Замуж за чудовище, или Хозяйка драконьего замка - Лена Хейди

Зайдя в трапезную, увидел сидевшую за столом Саманту, которая завтракала в полном одиночестве. На её пальце мягко сиял перстень – успокоительный артефакт.

– Ваше величество! – увидев меня, вскочила служанка.

Видя испуг в её глазах, быстро сменил мантикорский облик на обычный.

– Я собрала чемодан, как вы и приказывали, но все куда-то внезапно разбежались. Вы ушли через портал, а потом тот блондин подхватил тело госпожи Арины и тоже скрылся в портале. А мне что делать? – растерянно посмотрела она на меня.

– Что значит «подхватил тело»? – вскинулся я.

– Так ведь она в обморок упала, – пояснила служанка и всхлипнула: – Я уже совсем не понимаю, что вообще происходит!

– Не реветь! – отрезал я. Только её истерики мне сейчас не хватало. – Будь готова: через час за тобой и твоим багажом приедет карета. Когда тебя доставят на место, скажешь дворцовому управляющему Генри Паксу, что я распорядился выделить тебе комнату и подобрать лёгкую работу.

– Как прикажете, ваше величество, – поклонилась она мне. – Спасибо вам за вашу доброту! А что сейчас будет с госпожой Ариной?

– Всё хорошо с ней будет, – потёр я грудину, где в судорогах билось сердце. – Неофей выведет её из обморока, вылечит и окружит любовью. Всё будет хорошо, ясно? – повторил я ещё раз, словно пытаясь добавить веса своим словам, в которые и сам-то едва верил.

– Ясно... – тихо отозвалась служанка.

Глава 68. Озарение

Габриэль

Из Тардиона рванул во дворец, позавтракал там в большой трапезной, за одним столом с притихшими аристократами.

Есть совсем не хотелось, но мне надо было сделать так, чтобы придворные поскорее привыкли ко мне как к королю. Так что нужно было придерживаться привычного ритуала.

Поел, не обращая внимания на испуганные лица. Придворные были в шоке, нервно поглядывая на мантикорские крылья за моей спиной, но у меня никак не получалось выйти из частичной трансформации и убрать их.

И вообще, это было даже на пользу: пускай подданные трепещут. Сильнее будут уважать.

Потом собрал в рабочем кабинете своих новых министров из числа моих светлых магов, дал каждому задание.

Прежде всего распорядился привезти во дворец из Тардиона служанку Саманту Майлус, найти и доставить мне Арнифея Майлуса, а также найти и заключить под стражу инквизитора – барона Энди Манстрейма, который по приказу короля-самозванца запирал в кристаллы светлых сущностей.

Последнее распоряжение было выполнено с особым энтузиазмом: каждый из моих соратников мечтал отомстить Манстрейму за заточение в плен.

Саманту тоже доставили во дворец довольно быстро.

А вот Арнифея пока что так и не нашли. Но его поимка – дело времени, он не сможет бегать от меня вечно.

Спросил, как там за решёткой Лже-Грегори.

Мне ответили, что он очень зол и подавлен. Пытается подкупить охранников и бесится, что у него ничего не выходит.

Так что жизнь текла своим чередом.

Официальную коронацию назначил на завтрашний вечер. А преемником на трон объявил своего главного помощника, светлого боевого мага Ивара Нортона. В случае моей внезапной кончины этот алмазный дракон будет идеальным правителем – сильным, мудрым и справедливым.

Я успел проникнуться к нему доверием и воспринимал как младшего брата.

Порешав дела во дворце, вернулся в Цитадель.

Как же на душе было пусто и одиноко! И не только на душе. Во всём замке царила атмосфера запустения.

Войдя в спальню, окинул взглядом сложенные у стены шкатулки, коробки, статуэтки и прочие безделушки.

– Свадебные подарки... – тяжело вздохнул я, не представляя, что теперь делать со всеми этими вещами.

Выбрасывать или раздаривать рука не поднималась.

Решил, что пусть пока тут и лежат – как память о том времени, когда я был счастлив.

Странно, но только потеряв Арину, я смог осознать всю степень своей любви к ней. И это было невыносимо больно.

Взгляд упал на плоскую цветную книжку на низком столе.

Подойдя поближе, взял её и внимательно рассмотрел.

Это же была та самая детская книга, которая была у Арины в тот момент, когда она переместилась в мою спальню! Вещь из другого мира.

Я принялся её листать, чувствуя, как по всему телу разливаются волны крайнего изумления. Там на каждой странице была нарисована алая роза в колбе! Точь-в-точь, как у меня в подвале!

– Кажется, Вселенная мне на что-то намекает, – пробормотал я себе под нос и отправился в подвал.

А когда спустился туда и подошёл к своей розе, – от того, что я увидел, у меня подкосились колени. Я тяжело рухнул прямо на пол, с трудом сохранив сидячее положение, хотя сильно хотелось принять позу зародыша.

Колба была по-прежнему прозрачной. И роза, которая стала моими «часами смерти», тоже была на месте.

Вот только на ней остался всего один лепесток...

Я лихорадочно попытался вспомнить всё, что насчёт этого говорил гадский Ронеган. Словно эхо, в голове прошелестели его слова: «Следи за лепестками! Всего их сорок. Когда опадёт пятнадцать – ты окончательно утратишь нормальный облик. Тридцать – и тебя покинет разум. А когда роза скинет последний лепесток – в тот день ты присоединишься ко мне за Гранью!»

Мысли почему-то путались, и я никак не мог рассуждать рационально. С памятью тоже была беда: резко осознал, что совершенно забыл некоторые очень важные вещи. Видимо, проклятие начало критично повреждать мой мозг.

Совершенно внезапно вспомнил слова магов-пустынников насчёт Арнифея. Те уверяли, что садовник станет отличным защитником для Арины.

Но как это возможно, если он попытался учинить над ней насилие? Могли ли Рой и Линер ошибаться?

И проклятие Ронегана сработало как-то неправильно. Он же заявил, что, когда опадёт пятнадцать лепестков, – я окончательно утрачу свой облик. Но это же не так!

Я сейчас сидел на полу не в мантикорском облике, а в своём обычном. Ну, разве что крылья не мог убрать, но это детали.

А ещё Ронеган утверждал, что когда с розы упадёт тридцать лепестков, меня покинет разум.

Насчёт последнего, возможно, он даже оказался прав.

Иначе я ничем не мог объяснить, почему отдал свою любимую феечку незнакомому мужику, поверив ему на слово, что он её истинная пара. Одним махом отказался от той, кого поклялся беречь и защищать. И кого полюбил больше жизни...

Разве это не безумие?

А сейчас остался всего один лепесток. Последний...

Когда он упадёт, было неведомо. Через минуту, час, день или месяц?

И посоветоваться-то было