Стирая запреты - Кристина Майер

Щелкнув мышкой, открываю файл. Уперев локти в стол, складываю руки в замок и подаюсь ближе к монитору. Впитываю и пропускаю через себя все, что происходит на экране. Кожей чувствую страх и отвращение Есении. Вижу её дрожь и отмечаю каждую слезинку, за которые спрошу. Медленно по венам растекается яд. Душит злость. Перед глазами кровавая пелена ярости, перестаю видеть происходящее на экране. Руки с такой силой сжимаются в замок, что приходится отдирать их друг от друга, чтобы поставить видео на паузу.

Откинувшись на спинку сиденья, вталкиваю в легкие кислород. Почему она мне сразу не сказала, что этот уёбок её домогается?! Он подписал себе несколько смертных приговоров, жаль, что я не смогу его убивать, воскрешать и заново убивать! Ее мамашу тоже стоило бы встряхнуть так, чтобы мозги за ненадобностью превратились в кашу. Они ей точно не нужны, если думает одним лишь местом!

Закрыв глаза, представляю перед собой чёрный занавес, никаких картинок и мыслей, вокруг кромешная, непроглядная темнота и тишина. Восстанавливаю дыхание. Не сразу получается, но спустя короткое время дышу ровно и спокойно.

Отработанный годами метод восстановления контроля помогает потушить эмоции. По крайней мере их внешнее проявление. Стоит выплыть из темноты, внутри разгорается адское пламя ярости, разъедает меня ядовитыми всполохами.

Захлопнув ноутбук, поднимаюсь и подхожу к окну. Еся слишком тонко чувствует мое состояние, давно это заметил. Сейчас, как никогда, я должен нести ощущение безопасности, рядом со мной она должна чувствовать спокойствие. Нужно выпустить зверя, дать ему напиться кровью, только потом я могу вернуться к Есении.

Провожая доктора, выслушиваю рекомендации, которые записываю на подкорку. Он сообщает, что Есения после укола проспит несколько часов, но может проспать и до утра. Прежде чем войти в спальню, тушу все эмоции, запрещаю вспоминать кадры видеозаписи, но они, как назло, стоят перед глазами, словно на репите.

Еся чувствует мое внутреннее состояние, когда я сажусь рядом с ней на кровать. С тревогой заглядывает в глаза. С одной стороны, приятно, что моя женщина настолько тонко чувствует меня, с другой — только зря будет тревожиться. Успокаиваю Есению, дожидаюсь, когда она заснет, целую в краешек губ и тихо выхожу за дверь.

Прежде чем уехать, звоню Леле. Не хочу оставлять Есению в квартире одну.

— Леля, я по делу, — сообщаю после того, как поздоровались.

— Я тебя слушаю, Аслан, — слышится в голосе толика напряжения. Вряд ли Ибрагим успел рассказать ей о том, что в моей жизни появлялась Есения и что сегодня её чуть не изнасиловал отчим. Брат предпочитает лично обо всем рассказывать жене.

— Леля, можешь приехать ко мне? — спрашиваю я. — Мне нужно отлучиться на несколько часов… — подбираю слова, чтобы сообщить о своем несвободном статусе. Мое упущение, не успел познакомить Есю с семьей. — У меня тут девочка…. моя девочка, Леля. Врач только ушел, укол ей поставил.… — сумбурно объясняюсь. — Присмотреть за ней надо.…

— Конечно, я сейчас приеду, — даже не сомневался, что сноха сразу же откликнется. — Что произошло с твоей девочкой? — интересуется Леля.

— Позже обо всем расскажу. Есения сейчас спит, когда проснется, хочу, чтобы кто-то был рядом, если я не успею вернуться.

— Спартак меня сейчас привезёт, Аслан. Занимайся своими делами, а я присмотрю за Есенией, — отмечаю, что Леля запомнила имя моей девушки. Она у нас необыкновенная. Любит и принимает всех нас, со всеми нашими демонами.

— Я дождусь вас, — отбиваю звонок.

Не хочу оставлять Есю одну даже ненадолго. Иду на кухню, завариваю крепкий кофе. Пока жду, что он остынет, просматриваю бумаги, что мне прислали фейсеры. Дело на утырка завели, объявили в розыск. При обыске на складах нашли оружие, наркотики, экстремистскую литературу. Ирину потрепали, но отпустили домой. Если розовые очки ещё не разбились стеклами внутрь после того, что она увидела, то это обязательно случится. На допросы теперь будет ходить, как на работу. А как только поймет, что может сесть за соучастие, сама его и сдаст, расскажет даже то, чего не было. Скальпелем пройдусь по нервам Ирины за то, что она закрывала глаза на очевидные факты, лишь бы удержать возле себя мудака!

Леля приехала спустя час. Пока она поднимается на лифте, захожу в спальню проверить Есению. Спит в той же позе. Дыхание спокойное, глубокое.

— Отдыхай, я скоро вернусь, — поцеловав её в губы, тихо выхожу, прикрыв за собой дверь. Леля уже поднялась. Скинув на вешалку пиджак, ждала меня в коридоре.

— Попали в пробку, поэтому задержались, — негромко произносит она. — Расскажешь, что случилось? Или я не вовремя с вопросами?

— Коротко не расскажешь, а на долгий разговор времени нет, — бросаю взгляд на закрытую дверь, за которой осталась моя душа.

— Не переживай, всё будет хорошо, — поймав мой взгляд, невестка поспешила успокоить. — Если надо, езжай.

Правильнее было бы остаться с Есенией, но чем дольше во мне будет гореть неутоленная жажда расправы, тем сложнее мне будет скрывать эмоции. Не хочу, чтобы она зря переживала.

В Москве начинаются вечёрние пробки, где-то удается проскочить, где-то приходится стоять. Вырвавшись на загородную трассу, нажал на газ, только поэтому домчал так быстро. До нашей старой, но не заброшенной базы доехал за полтора часа. Она действующая, здесь в постоянном режиме дежурит охрана. На складах полно оружия, которое обеспечивает ЧВК, в гаражах новая техника. Мы проводим здесь учения для минеров, обкатываем новые модели техники, проверяем работу спутников, тестируем роботов. Но иногда используем базу для «личных» вопросов. В том мире, в котором мы вертимся и занимаем одну из верхних ступеней иерархии, приходится быть жестким с врагами. В моем мире выживает не богатейший, а сильнейший.

Осмотрев мою машину, ребята пропускают меня на базу.

— Ахмед предупреждал, что ты приедешь, — качая головой, выходит встречать меня Аркадий. — Остыл бы, — смотрит на меня немигающим взглядом. — Мы его уже поприветствовали, на пару дней ему хватит, — его слова не откликаются во мне.

— Не трогайте больше, — отдаю приказ. Я лично хочу слышать каждый стон боли.

— Как скажешь. Он в карцере….

Глава 53

Есения

— Ой! — отступив назад, восклицаю я, когда девушка оборачивается.