Секреты прошлого - Анна Солейн

справляться со значительной частью его текущих дел. Собственно, поэтому его светлость смог так быстро прибыть ко двору, я взял на себя управление герцогством. Все шло гладко, пока не появились те стражники.

Он замолчал.

— Да, — после паузы неловко сказала я. — Спасибо, что понял… ну, ты помнишь… в письме.

— Я предполагал, что однажды получу похожую бумагу, — кивнул Вириан. — Правда, я думал, что от его светлости. А теперь… на троне первая королева в истории! Можешь себе представить, сколько всего можно сделать?

— И что же вы планируете такого сделать, молодой человек? — прозвучал у меня за спиной голос Игрид. — Вириан, если я не ошибаюсь?

Вириан покраснел так удушливо, что мне показалось, он сейчас задымится. Игрид выступила вперед, подмигнула мне и протянула Вириану руку для поцелуя.

— Итак, молодой человек?

Щеки Вириана заливала краска, он бросал на меня испуганные взгляды, а затем вдруг выпалил:

— Эта страна нуждается в реформах, ваше величество!

— Вот как.

Игрид казалась искренне удивленной, то ли смелостью, то ли нахальством.

— Да! — воскликнул Вириан так, как будто решил собрать в кулак всю свою смелость. Руку венценосной особе он так и не удосужился поцеловать. — И началось это задолго до прихода Ариана. Вопиюще бесправное положение людей, если вы позволите…

— Позволю, — неожиданно улыбнулась Игрид. — Не желаете прогуляться и подробнее изложить мне то, как вы видите будущие изменения?

Вириан бросил на меня полный ужаса взгляд, и я ободряюще кивнула.

— Д-д-да… — начал заикаться он, как всегда делал в минуты волнения, а затем вдруг взял себя в руки и поклонился: — Для меня ваше внимание — честь, ваше величество.

— Отвыкла я от внимания юношей, — шепнула мне Игрид, увлекая Вириана вперед по коридору. — Приятные бонусы титула.

Я покачала головой. Вот же… у этой драконицы даже не двойное, а тройное дно. Большой вопрос, кто пугал меня больше: Игрид или Ариан. Кстати, где он? Не вернется ли для того, чтобы взять реванш?

От этой мысли все внутри застыло, я обернулась и встретилась взглядом со стоящим в конце коридора Сорином. Он был одет в свою привычную куртку-поддоспешник и смотрел прямо на меня. К поясу был пристегнут неизменный меч.

Глава 52

Первой мыслью было — сбежать, но Сорин уже шел ко мне достаточно быстрым и уверенным шагом, так что, вероятно, он бы просто меня догнал в любом случае, так что оставалось только стоять на месте.

Приблизившись на расстояние одного метра, Сорин вдруг замер и положил руку на рукоять меча. Мы молчали. Чтобы не рассматривать его так жадно, я бросила взгляд в окно: солнце было уже высоко, тут и там на покрывающем сад снегу виднелись прогалины. Наступала весна.

— Рада видеть, что вы идете на поправку, ваша светлость, — сказала я, просто чтобы что-то сказать.

Сорин дернул уголком губ.

— “Вы”, “ваша светлость” — не думал, что когда-нибудь удостоюсь от тебя такой чести.

— Еще одно смертельно опасное ранение — и я расщедрюсь на книксен, — отбрила я и покраснела. — Я правда рада, что ты в порядке.

— На самом деле, не совсем, — неожиданно признался Сорин и, окинув коридор взглядом, тяжело оперся плечом о стену у окна. — Но скоро, определенно, буду.

— Зачем ты тогда встал? — нахмурилась я, борясь с желанием загнать его в постель и напоить парой литров куриного бульона.

Глупо. Сорин сам может о себе позаботится, к тому же — несравненная Игрид жива, ходит по дворцу вся в блеске славы и рубинов. Вот уж из чьих рук бульон будет вкуснее.

— Боялся, что ты сбежишь, — признался Сорин.

— За кого ты меня принимаешь?! — возмутилась я, уперев руки в бока. Отлично, побольше эмоций. Как будто у меня не было таких мыслей.

Сорин выразительно вздернул брови.

— Я не знала про медальон. Не знала, что это значит, — призналась я. — Потому уехала из Бьертана. Я просто не хотела терять моего ребенка, не хотела стать ему никем. Ты знаешь… я говорила, что твоя Игрид напророчила мне…

— Она не моя.

— Это пока, — хмыкнула я. — Женщины, да и драконицы, имеют способность умнеть с возрастом. Игрид любила тебя даже когда была девочкой. А уж теперь…

— И ты спокойно об этом говоришь?

Я пожала плечами, стараясь сделать независимый вид.

Сорин посмотрел в окно, и я, как последняя дура, залюбовалась игрой солнечного света на его коже.

— Я долгое время тосковал по Игрид, — тяжело произнес он. — Винил себя в ее гибели, думал, что мог сделать не так. Я действительно был уверен в том, что никто больше не сможет меня взволновать. Пока в моей жизни не появилась взбалмошная, совершенно невозможная женщина, которая перевернула все с ног на голову.

— Наверное, я должна попросить прощения?

— Я на тебя злился, — оборвал Сорин. — Сначала из-за того, что был вынужден взять в качестве виры, потом — просто за то, что ты не желаешь быть тихой и незаметной, заставляшь меня злиться, смеяться и желать — делаешь меня слишком живым. Это было больно, ты знаешь? Оживать после стольких лет. Когда ты выбрала Ариана, я думал, что разнесу по камню Бьертан, так сильно я злился. Я был в ярости! Уверен, Вириан тебе еще расскажет, как я разрушил и поджег малую гостиную.

— Мою любимую! — возмутилась я.

— Стоит радоваться тому, что хотя бы библиотека не пострадала, — криво ухмыльнулся Сорин. — Я злился так сильно, что ничего вокруг не видел. Огненный все сожги, я в самом деле готов был убить Ариана — лишь бы не видеть его рядом с тобой. Лишь бы ты была в безопасности.

— Это естественно, ваша светлость. У меня под сердцем ваш ребенок.

— Это чудо, но дело не только в нем. Дело в тебе самой, — Сорин осекся. — Ты вернешься в свой мир?

— Я…

До этого момента мне даже в голову такое не приходило, и вдруг я поняла, что в самом деле могу это сделать. Игрид много мне задолжала, как минимум я могу требовать открыть портал домой. Но… хочу ли я?

— Когда я увидел тебя рядом с Арианом, то впервые понял, что такое настоящая ярость. И я должен извиниться.

— За что из того, что ты делал, ты собираешься извиняться? Тут нужно пару дней, — деловито уточнила я, и Сорин захохотал:

— Кошка! Ты невыносимая, знаешь?

— Мне говорили. Один ужасно грубый дракон, с которым меня угораздило связаться.

Мы замолчали, я отвела глаза. Что сказать? И нужно ли что-то говорить? Сорин сказал сейчас больше, чем за все время нашего знакомства, но он не