за стол и быстро покончил с принесенной ею едой. Казалось, он был слегка разочарован, но Линетт не обращала на это внимания: она быстро прибиралась в комнате, хотя в этом явно не было особой необходимости, а затем повернулась, чтобы уйти.

– Днем естественный свет оживляет вырезанные бумажные силуэты, а как же иначе? Неужели света луны будет достаточно, чтобы разглядеть мелкие детали? – неожиданно спросил Гейбриел.

– Думаю, во время полнолуния света вполне достаточно. – Линетт недоумевала, откуда взялся этот вопрос. – Особенно в апреле и мае, когда деревья еще не покрылись листьями, а небо почти всегда чистое.