Ветер с Востока. Лгунья - Галя Шенец

каждому бывает по силам справиться в одиночку с пережитой обидой, болью и унижением, поэтому и откликнулась на просьбу о поездке. Нис была благодарна и, выйдя из храма, обняла Анастасию, прошептав:

— Спасибо. Эта поездка очень много для меня значит.

Втроём ещё некоторое время молча стояли, разглядывая ухоженную территорию храма. Занятые своими мыслями, не сразу заметили, как к ним подошёл священник. Внимательно глядя в глаза Нис, старик спросил:

— Ну что, дочка, полегчало?

Нис улыбнулась в ответ и согласно кивнула.

— Береги, то, что дал тебе Бог. Теперь ты можешь открыть правду.

Священник, благословив их, ушел, а Анастасия уставилась на Нис:

— Девочка? О чём только что сказал этот человек? Что нужно беречь? Какая правда?

— Простите меня, — Нис покраснела и обернулась, посмотрев на круглый купол собора, громко вздохнула. — Я побоялась признаться крёстному, что беременна.

— Беременна?

— А разве ещё не видно?

Анастасия притихла, глядя на округлившийся, но ещё небольшой животик Нис.

— Вот это ты даёшь, — ошарашено произнесла женщина и немного погодя громко рассмеялась. — А я-то дура, даже не заметила. И, правда, уже довольно заметно. Но погоди … Что же мы будем делать? Рожать придётся в Иране.

— Рожу. Куда деваться? Главное, чтобы вы меня не выгнали.

— Не говори ерунды. Я с удовольствием понянчусь с малышом. Но Нис, а как же врачи? Это мусульманская страна, здесь всё очень строго. Затребуют свидетельство о браке.

— Я не знаю что делать. Сама боюсь. У меня нет свидетельства.

— Да, вот так с вами всегда, боитесь и молчите, когда нужно что-то делать. Молодость и глупость. Нужно быстрее рассказать Виталию, только ему по силам разрулить эту ситуацию.

Так и открылась правда и Нис облегчённо вздохнула, оставался только крёстный, было не понятно, как отнесётся к такой новости. Уже вечером он позвал Нис в свой кабинет. Когда Нис зашла и встала перед его столом, мужчина не смог скрыть своего удивления, разглядывая уже округлившийся животик своей крестницы.

— Это что? Нис, никак ты беременна?

— Нет, крёстный. Как ты мог такое про меня подумать, — рассмеялась весело девушка, страх рассеялся, как только она заглянула в его глаза, родные и не осуждающие глаза.

— Тогда объясни мне, дураку, что это с тобой?

— Так самое обычное дело, скоро само пройдёт.

— Не сомневаюсь, что пройдёт, — крёстный потёр виски. — Но как так получилось?

— Да очень просто. Случайно проглотила колобка. Вот скоро сама буду на него похожа.

— Ох и выдумщица. Осмелела, как погляжу, моя маленькая лгунья, — крёстный улыбнулся, встал из-за стола и нежно обнял Нис. — Ты же совсем молоденькая. Расскажешь?

— Нет, крёстный. Изменить всё равно ничего нельзя. Надеюсь, ты не откажешься от своей глупой крестницы.

— Здесь самое главное слово — «своей». Ты моя Нис, ты частичка моего брата, а от своего я никогда не откажусь. Конечно, мне бы не хотелось именно такого развития событий, но если ничего нельзя изменить, то это нужно просто принять.

— Я люблю тебя, крёстный. Прости, что сразу не рассказала.

— Только университет не бросай, а с маленьким мы тебе поможем, дочка.

— Спасибо, — уже со слезами на глазах, пролепетали Нис. — Ты не представляешь, как я тебе благодарна.

Выйдя из кабинета, Нис сразу же ушла в комнату, а там уже ванной уткнулась лбом в холодное зеркало, глядя себе в глаза облегчённо выдохнула.

— Как же я так вляпалась? Точно дура малолетняя. А этот араб, просто воспользовался и посмеялся, а потом совесть что ли проснулась, только кому она уже нужна его совесть. Я справлюсь, а он пусть живёт. Ни мне, ни моему ребёнку ты не нужен, Асман. Слышишь? Не нужен. Ты во всём врал. Не сказал, что с Эмиратов, ничего не сказал о себе, вот и я ничего не скажу.

Как бы не тянулось время, но роды отменить нельзя. К радости Нис они прошли хорошо. Не смотря, что сильно боялась, а родила быстро и без разрывов. Поорала правда громко, пугая толстую акушерку, которая вздрагивала от её крика даже тогда, когда сама требовала поднатужиться и покричать. На свет появился крупный черноволосый красавчик, в которого сразу влюбилась вся акушерская бригада.

— Да где ж ты такого взяла? Сама белокожая, славяночка, а он наш, смуглый, сразу видно, что породистый.

— Да давай колись, я тоже туда съезжу, — смеялась, вторя за врачом, медсестра.

Забирали Анисью из роддома всей семьёй. Крёстный, забрав у неё из рук голубой конверт, гордо заявил:

— Ну что, в нашем полку прибыло? Мужик родился. Теперь мы в большинстве.

Нис в который раз почувствовала, что это её семья, что ей здесь рады и не было сомненья, что также примут и нового человечка. Уже дома, когда хлопоты по обустройству самого маленького члена семьи улеглись и все уселись за столом, Анастасия вздохнула, прижимаясь к плечу мужа:

— Я бы тоже такого хотела. Нис, ты молодец, что не засомневалась, не отказалась. Вырастим, а твой пусть потом локти кусает, глядя на нашего красавца.

— Так уж сразу и красавца? — покачал головой крёстный.

— А то, — рассмеялась Нис. — Я же старалась.

И после всех этих потрясений жизнь вошла в свою колею. Хорошо, когда есть и бабушка и дедушка, да ещё и Серёжа всегда готов был посидеть, посмотреть за малышом, покачать, пока бегала в душ. Нис старалась сама справляться с ребёнком, но когда было нужно для учёбы, то с удовольствием принимала помощь родственников. Виталий Сергеевич гордился Анисьей. Он никак не предполагал, что из этой молоденькой девчонки получится такая хорошая мама. Нис, окунувшись с головой в материнство, напрочь забыла про себя и свою личную жизнь. Ни один мужчина больше не тревожил её душу, словно выгорели все желания, все мечты, как и оставшиеся несбывшимися девичьи глупые грёзы. Мужчины даже оглядывались в след красивой русской девушки. К ним в дом ни раз приходили важные гости, просили крёстного отдать замуж Нис, несмотря на то, что у неё был ребёнок. Виталий Сергеевич всех встречал радушно, но объяснял, что девушка замужем, просто пока им