( Не) Счастливый случай - Ани Марика

— Не фамильярничай! Я Анхелика, Её Сиятельство маркиза Гонзо.

— А, вот так, да? — хмыкаю я. — Тогда я — Пресветлая Верховная жрица богини любви Татьяна.

Женщина не успевает ничего сказать, в дверь стучат в очередной раз. Обогнув её, распахиваю сама. И широко улыбаюсь, увидев моего уставшего работягу мужа.

— Привет, — он тоже улыбается и, шагнув через порог, сгребает в свои крепкие объятья.

Оплетаю его шею руками, целую в губы. Он холодный совсем, видно, очень много времени провёл на улице. Интересно, кого искал на этот раз.

— Наконец-то, Гиль! — слышу на периферии, но поцелуй не прерываю.

— Соскучилась, — мурлычу я.

Муж усмехается в губы, но ничего не говорит в ответ. Наоборот, стискивает бёдра сильнее.

Поняв, что мы не скоро друг от друга отлипнем, свекровь громко фыркает, топает и удаляется в сторону мерзких звуков пианино.

— Ларета опять насилует инструмент, — вздыхает Гильермо, отрываясь от меня.

— Это сестра?

— Да, есть ещё Вайлет. Ты только приехала?

— Ага, вот познакомилась пока только с мамой. Она и вправду своеобразная, — хихикаю я.

Глава 38

Официальное представление хозяйки дома и знакомство с родственниками мужа проходит ранним утром. Я по случаю встала пораньше. И оделась как подобает графине. Платье, каблуки, высокая и сложная причёска. С последним пришлось потрудиться и прибегнуть к магии Гильермо.

Муж, моя непоколебимая гора, возвышается рядом. Знакомит с двумя горничными, камердинером, который выполняет ещё функции секретаря и его помощника. Также с кухаркой и её дочерью, что тоже работает на кухне. В общем, немаленький штат содержит этот оборотень. А с виду такой простой.

Знакомство с семьёй происходит уже за завтраком. Три барыни выплывают в светлую столовую и напоминают мне мачеху с дочерьми из старого советского фильма про Золушку.

«Жаль, королевство маловато, разгуляться мне негде. Ну, ничего, я поссорю соседей между собой – это я умею», — голосом неподражаемой Фаины Раневской я цитирую знаменитую фразу из фильма и натянуто улыбаюсь матушке Анхелике.

Правда, она на любимую актрису прошлого века совсем не похожа. Женщина очень красивая, высокая, немного полноватая брюнетка. Этакая матрона эпохи Возрождения.

Дочери под стать маме красивые. Вайлет — рыженькая, белокожая и с веснушками, которые активно маскирует пудрой, но их всё равно видно. А Ларета — кареглазая брюнетка. По внешности девушкам восемнадцать — двадцать лет. Я про возраст не уточняла, посчитав это неприличным вопросом.

У Анхелики три мужа, один из которых оборотень и, соответственно, отец моего Гильермо. А остальные — обычные люди. Они живут в Располе, так как оборотень не может покинуть своё королевство. Он советник самого правителя. Впрочем, с отцами мужа мы скоро тоже познакомимся, они прибудут на сам праздник.

Родственницы Гильермо считают меня не ровней их любимому сыночке-братику и, не стесняясь, демонстрируют своё пренебрежение. Меня это не обижает, вот совсем. А Гиль старается осадить высокомерных близких. Он даже угрожает отправить их в гостиницу, если дамы не начнут уважать его выбор и меня. Уверена, толку от этого никакого. При нём женщины будут милыми, а наедине не перестанут задирать нос.

Они просто не знают, что я прошла земную школу жизни. Пока проходила интернатуру в городской больнице, каких только людей не встречала. Даже бомжей приходилось отмывать, а те не самые приятные собеседники.

— Нам пора, Таня, — отвлекает от длительного и напряжённого завтрака Гиль, поднимаясь. — Ты переоденешься?

— Да, конечно, — киваю ему и поднимаюсь из-за стола.

— А куда это вы? Может быть, нам по пути, — подаёт голос матушка Анхелика.

— Не по пути. Мы на другую сторону улицы, — машет рукой муж. Кстати, да, его дом находится через площадь от особняка герцога. Удобно.

— К Роутфордам? — выгибает бровь женщина. — Как поживает Аарон?

Пока Гиль коротко отвечает на вопросы о жизни герцога, я наблюдаю за Ларетой, что внезапно густо краснеет и опускает глаза на собственные пальцы. Мне аж любопытно становится, что там за история между ней и герцогом. И знает ли Мира?

— А этот его братишка…. Как же ж его звали… — Анхелика щёлкает пальцами, пытаясь вспомнить имя, и пихает Ларету. — Ты должна помнить, Лари.

— Леонель, — бурчит та.

— Точно, как Леонель?

— Мы как раз к нему и едем. Таня — его личный лекарь, — хмыкает Гиль и подталкивает меня.

Я ухожу переодеваться, решив для себя узнать у Лео историю отношений с Ларетой.

Дворецкий Роутфордов сразу же провожает нас к пациенту. Хозяев дома нет. Захожу в комнату с привычной решимостью. Леонель встречает, как обычно, с раздражённой язвительностью. Прям хочется бросить в него табуреткой.

— Снова ты, госпожа садистка. Не устала мучить меня своим солнечным светом, — бурчит.

— Опять я, смирись, — фыркаю с улыбкой и раскладываю многочисленные баночки на тумбу.

Гильермо обычно не вмешивается в наше общение. Но в последнее время замечаю, что Лео вредничает больше при нём. Будто больше хочет его вывести из себя, чем меня задеть. Наедине он общается вполне мило.

Вновь лечу блондина светом. Вытягиваю ещё часть тёмного проклятья. А после, немного отдохнув, провожаю Гильермо. Он уезжает в ведомство.

Вернувшись к пациенту, закатываю рукава. Сегодня снова массаж.

— Глубоко вдохни, — приказываю я, надавливая на затвердевшие мышцы.

— Нежнее можно, ребро сломаешь, — хрипло бросает Лео.

— Сломаю — сращу. Нашёл проблему, — прижимаю ладони к бокам. Большими пальцами надавливая на позвонки. — Так, вот тут потерпи, будет больно.

Лео рычит и вздрагивает.

— Ты специально, да? — цедит сквозь зубы.

— Ага. Месть за все твои ехидные подколки, — киваю и давлю чуть сильнее.

Проходит несколько минут в относительной тишине, если не считать его постанываний.

— Я начинаю подозревать, что ты получаешь от этого удовольствие, — бормочет он, прищурившись. — Есть в тебе что-то садистское.

— Могу принести плётку и отхлестать тебя. Хочешь? — выгибаю бровь и успокаивающе глажу напряжённую спину.

— М-м-м, соблазнительное предложение, — огрызается Лео.

Закончив с массажем, спрыгиваю с койки и двигаю кресло поближе. Мужчина, кряхтя, поднимается. Удерживает вес на руках. Переставляет, хватается за опору. И почти пересаживается, но одна ладонь соскальзывает с кушетки. Он теряет равновесие. Я подпрыгиваю ближе, стараясь подхватить. Он инстинктивно хватает за руку. И всем немаленьким весом утягивает меня за собой.

Мы с