Защити меня от… себя! - Елена Грасс

— А что с ним? — настораживаюсь.

Слишком они акцент на нём делают, упоминают часто.

— Редкий человек, — резюмирует он, — по нему всё наши девчонки молодые вздыхают, повторяя: эх, такого бы отца для своих детей.

Я не развиваю этот разговор, а доктор ходит.

На следующий день медсестра, которая ставит мне капельницу, неожиданно задаёт мне вопрос, на который я не знаю, что ответить.

— Подскажите места, где раздают таких мужчин, как ваш. Или может брат у него есть, с которым можно познакомиться? — хихикает это молодая девушка.

— Вы о чём?

— Муж, говорю, у вас золото! Хочу такого же себе найти.

— Не всё то золото, что блестит. Знаете такую поговорку?

— Ну это вряд ли применимо к вашему. Редко встречается, чтобы мужчина так беспокоился о своей женщине и о ребёнке. У меня подруга работает в отделении интенсивной терапии новорождённых. Так там про вашего мужа легенды ходят.

— Надо же, и какие, очень любопытно.

«Переспал, наверное, там с половиной отделения молодых медсестёр. Обычно он был по этой части», — думаю про себя.

— С самого начала, как вас привезли, вёл себя просто поразительно. После того как вам сделали операцию, и встал вопрос кому быть с ребёнком, он был крайне настойчив. Сказал, заберёт домой, как позволят. Ему предложили положить вашу дочь в отдел отказников, потому что ухаживать-то некому, а выписывать рано, недоношенная же. Вы в коме, кому ещё? Он наотрез отказался и лёг с ней сам в отдельную палату. Не знаю, как ему это удалось, но факт остаётся фактом. Часто ли вы такое встречали в своей жизни? Я лично — никогда.

После этого рассказа мне по-настоящему становится стыдно перед Владом.

Влад, ты снова меня поразил. И снова открывая передо мной свои самые лучшие качества.

Эпилог

ТРИ ГОДА СПУСТЯ

У меня был отец. По документам — да. По крови — тоже. Но по-настоящему… по-настоящему его никогда не существовало в моей жизни.

Я вычеркнула его без всякого сожаления и не стремлюсь к общению. Впрочем, как и он!

Иногда ловлю себя на мысли: если вдруг в нём когда-нибудь проснётся отцовский инстинкт, что-то подсказывает мне — он не осмелится постучаться в мою дверь.

Потому что теперь впереди меня, ограждая от всякой беды и проблемы стоит Влад.

Когда я лежала в больнице после родов, передо мной был выбор — судьбоносный, страшный, мучительный: доверить ли себя и нашу дочь человеку, с которым у меня такие сложные, такие запутанные отношения?

Я рискнула. И это, пожалуй, был лучший риск в моей жизни.

Говорят, души детей выбирают своих родителей ещё до рождения. Не знаю, правда ли это. Но если и правда, тогда наша Наденька выбрала идеально.

Влад для неё — не просто папа. Он для неё целая вселенная, первый и последний герой её сказок.

А она для него? Не знаю, как описать это… Нет такого слова в человеческом языке, которое могло бы передать ту бездонную нежность, что светится в его глазах, когда он берёт её на руки.

Я никогда не видела, чтобы мужчина мог любить так беззаветно, так самоотверженно, так… по-звериному, если хотите.

Он готов растерзать любого, кто посмотрит на неё косо, и в то же время — его пальцы такие нежные, когда он поправляет ей панаму или вытирает пролитый на платье сок.

Признаюсь, иногда меня даже обуревает ревность. Кажется, что между ними существует какая-то магическая связь, недоступная мне.

Они смеются над шутками, понятными только им двоим. Засыпают в одинаковых позах. Все повадки у них одинаковые!

Когда я хмурю брови, наблюдая за их поцелуйчиками и объятиями, он притягивает меня к себе и говорит, чтобы я не ревновала, потому что его любви хватит на всех.

И это правда. В нём столько любви, что иногда, кажется — утонуть можно.

Мы оба менялись и меняемся до сих пор. У каждого из нас своя тяжёлая история, но работа над собой приносит плоды.

Смотрю на него сейчас. Интересно, хватит ли у него любви ещё на одного ребёнка, который также выбрал его в качестве отца?

Надеюсь, да. Правда, он об этом ещё не знает, но скоро я преподнесу ему этот сюрприз.

Улыбаюсь, предвкушая его реакцию, ведь мы не планировали малыша в ближайшее время. Этот ребёнок тоже появился неожиданно, но только при других обстоятельствах. В гармонии, любви, страсти.

До этого дня мы прошли очень трудный путь, но результат настолько прекрасен, что я не жалею об этом ни на минуту.

Смотрю на него и вспоминаю, как я тяжело решалась на переезд к нему в дом.

Влад и его семья смогли привести для меня неоспоримые аргументы, при которых я согласилась переехать.

Он обещал, что между нами будут только те отношения, какие я захочу сама. И он сдержал своё слово.

Три месяца после моей выписки мы продолжали жить с ним как соседи, встречаясь лишь на кухне его дома или в комнате, где я жила с дочерью.

Он поселился по соседству, напротив, в соседней, и появлялся каждый раз, когда был необходим дочери.

В первую ночь я всё ждала, когда он придёт ко мне.

И он пришёл… Но только не ко мне, а к дочери, на её плач, чтобы взять её на руки и покачать.

— Наташа, не обижайся, но она пока привыкла больше ко мне. Думаю, что несколько ночей мне всё равно придётся приходить к тебе в комнату и брать её на руки.

И с этим я согласилась, потому что я видела, как быстро она успокаивается в его руках.

Первый шаг навстречу нашим отношениям как мужчины и женщины я сделала сама.

Однажды проснувшись ночью на плачь дочери, я увидела силуэт в комнате. Это был Влад. Он сидел в кресле с ней на руках и качал её, повторяя: «тише, милая, маме надо поспать».

— Что-то случилось? — спросила.

— Всё в порядке. Не пугайся и не пугай дочь. Я услышал, как она возится и хныкает, и взял её, чтобы тебя не разбудить.

Я сидела в полумраке комнаты и наблюдала, как он неспешно расхаживает с нашей дочерью по комнате. Его большие ладони бережно поддерживали крошечное тельце, губы шептали что-то нежное, и он даже не подозревал, что я за ним наблюдаю.

Именно тогда во мне что-то перевернулось. Я смогла полностью отпустить прошлые обиды.