Убийство Принца Тени - Хелен Шойерер

Беззвучный крик сорвался с его губ, когда она высвободилась из его хватки и бросилась в глубь пещеры.

Несмотря на Уайлдера и Эдриенн, кричащих ему вслед, Талемир без раздумий последовал за ней. Он бросился за Дрю, призывая свои собственные тени, как делал это всего несколько раз до этого. Сначала он направил их в сторону Дрю, осколки обсидиана скрыли ее ловкие движения, когда она побежала вдоль края, укрываясь где только можно, приближаясь прямо к помещению.

Скрытый в своей собственной тьме, Талемир двигался по пещере подобно струйкам дыма, не замечаемый чудовищами, и сердце его бешено колотилось в такт ударам своей силы.

Пещера кишела призраками и жнецами, и он лавировал между ними, его магия обходила их в ужасающем танце.

Но Дрю добралась до нужного места, и он последовал за ней, но, войдя в зал, пожалел об этом.

Вдоль стен горели факелы, но они никак не могли рассеять сгущающуюся тьму. Потому что в зале было полно народу. Полно наарвийцев: некоторые из них были уже превращены в духов, другие почти закончили превращение. Все они были прикованы к стене, как животные. Были те, кто кричал в муках, рычал, размахивая когтями в безумном исступлении, и те, кто совсем не шевелился.

Дрю издала сдавленный крик, упав на колени на влажную землю перед существом поменьше, с которого полосками свисали остатки вязаной кофты.

– Гас? – всхлипнула она. – Гас, я здесь. Мы пришли за тобой…

Инстинкты Талемира сработали, и он смог подчинить тени своей воле, заблокировав вход в зал для их защиты как раз в тот момент, когда Уайлдер и Эдриенн ворвались внутрь с ужасом на лицах.

На мгновение они спрятались от монстров, но это не имело значения, потому что внутри их было так же много. Некоторые, как и он, оставались в человеческом облике, напоминая духов своими крыльями и когтями, оплетающими кожу черными венами. Другие полностью изменились, у них были удлиненные тела и жесткая, мускулистая плоть. Но было неважно, как они выглядели. Пустые, мрачные взгляды и зловоние подсказывали Талемиру, что они погибли. А те, кто не погиб, скоро погибнут.

– Мы опоздали, – выдохнула Эдриенн, оглядывая состояние своих бывших собратьев-наарвийцев, а ныне ночных созданий.

Дрю прижимала к себе обмякшее тело полупризрака, покачивая его на руках. Он выглядел моложе, чем ожидал Талемир, совсем как ребенок, с непослушной копной темных кудрей, обрамлявших его бледное лицо. С прерывистым криком Дрю сорвала с его исхудавшего тела изодранный свитер, обнажив крылья, свисавшие с костлявой спины, и когти, темневшие на неподвижных кончиках пальцев. Его ониксовый взгляд был пустым и неподвижным. Безжизненным.

– Тьма поглотила их всех, – потрясенно пробормотал Уайлдер, прежде чем его глаза увидели Талемира и расширились. Он заметил, что сделал его наставник, кем он был на самом деле…

Таким же монстром, как и все остальные.

Таким же, как существо, убившее его брата.

Сердце Талемира сжалось от сожаления, но он не мог сейчас расклеиться. Он должен был быть сильным ради Дрю, ради них всех. Он должен был сделать то, что было правильно для срединных миров, для бедных душ, у которых отняли свободу, чьи тела и умы были заражены таким ядом.

Ощущая кислоту на языке и держа кинжалы, он отыскал ближайший сосуд тени и занес свой клинок.

– Что, черт возьми, ты делаешь?

Голос Дрю перекрыл все остальные звуки.

Талемир не мог смотреть на нее, не мог вынести того взгляда, который он мог увидеть на ее лице. Он смотрел только на бедолагу и на неконтролируемые ониксовые ленты, распускающиеся вокруг него.

– Собираюсь покончить с этим.

– Нет.

Но Дрю не понимала, что это за пытка, не могла понять, что для этих существ не было никакой надежды. Он был Воином Меча, когда его обратили, и он по-прежнему оставался Воином Меча. Благодаря могуществу Великого обряда он обладал силой и выносливостью, которых не было у этих несчастных людей. Сколько он себя помнил, его учили бороться со злом, и это спасло его. Но наарвийцев было не спасти. Они поддавались проклятию; многие уже поддались. Самое милосердное, что он мог сделать, – это избавить их от страданий и уничтожить до того, как они присоединятся к армии тьмы.

– Это правильный поступок, Дрю… – Он поднял меч.

Затем он увидел движение руки.

Сталь зазвенела, когда их мечи встретились.

Дрю блокировала его удар, встав между ним и наарвийскими духами.

– Я проделала весь этот путь, – выплюнула она, и ее прекрасное, залитое слезами лицо исказилось от ярости, – не для того, чтобы ты убил их сейчас.

– Дрю, – взмолился он. – Не делай этого.

– Тебе придется сразиться со мной, Талемир.

Талемир не ослабил хватки на мече.

– Я не хочу причинять тебе боль.

– Ты уже причинил. – Глаза Дрю, обведенные серебряной каймой, посуровели.

Но Талемир не мог оставить все как есть, не мог позволить призракам усилить свою армию людьми, которые когда-то были невинными наарвийцами. Ему придется разоружить Дрю, а затем сделать то, что необходимо.

Она никогда не простит ему этого, но если он этого не сделает, то никогда не простит себя.

Мужчина отбил ее клинок в сторону, но девушка шагнула влево и ответила другим ударом, попав по его бицепсу. Он почувствовал, как его обожгло и хлынула кровь. Дрю не сдавалась: восприняла это подобно оскорблению и безжалостно атаковала, став сгустком стали и огня, двигающимся с такой быстротой, как молния.

– Талемир! – позвал откуда-то Уайлдер, но Талемир сосредоточился на Дрю, которая замахнулась на него клинком.

Он отразил удар, и рука вдруг заныла. Девушка не сдерживалась, хотела причинить ему боль, хотела убить его.

Их клинки столкнулись, заставив задребезжать сталактиты над головой.

Талемир молился фуриям, чтобы его барьер из тени заглушил звон и чтобы жнецы за дверью не заметили хаоса, творящегося среди них.

Дрю подняла клинок вверх, как они с Уайлдером учили ее. Талемир отразил удар, его сердце отчаянно болело. Это могло закончиться только одним способом…

Дрю сделала широкий шаг в сторону, сильнее повернув бедрами, и снова занесла над ним клинок…

– Ты их не получишь, – прорычала она, приставив свой меч к его, ее дыхание коснулось его лица.

Талемир отшвырнул ее, заставив растянуться на земле, и бросился на одного из призраков.

Голос Эдриенн эхом разнесся над полем боя.

– Пожалуйста, мы должны работать вместе, – проговорила она.

Но Дрю вскочила на ноги и снова бросилась на него. В ее глазах не было страха, только ярость, когда она рассекла воздух мечом в смертельном взмахе.

Талемир уставился на нее, его мышечная память сработала, несмотря на шок, когда он понял, что Дрю использует против него его собственные приемы, которым он ее научил.

В бешеном ритме они метались из стороны в сторону по залу. Каждый раз, когда он пытался нанести удар по одному из призраков, Дрю блокировала его, но только для того, чтобы вырваться и атаковать его снова.

Их клинки снова сталкивались, и каждый из них склонялся ближе, соревнуясь в силе.

Боги, он не хотел ранить ее. Она была для него всем, вот почему, превыше долга и чести, он должен был довести это дело до конца. Должен был существовать мир, в котором не царила бы тьма, мир, где она могла бы жить, свободная от теней.

– Я говорил тебе с самого начала, – взмолился он, его сердце разрывалось на части, когда их мечи сблизились. – Я тебе не враг.

Губы Дрю скривились, когда она отбросила его клинок назад.

– Теперь уже да.

Она развернулась на носках, взмахнула оружием и обрушила его вниз мощным ударом двумя руками.

Он просто отразил удар. Отступая, он сделал несколько шагов назад, но Дрю только приблизилась, ее глаза были полны ярости.

– Прекратите это безумие, – крикнула Эдриенн.

Уайлдер встал между ними, но Талемир отбросил его в сторону, его сила каким-то образом возросла.

– Дрю. – Он снова попытался достучаться до нее, защищаясь от серии ударов, тычков