Любить Ромео (ЛП) - Лора Павлов

Все поднялись, чтобы поприветствовать нас, и мы начали знакомиться. Моя бабушка и мама обняли Ромео и Ривера особенно крепко, и я заметила, как их глаза увлажнились от эмоций, когда они отстранились. Мама наклонилась, чтобы поздороваться с Катлером.

— А кто этот красивый молодой человек? — спросила бабушка, тепло улыбаясь.

— Можете звать меня Бифкейком, мадам, — ответил Катлер, расплываясь в широкой улыбке.

— Бифкейк, значит? А фамилия у тебя какая? — дедушка рассмеялся, глядя на него.

— Харт. Бифкейк Харт. И я весь из сердца, сэр. Можете спросить у моих дядек и моей девушки Деми. Они подтвердят.

Валентина обняла меня и тут же подхватила Катлера, чтобы крепко прижать его к себе. Они явно были близки, потому что он назвал её Тити, а потом подошёл к бабушке Ромео, поцеловал её в щёку и назвал Джиджи.

На гриле дымился стейк, который готовил Бен, муж Шейлы. Он каждое воскресенье занимался барбекю, пока гости наслаждались атмосферой. Как всегда, стол был сервирован безупречно. Бабушка любила устраивать приёмы, а сейчас она с мамой с энтузиазмом обсуждала планы на белую вечеринку в этом году.

— Я всегда хотела прийти, но то работа, то что-то ещё мешает, — сказала Валентина, присаживаясь рядом со мной.

— В этом году ты должна прийти, — с гордостью произнесла бабушка. — Это же праздник для всего города. Её взгляд остановился на Ромео. — И я надеюсь, что ты и твои друзья присоединитесь в этом году.

Ривер громко рассмеялся:

— Да уж, белые вечеринки — это не совсем наша тема. Да и, честно говоря, мы особо не чувствовали, что нас здесь ждут.

Он никогда не ходил вокруг да около. Можно было сказать прямо: раньше они сюда не приходили, потому что наша семья несправедливо обвинила их в преступлении, которого они не совершали. И любви к нашей семье у них не было.

По крайней мере, до сегодняшнего дня.

Рука Ромео нашла мою, лежавшую между нами на уличном диване, и он переплёл наши пальцы. Почти как будто знал, что мне трудно слушать этот разговор.

Но переживала я не за себя. Я беспокоилась о нём.

— Ну что ж, теперь, когда мы знаем правду, можем двигаться дальше. Мы действительно хотим видеть вас всех здесь, и если вы не хотите надевать белое, мы закроем на это глаза, — сказал дедушка, поднимая чайную чашку.

Бабушка фыркнула:

— Хотя бы белую рубашку. Всё-таки нужно поддерживать тему.

Все рассмеялись.

— А теперь давайте обсудим второго слона в комнате. Этот парень, с которым ты дерёшься, Ромео, — это что-то с чем-то. Я не понимаю всей этой возни с соцсетями, но вытаскивать на свет божий фотографию покойного человека из полицейского архива — это уж слишком.

Говорить в лоб — это про дедушку, и он сразу перешёл к делу.

— Лео пытается вывести его из себя. Он делает это с самого начала, и мне интересно, зачем, — сказал Ривер, отпивая чай.

— Это действительно отвратительно, — заметила Валентина, её голос дрогнул. — Тиа звонила сегодня утром, очень переживала из-за этого. Почему ты думаешь, он идёт на такие меры, чтобы нас задеть?

Ривер мягче взглянул на мать Ромео. Было очевидно, что между ними царили близкие и тёплые отношения.

— Всё ради того, чтобы выбить Ромео из колеи. Сделать это шоу громче, чтобы привлечь внимание, а значит — больше денег. Но то, как он это делает… — Ривер посмотрел на бескрайнее зелёное пастбище, уходящее к воде. — Заставляет задуматься, так ли он силён, как хочет казаться. Возможно, половина его стратегии — это всего лишь попытка залезть кому-то в голову.

— Согласен» — дедушка кивнул и посмотрел на Ромео. — Человек, который действительно работает, сосредотачивается на деле, как ты. Меньше слов, больше дела.

— Слушайте, я давно не дрался. Всё, что я могу сделать, — это подготовиться как можно лучше, выйти на ринг и надеяться продержаться подольше. Я не питаю иллюзий, что я более опытный боец. У него за плечами годы профессиональных боёв, а он хочет идти за поясом. А я просто хочу выйти оттуда целым и не опозориться. У нас разные цели.

Моё сердце сжалось от его слов. Я понимала, как это должно быть страшно — слышать, как кто-то ежедневно заявляет, насколько сильно он собирается тебя покалечить. Но Ромео держался стойко.

— Ты никогда не сможешь себя опозорить, — сказала я. — Ты принял вызов, работаешь невероятно усердно. Это так впечатляет. И то, что ты не поддаёшься на его провокации, говорит о тебе больше, чем что-либо ещё.

— Поверь мне, в своей голове я с ним спорю, — он усмехнулся, отпил чай и на мгновение выглядел так, словно мысленно перенёсся куда-то далеко.

— Мой папа не разрешает мне идти на бой. Я останусь дома с Тити и Джиджи, потому что они не хотят смотреть, как дерётся дядя Ро, а я хочу. Мы будем смотреть по телевизору.

Мама Ромео отвернулась, и я поняла, что она переживает не меньше, чем я. Но я собиралась быть на этом бою, чего бы мне это ни стоило. Я буду там на каждом этапе, болеть за него.

— Да, мы будем смотреть дома, — сказала Валентина, её голос дрогнул на последних словах.

К счастью, Бен и Шейла в этот момент позвали всех к столу. Следующий час мы провели за едой, разговорами и смехом. Разговоры становились легче и теплее.

— Я не понимаю, почему мне нужно быть восемнадцатилетним, чтобы сделать татуировку «Живи или Умри», как у моих дядей. Ты считаешь это справедливым, Деми?

— Вот он идёт к самой мягкой в группе, чтобы добиться своего, Бифкейк, — сказал Ривер, бросая кукурузный початок на тарелку.

— Эй! Я не мягкая!

Ромео бросил на меня взгляд и улыбнулся, и моё сердце, как обычно, перевернулось. Было что-то особенное в том, как он смотрел на меня. Будто я была единственной девушкой на свете. Будто он был готов свернуть горы ради меня, если бы я его попросила.

— Ты мягкая для Бифкейка, детка.

Он ухмыльнулся.

— Ну, ты знаешь, что я люблю принимать твою сторону, — сказала я Катлеру, который сидел между моей мамой и бабушкой, обе из которых были от него в восторге. — Но я