Плюс-один - Дженна Левин

Но нет.

Нельзя было поддаваться этому… чему бы то ни было.

— Реджи, — повторила я чуть громче. И чтобы разбудить его, и чтобы напомнить себе, что мне тоже пора подняться и увеличить расстояние между нами. Я потрясла его за плечо. — Проснись.

Он приоткрыл глаз.

— Амелия? — на его лице отразилось замешательство, когда он пытался сфокусироваться. — Что—? — и тут до него дошло. Он дёрнулся и отпрянул от меня, словно я его обожгла. Ну, отчасти — наши ноги всё ещё были переплетены под одеялом. — Чёрт. Извини. Я не понял—

Что-то в этой нелепой ситуации — заперты из-за метели, неизвестно на сколько, я с моим вампиром-плюс-один; мы поклялись больше не целоваться, а в тот же вечер я пригласила его в свою постель и заснула в его объятиях — заставило во мне что-то щёлкнуть.

Я начала смеяться. В этой ситуации не было ничего смешного, но как только я начала, остановиться уже не смогла. То, что началось как тихое хихиканье, быстро переросло в смех такой силы, что я едва хватала воздух.

Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки.

— О боже, Реджи, не могу поверить, что мы…

— Что такого смешного? — Реджи широко улыбался, явно радуясь, но уголки его глаз сморщились от непонимания. Он придвинулся ближе, снова обнял меня за талию. — Я что, пошутил, сам того не заметив? Обычно я знаю, когда бываю смешным.

— Я просто… я не могу поверить, что мы здесь, застряли… в этой постели… А ты ведь вампир! — выдавила я сквозь приступы смеха.

— Да, это так, — согласился он. Его улыбка засияла ещё ярче. — И да, мы здесь. Я приготовил блины, если ты голодна. Всё равно не мог уснуть. Правда, возможно, я переборщил с содой. Не нашёл чайную ложку, поэтому использовал большую мерную чашку.

Так вот что это за запах. От этого мне стало ещё смешнее. Глаза наполнились слезами, когда я села и схватилась за живот.

— О боже, я не могу…

— Ты хоть понимаешь, какая ты сейчас потрясающая?

Его слова разрезали мою истерику, как нож. Смех, нелепость происходящего — всё растворилось. Осталась только наша близость, то, как наши ноги всё ещё были переплетены под одеялом — и его ярко-голубые глаза, впившиеся в мои.

Я сглотнула.

— Я… я какая?

— Я ждал, чтобы увидеть тебя такой, кажется, целый век, — прошептал он. Он сел рядом, кончиками пальцев неуверенно провёл по моему боку, затем к шее. Медленно, словно давая мне возможность остановить его, если я не захочу этого прикосновения. Но я хотела. Я вздрогнула от его прикосновения, от того, как вдруг раскалился воздух между нами, и не сделала ни малейшей попытки отстраниться. — Я мечтал рассмешить тебя так с самой первой ночи, когда мы встретились. Ты ужасно притворялась, когда я просил тебя смеяться, но теперь понимаю, что это было даже к лучшему. Потому что, если бы я тогда увидел тебя вот такой, настоящей, я бы рухнул на колени. Прямо там.

Теперь, когда я перестала смеяться, дыхание должно было бы успокоиться. Но нет. Оно лишь сбилось сильнее. Его тоже. Я видела это по тому, как вздымалась его грудь, как почти незаметно раздувались ноздри. Будь я в здравом уме, я бы наверняка не подалась к нему ближе. И уж точно не дотронулась бы до его руки. Но казалось, будто мы существовали в промежуточном пространстве. В месте, где можно забыть о работе, о правильных решениях. И о том, что обычно такие, как он, питаются такими, как я.

Всё напряжённое ожидание, сжавшееся внутри меня в тугой ком, отражалось и в его лице. Его взгляд был прикован к моему, словно он не доверял себе, если позволит себе смотреть куда-то ещё.

— Можно я поцелую тебя? — его голос стал тише. Почти робким. — Я не хочу заставлять тебя…

— Да.

Это было неправильное решение во всех смыслах. У меня не было времени на романы. Он был вампир. Но я оттолкнула все доводы. Я была как оголённый провод, каждая клеточка моего тела пробуждена так, как не была уже бог знает сколько. Я этого хотела.

— Ты ни к чему меня не принуждаешь.

Я подняла руку и вплела пальцы в его мягкие светлые волосы. Он издал сдавленный стон, когда я слегка поцарапала его кожу ногтями.

Когда он поцеловал меня, это было больше похоже на лёгкую смесь дыхания, мягкое касание его губ моих, чем на настоящий поцелуй. Он отстранился почти сразу, оставив меня без дыхания и жаждущей большего. Давая мне шанс прекратить это, если я захочу.

— Я понимаю, что прикасаться к тебе без зрителей изначально не входило в план, — сказал Реджи, не отрывая взгляда от моего лица. Его губы были такими мягкими. Мне хотелось их снова. Прямо сейчас. — В моём плане точно этого не было. Но с самой первой нашей встречи я мечтал прикоснуться к тебе.

Меня пробрало от жара в его словах.

— С того самого вечера?

— Да. — Его хватка стала крепче, он намеренно притянул меня к себе на колени. Я оседлала его, наши тела сомкнулись, грудь к груди. — Даже когда я уходил тогда, всё, о чём я мог думать, это каково было бы держать тебя за руку. Поцеловать тебя. — Его взгляд упал на мои губы. — Реальность оказалась куда лучше, чем я мог вообразить. А это только заставляет меня думать: может быть, и всё остальное… тоже окажется лучше моей фантазии.

Моё сердце бешено заколотилось от его слов. Его глаза сомкнулись, ноздри дрогнули. Он слышал, как моя кровь быстрее бежит по венам? Эта мысль возбуждала меня куда сильнее, чем должна была.

— Ты… представлял, как прикасаешься ко мне? — выдавила я.

Долгая пауза.

Он кивнул.

Снаружи ветер снова набирал силу. Я почти не слышала его. Был только стук моего сердца, Реджи, держащий меня так близко, что мы дышали одним воздухом — и я, жаждущая его поцелуя снова, так сильно, что это походило на безумие.

Когда я заговорила снова, мой голос прозвучал смело, даже чуждо:

— Тогда сделай это.

Его губы накрыли мои прежде, чем я успела вдохнуть. Поцелуй был жадным, лишённым той осторожной нежности, что была мгновение назад. Он целовал так, будто задыхался, будто ему отчаянно не хватало воздуха. Его губы прижимались к моим с силой, почти болезненной, язык скользнул по линии губ и тут же прорвался внутрь.

Он