Замуж по ошибке, или Безлимитные неприятности - Татьяна Михаль

— Джон, а как же слуги? Меня здесь видели и смогут описать!

Схватила за полы его сюртука и выпалила:

— Всё пропало!

На что супруг спокойно ответил:

— Граф опишет свою гостью как роскошную блондинку, которую пригласил для игры в лорда и леди. Я так понимаю, все в доме в курсе его озабоченности тобой, вот он и решил поиграть...

Мне потребовалась секунда, чтобы переварить его слова и познать их смысл.

— Фу-у-у-у! — воскликнула с отвращением. — Джон, как ты мог?

Он вздохнул и покаянно произнёс:

— Знаю, звучит отвратительно, но это лучший вариант, чтобы нам выиграть немного времени.

Покусала губы и поинтересовалась:

— Ладно, с моей внешностью ты всё продумал, а как насчёт ухода жрицы любви из дома? Не могла же она просто взять и испариться?

— Например, она сбежала, — пожал супруг плечами.

— Как сбежала? — не поняла его.

— Граф Итан Андон не обладает неотразимой внешностью, хорошими манерами и уж точно не является щедрым на подарки и приятное внимание мужчиной. Вот девушка и сбежала.

— А как же взломанная система безопасности? Явно девушка облегчённого поведения не владеет подобной силой, — проворчала я.

Джон рассмеялся и обнял меня за плечи. Потом помог забраться и сесть в экипаж и уже внутри салона сказал:

— Моя любимая Элизабет, это уже всё неважно. Нам главное успеть оповестить всех о действиях семьи Андон. Сегодняшний вечер по доказательствам им ничего не даст, потому что тебя там не было. Да и алиби у тебя есть или ты забыла, что проводишь вечер в обществе своих верных слуг, супруга и друзей — Эмилии и Джайса? И потом, пока семейство Андон будет отбиваться от обманутых инвесторов и местных властей, мы будем уже далеко на пути в столицу.

— Да, я всё понимаю, Джон! Просто... сильно волнуюсь. Лишь бы всё получилось. Они же могут всех заткнуть... Кому-то заплатить, а кого-то — убить.

Сердце у меня замирало при воспоминании о словах графа, что мой дядя был убит.

— У меня теперь есть ещё больше причин желать этой семье самой суровой кары, — проговорила ожесточённо и сжала руки в кулаки.

Подняла взгляд на Джона и ощутила, как по щекам потекли злые слёзы. Он взял меня за руку и поцеловал пальцы. Потом вытер влагу с моего лица и прошептал:

— Моя родная, мне жаль, что тебе приходится испытывать эти чувства. Держись. Вместе мы справимся с любыми бедами.

Я кивнула, но внутри всё равно разрастался клубок горечи. Несколько минут мы молчали. Затем Джон сжал мои пальцы и произнёс странным голосом:

— Скорее всего это неподходящий момент... Хотя если говорить честно, для этого разговора никогда не будет подходящего момента.

— О чём ты? — спросила, не понимая, и сдвинула брови.

Супруг вздохнул и заговорил:

— Я узнал кое-что любопытное о графе Адаме Ловли. Эта информация сделает

тебе больно, родная, но я не вправе утаивать такое. Тем более, я уверен, что сам Адам хотел бы, чтобы ты всё узнала.

Тревога возникла вместе с любопытством. Повернулась всем корпусом к мужу и настороженно проговорила:

— Джон, ты меня пугаешь. Что случилось? Что ещё страшного ты узнал о моём дяде? Только не молчи, говори как есть! Не надо меня жалеть!

— Прежде чем скажу, хочу, чтобы ты вникла в мои слова и просьбу, хорошо?

Прищурилась, пытаясь угадать по его лицу, о чём он вообще толкует, но всё тщетно, супруг выглядел невозмутимо.

— Ла-а-дно, — протянула озадачено.

— Поступок Адама я не одобряю, но и не осуждаю. Он всё сделал именно так,

чтобы защитить тебя, Элизабет. Защитить от всех на свете.

Мне совсем не понравилась его прелюдия. В груди задавило от нехорошего предчувствия. Стиснула зубы от нетерпения и страха.

— Помнишь письма, которые ты нашла? — спросил Джон.

Нахмурила лоб и кивнула.

— Да, некая Августина Вельс писала дяде, — проговорила, не совсем понимая,

причём тут эта женщина.

— Августина Вельс и Адам Ловли — твои родители, — медленно, но очень осторожно, словно я была ребёнком, произнёс Джон.

За последнее время мой характер изменился, другой стала и сама моя душа. Вздорной девчонки не было и в помине, и теперь Джон мог увидеть перед собой женщину, которая начала думать. У меня не было причин не верить ему, потому я спокойно сказала:

— Расскажи всё с самого начала.

Он принялся рассказывать.

Глава 27

— Леди Элизабет Морган —

Пламя весело потрескивало в камине, и я, перечитав очередное письмо, поняла, что стала понемногу приходить в себя. От писем мои мысли перескочили на дядю... Надо же, отец... Тяжко мне будет, если позволю себе думать о нём в плохом свете. На мгновение я позволила гневу проникнуть в сердце, но тут же устыдилась. Адам Ловли любил меня. Баловал. Журил, но никогда не ругал и не обижал. И я прекрасно понимаю, почему он называл меня своей племянницей. В нашем мире жестоко относятся к бастардам, особенно, если связь была и вовсе незаконной. Замужняя леди родила от любовника! Это позор на все поколения. Джон был прав, дядя... точнее, отец, защищал меня. Защищал меня всегда.

Ведь скажи он мне правду раньше, я ещё совсем молодуха могла и проболтаться. Друзьям рассказать или в сердцах выкрикнуть. В общем, натворила бы я бед. А сейчас, став чуточку мудрее, и надеюсь, умнее, понимаю, как же дальновиден и прозорлив был граф Адам Ловли. Боюсь представить, что сказали бы поборники морали обо мне, узнай они правду. Меня бы тоже осуждали — ведь бастарды, по их мнению, нечисты по самому факту греховного появления на свет — ибо они будут вечно нести на себе бремя родительского греха.

Да и не смогла бы я в таком случае претендовать ни на какой-либо статус, ни на наследство, ни на легитимное признание. И всё высшее общество относилось бы ко мне, к дяде... отцу и матери с презрением.

— Ну что, Джон, ты закончил? — вернул меня из глубоких размышлений голос

Роберта.

Роберт опубликует горячую и шокирующую новость о семье Андонов утренним номером, наплевав на договорённость с другим изданием, что Роб выпускает свою газету вечером, а они утром. Эта новость взорвёт сначала Флористдейл, а потом и всё наше великое королевство Критания.

Естественно, в газете не будет указан источник. Но чтобы новость не была голословной, мы