О Стуже и Перьях - Элиза Рейн

Судьбы святые, как я облажался.

— Я хочу посмотреть на тебя, — она едва дышит.

— Будешь хорошей девочкой — увидишь. Потрогай себя. Медленно.

Она двигает рукой и запрокидывает голову, издав дрожащий вздох, когда её пальцы скользят по влаге.

— Раздвинь её пальцами. Покажи, куда бы ты меня приняла.

Когда она подчиняется, у нее дрожат руки.

Она понятия не имеет, какое удовольствие способна чувствовать, а мысль о её выражении лица, когда она поймет, на что способно её тело, просто, блядь, невыносима.

ГЛАВА 38

МАДДИ

Не могу поверить, что делаю это. Я вся раскрыта перед ним, пока он разглядывает меня, будто что-то вкусное, мои бедра разведены, а киска мокрая, горячая и всего в паре дюймов от него.

Его руки тянутся к штанам.

О, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, позволь мне увидеть этот невероятный член.

Когда он достает его из штанов, обхватив огромной ладонью, я шумно выдыхаю, и быстрее двигаю пальцами, раздвигая себя и размазывая влагу.

Я и не думала, что он может быть таким, одновременно твердым как камень и мягким, и таким желанным.

— Ты думаешь о том, как он войдет в тебя?

— Да, — вскрикиваю я.

— Замедлись. Погладь клитор.

Я почти рычу от раздражения и перевожу взгляд с его члена на лицо.

Но потом он начинает двигать рукой, влага ловит отблески света, и я забываю о раздражении.

Я бы сделала все точно так, как он описывал. Только бы сесть на него, почувствовать, как он меня наполняет.

Я скольжу пальцами по клитору, чувствуя, как нарастают давление, жар и нужда.

Что я творю? Это безумие. Очень, очень плохая идея.

Но пальцы двигаются быстрее, пытаясь компенсировать боль от пустоты внутри.

— Замедлись, — рычит он. — Подразни себя, — его рука тоже замедляется, двигаясь от основания к самой головке его невероятного члена.

Стон снова слетает с моих губ.

— Когда?

— Что «когда?», принцесса? Когда я позволю тебе трахнуть себя пальцами?

— Мне нужно что-то внутри. Мне больно.

Теперь стонет он, выражение его лица почти что злобное.

— Ничего не будет внутри этого долбаного идеального тела, пока мы оба не будем изнывать так сильно, чтобы ты умоляла меня об освобождении.

От его слов мои пальцы приходят в движение, усиливая давление, и я вдруг понимаю, что не уверена, нужно ли мне что-то еще, чтобы дойти до грани.

Должно быть, он замечает мою панику, потому что сильнее сжимает член, но больше не двигает рукой, отдавая следующий приказ.

— Стой. Надави одним пальцем на вход. Одним пальцем.

От того, что палец прекращает свое движение по кругу, мне хочется зашипеть, но чувство, с которым он оказывается при входе, заставляет меня почти извиваться.

— Надави. Медленно. Если будешь ускоряться, то я заставлю тебя остановиться.

Медленно, как только могу, я надавливаю пальцем на свой изголодавшийся вход. Он погружается внутрь едва ли на дюйм, когда он снова велит мне остановиться.

— Скажи, чего ты хочешь.

— Тебя.

— А еще?

— Твой член. Вместо моих пальцев.

Его рука снова приходит в движение, поглаживая член вверх и вниз, а его огромные плечи напряжены. Эта его сила, его мощь… Я вскрикиваю, полностью погружая палец в себя.

— Непослушная принцесска, — мурлычет он, качая головой. — Вынь палец и возьми в рот.

Я смотрю на него.

— Что?

— Я не могу попробовать тебя на вкус. А ты меня ослушалась. Так что вынь палец и возьми в рот. И расскажи, каким он будет на вкус.

Я не могу этого сделать. Или могу?

Моя рука начинает двигаться. Все внутри пульсирует, когда я вынимаю палец и нерешительно подношу ко рту.

— Делай как я сказал, принцесса, — его взгляд обжигает. Я знаю, что он делает. Пытается понять, как далеко сможет завлечь меня. И что я буду делать.

Да и пошло оно все, я тоже хочу это узнать. Хочу доставить ему удовольствие. Хочу сделать так, как мне было велено.

Я обхватываю палец губами, и он издает низкий, грудной стон, продолжая дрочить.

— Почувствуй вкус. И расскажи мне.

— Сладкий? — бормочу я, держа палец во рту.

— Размажь по губам.

Я так и делаю, мой взгляд возвращается к его члену. Я жажду дотронуться до его огромной, подрагивающей головки, провести ею по губами и узнать, какова она на вкус.

— Хватит. Верни его обратно.

Благодарная, я скольжу пальцами между ног, проводя ими по своей мокрой, припухшей плоти. По мне пробегает дрожь. Я хочу, чтобы это был он. Его член скользил между моих бедер.

— Войди в себя пальцами. Теперь двумя. Скажи, каково это.

— Это хорошо, — выдыхаю я, вдавливая пальцы в себя.

— Это должно быть лучше, чем хорошо. Чтобы ты чувствовала, будто это я? Раздвинь её.

Разъединив пальцы, я медленно погружаю их глубже, пытаясь сделать, как он велел.

— Ты узкая, — рычит он, и я киваю, не в силах дышать. — Смогла бы принять его? — он встает на колени, продвигаясь вперед, держа в руке твердый возбужденный член.

Я стону, двигая пальцами.

— Нет, — он в футе от моего лица, прямо над моей истекающей влагой киской.

— Три пальца, принцесса.

Я добавляю еще палец, мое тело подрагивает от напряжения.

Его голос звучит низко, когда он вновь начинает говорить.

— А теперь смотри на меня и трахай себя. Жестко. Отведешь взгляд от моего и я прикажу остановиться.

Я делаю точно как он говорит. Погружаю пальцы внутрь и вынимаю обратно, его взгляд прожигает меня до самой глубины. Я не чувствую ни стыда, ни смущения. Нет, я чувствую себя сраной богиней. Представляю его, точно так, как он все описал, и я никогда не хотела ничего сильнее. Давление внутри просто невыносимо, узел в животе такой плотный, что он не просто развяжется. Он взорвется.

Пламя ревет в его глазах, и я хочу посмотреть на то, как он дрочит свой огромный член, но не рискую отвести взгляд от его лица.

— Я хочу увидеть, как ты разлетаешься на части вокруг пальцев, принцесса. И услышать, как ты кричишь мое имя.

Так я и делаю.

Как и было приказано, я разлетаюсь на долбаные кусочки. Перед моими глазами все вспыхивает, когда удовольствие взрывается внизу живота, захватывая меня, и все тело вздрагивает, изгибается и дергается. Его имя срывается с губ высоким стоном, на который я и не знала, что способна.

Он отклоняется назад, и я стону, когда что-то мокрое и горячее падает на влагу, которую я все еще пальцами выталкиваю внутрь и наружу из своего тела. Его губы