Голос сердца - Сьюзен Виггз

Шон Магуайер услышал настойчивый стук в дверь. Уже несколькоминут он ходил вокруг Эшли, пытаясь морально подготовиться к смене подгузника.Неважно, сколько раз он делал это раньше — привыкнуть было невозможно.Съеденные прошлым вечером консервированные бобы и яичница превратились в жуткуюядовитую смесь, наполнявшую сейчас подгузник. Из книги по детскому развитию,взятой в библиотеке, Шон узнал, что приучать Эшли к горшку можно только черезполгода.

— Кто-то стучит в дверь, — сказал он. — Наверное, команда поуничтожению ядовитых отходов.

— Ага! — Эшли направилась в гостиную.

Черт! Этот ребенок уже научился разговаривать, но не умеетходить в туалет. Как это возможно?

По пути к двери Шон окинул взглядом дом. Он выглядел так,словно в нем взорвалась бомба, завалив все игрушками, учебниками, стиранымбельем, которое он как раз собирался сложить, грязными чашками и тарелками снедоеденным завтраком. Когда только они успели накопиться? Буквально вчерамиссис Фостер все убрала, пока сидела с Эшли. А Шон сам подмел пол.

«Тем хуже», — подумал Шон, глядя на часы. Человек, явившийсяв гости в такое время, вполне заслужил то, чтобы сейчас все это предстало передего глазами. Насупившись, Шон распахнул дверь.

— Нам надо съездить кое-куда всем вместе. — Лили Робинсонвошла в дом, пока Шон размышлял, стоит ли ее пригласить.

Его удивило появление Лили. Как правило, увидев ее, ониспытывал радость, даже облегчение. Она привносила в этот дом покой и порядок,а дети обожали ее. Но этим утром... На Лили были джинсы и красные кеды, и покакой-то непостижимой причине в этом наряде она показалась ему безумносексуальной. К тому же Лили бросила на него такой взгляд, будто никогда еще невидела мужчину, только что вылезшего из постели. Впрочем, может, и не видела.Шон постарался отогнать от себя эти мысли. Ему некогда думать о подобных вещах.

— Могла бы сначала позвонить, — заметил он.

— Было слишком рано для звонков.

— Женская логика.

— А чья машина припаркована снаружи? — Лили увидела Эшли, иее лицо осветилось. — Привет, красавица! — Наклонившись, она распахнулаобъятия, и малышка прижалась к ней.

«Твой катафалк», — подумал Шон, делая вид, что не расслышалвопрос.

— фу! — поморщилась Лили. — Кто-то был слишком занят...

— Мы только что встали. — Шон потирал небритый подбородок. —Еще не меняли подгузник.

Лили отступила на шаг от ребенка.

— Не смею задерживать.

Чертыхаясь вполголоса, Шон исполнил эту почетнуюобязанность. Иногда, просыпаясь по утрам, он думал: «Я не смогу это сделать. Ядаже не должен этого делать. Это не моя жизнь».

Кое-как Шон продвигался вперед, не без ошибок: не раз онпокупал подгузники не того размера, надевал их задом наперед или клал в коробкуЧарли для завтрака печенье с кремом, но забывал положить сандвич.

Эшли, похоже, находила его весьма забавным, поэтому к томувремени, как он вымыл и переодел ее, настроение у обоих улучшилось. Шонзаметил, что маленькие дети живут текущим моментом. Эшли быстро забывала всеплохое, и ее личико снова озарялось улыбкой. «Неудивительно, Дерек, что у тебяих было трое», — размышлял Шон.

Миссис Фостер помогала с малышкой, но ее услуги стоилидорого. Пособие, которое Шон получал по решению суда, оказалось мизерным.Предположение о том, что со смертью Дерека он унаследовал целое состояние, неоправдалось, однако вездесущие спортивные репортеры постоянно спрашивали его обэтом. Они подозревали, что Шоном руководили самые низкие корыстные побуждения.

Лили беспокойно ходила по гостиной, наводя там чистоту. «Нуи ладно», — решил Шон. Какой смысл извиняться! Он не из тех, кто тревожитсяиз-за беспорядка в доме.

— Нам надо повезти детей повидаться с бабушкой, — сказалаЛили. Шон с недоумением посмотрел на нее. — С Дороти Бэрд. Матерью Кристел.

«С той, которая после инсульта», — вспомнил он. Шон никогдане встречался с тещей Дерека, а сейчас ее состояние так ухудшилось, что она несмогла даже присутствовать на похоронах дочери. Лицо Лили выражалорешительность.