Чудесные рисунки боярышни-актрисы - Василиса Мельницкая

ушла, Оскар - тоже. Кот, кажется, убежал упредить деда о гостях. Мира, натанцевавшись всласть, вернулась к Владимиру. Волосы ее растрепались окончательно, щеки раскраснелись, во взгляде плескался восторг.

- Волька, как же я тебя люблю! – воскликнула она, обнимая Владимира.

Он прижал ее к себе и поцеловал, не обращая внимания на тех, кто стоял рядом. Кощей деликатно отвернулся. Красибор и вовсе глаз не спускал с лягушки Наденьки.

- Я готова, пойдемте на Буян, - сказала Мира, беря Владимира за руку. – Надо и там порядок навести.

Кот Баюн встретил их в избушке. И хранительнице поклонился низко, чем ее сильно смутил. А Оскар хлеб-соль ей поднес. И когда подготовиться успели?

- Добро пожаловать, хранительница, - произнес Баюн.

Мира первой прошла в дверь, ведущей на остров Буян. Она держала Владимира за руку, он же подал другую руку Красибору. Ему же, закатив глаза, Кощей передал лягушку. Некромант был волен перемещаться, куда пожелает, и без посторонней помощи. Но вот дочь пронести с собой явно не мог.

Теперь и Владимир увидел дуб – огромный, могучий, подпирающий кроной небо. И оказалось, что идти к нему недалеко. Каких-нибудь двадцать шагов от избушки.

- Вы тут подождите, - сказал Баюн. – Дальше только хранительнице дозволено.

Мира всплеснула руками.

- Я ничего с собой не захватила! Во что воду набирать? Может, в избушке что…

- В ладонях принеси, - сказал Кощей. – Этого хватит.

- Но ведь…

- Да нельзя ту воду ковшами черпать. Иди.

Владимир только сейчас понял, что Кощей к Мире на «ты» обращается. И выходит у него это так же естественно, как «Владимир Николаевич». Может, и правильно, учитывая разницу в возрасте. Кощей и Владимиру мог «тыкать», при желании. И Вовкой звать. И почему Владимиру казалось, что рано или поздно так и будет?

- А если я ошибусь? – Мира не спешила ступить на тропинку, в которую превратилась цепь, свисающая с дерева. – Если мертвую воду принесу? Надя умрет?

- Не ошибешься, - скрипнул зубами Кощей.

- Так ведь… - начал было Владимир, желая объяснить, что ошибиться невозможно.

Однако Кощей зыркнул на него так, что он язык прикусил. Мире не нужно о том знать? Пускай. Ошибка исключена, это главное.

Воду Мира принесла. В пригоршне. И шла осторожно, стараясь капли драгоценные не расплескать. Тут уж никто не подсказывал ей, что делать. Ладони она лягушке поднесла, а та быстро высунула длинный язык и слизнула воду.

- Обернись! – произнесла Мира строго.

Владимир смотрел во все глаза, но момент трансформации пропустил. Вот на ладони Красибора сидит лягушка. И вот рядом с ним стоит рыжеволосая девушка, очень похожая на Миру. Не как две капли воды, разница все же заметна. И девушка определенно моложе. Глаза испуганные. И тоже изумрудные, но другого оттенка.

- Наденька… - выдохнул Красибор.

А она зарделась и спряталась за отца.

- И только попробуй теперь не женись, - мрачно произнес Кощей. – Сколько раз ты ее целовал, а? Вот точно прокляну.

А Мира вдруг заплакала, прижавшись к Владимиру, спрятав лицо у него не груди.

- Что случилось? – испугался он. – Любаша, милая…

Плакала она горько. Не похоже, чтоб от радости. И объяснять ничего не желала. Правда, и успокоилась быстро. Сама к Наденьке подошла.

- Давай знакомиться, сестренка. Я Любомира.

- Надя… - смущаясь, представилась младшая.

И, пожалуй, это все же был счастливый день. Трудный, долгий, но счастливый. Владимир и тот чувствовал, как все вокруг приходит в равновесие. Будто затягиваются старые раны, рассасываются шрамы. Сломанное и разбитое становится целым. Еще подумалось, что и государство ждет процветание, как минимум, в ближайшие годы. Ведь место силы земли обрело хранительницу.

Достался и Владимиру подарок. Вернее, им с Мирой, один на двоих.

- Так что же это было? То, не знаю что? – спросил Оскар. – Я так и не понял.

- Любовь? – предположил Владимир.

- И возвращение себя, - добавила Мира.

- Пап, они не знают? – удивленно спросила Наденька. – А я вижу…

- Увидят, - хмыкнул Кощей.

- Давай скажем им сейчас, - предложила Наденька.

- Да что вы там увидели? – нетерпеливо поинтересовался Красибор.

Кощей внял просьбе дочери.

- То, не знаю что, милая моя Любомира, это твой ребенок. Ваш ребенок. Ты пришла к кургану, неся дитя под сердцем.

Мира смотрела на него, приоткрыв рот. Не могла поверить? А вот Владимир поверил сразу. Потому что иначе и быть не могло. Мира сделала правильный выбор, и боги не могли не подарить ей счастье стать матерью будущей хранительницы Лукоморья.

А вот жениться надо срочно. Тут уж и матушка поймет, что им не до свадебных церемоний. Вот пусть… Красибора и Наденьку женит! Тоже, считай, члены семьи.

Владимиру же, похоже, от судьбы не уйти. Сокрытие убийцы на государственную измену не тянет, но всяко преступление. Вот только не будет он тем, кто расскажет отцу правду о том, кто лишил жизни подьячего Тайного приказа. Не будет – и все!

- Как дочку назовешь? – шепнул он ошалевшей от счастья Мире.

Все же поверила, почувствовала. Он обнял ее. Или уже их обеих? Миру и дочку. Ведь дочка же будет, тут и гадать нечего.

- Радомира, - ответила она. – Потому что… радость.

Если задуматься, то и в его имени есть слог «мир». И, значит, их любовь предопределена богами.

Эпилог

Эпилог, в котором почти все счастливы

От торжественного приема отвертеться не удалось. Благо Красибор взял все хлопоты на себя. Мира предпочла бы уединиться с Владимиром… да хоть в той пещере. Но жители Лукоморья желали выказать почтение новой хранительнице, и отказать им в этом было нельзя.

Отдельно росла очередь их тех, кто хотел попросить о помощи. Не о чуде, безусловно. Мира знала, что свой лимит чудес она израсходовала. Но вот озеро очистить, болото осушить, овраг перенести – это в зависимости от ситуации. Не всякое болото осушать полезно. А сил земле добавить там, где озимые сеяли – это проще. К колодцу воду, опять же, подвести. Или животных подлечить.

Мира точно запуталась бы во всем этом, если бы ни Красибор. Он безошибочно выбирал важное, решал, что нужно сделать немедленно, а что может подождать. Владимир всего-то полдня за ним понаблюдал и сказал Мире, что она спокойно может доверить брату управление делами. И правда, не