Укради мое сердце - Лора Павлов

на воду… на плоте. Так что просто брал лодку. Вода — это то место, где мне лучше всего думалось. И вот я нашел эту бухту. Прятался здесь часами. Злился. Грустил. Переживал. Ну, сам понимаешь.

Она положила ладони мне на лицо и улыбнулась.

— Истон, я рада, что ты послушал Эмерсон и не стал вымещать злость на плоте. Потому что мне нравится, что ты здесь, Чедвик.

— Я и представить не мог, что когда-нибудь получу второй шанс, Хенли. Правда. Так что извини, что мне потребовалось время, чтобы всё понять… Но я не врал твоему отцу. Мое сердце принадлежит тебе. Я не встречался с другими потому, что никто не заставлял меня чувствовать то, что чувствую с тобой.

— А что ты чувствуешь? — спросила она, не отрывая от меня взгляда.

— Что я жив. Что жизнь — это не только работа. Что где-то там есть будущее, которого я раньше не замечал.

— Я тоже его вижу, — прошептала она. — Мое сердце тоже твое. Это случилось еще до того, как я сама захотела в этом признаться.

— Я люблю тебя, принцесса. Никогда не думал, что снова скажу эти слова. Но больше не могу их сдерживать. Я. Люблю. Тебя.

Она кивнула, по щекам текли слезы:

— И я тебя люблю.

Она наклонилась и поцеловала меня. Поцелуй был не страстным, не отчаянным. Он был другим.

Как будто мы оба понимали: спешить некуда.

Мы были в этом вместе.

— Пойдем. Посмотрим, как садится солнце, — сказал я, поднимая ее на ноги. Мы устроились на белых кожаных сиденьях в кормовой части лодки. Я открыл бутылку вина, налил нам по бокалу и поставил их на небольшой столик. Хенли достала сыр и крекеры, разложила их на бумажные тарелки, которые я заранее положил в сумку.

Мы сидели, ели, потягивали вино и смотрели на небо. Ее голова покоилась у меня на груди, и я просто вдыхал ее запах.

— Здесь так спокойно. Теперь я понимаю, почему тебе нравится это место, — сказала она, поднося бокал к губам и делая глоток. — Тебе не тяжело здесь быть? Ну, раз уж это место, где ты горевал?

— Я никогда не думал, что приведу сюда кого-то. Никогда не думал, что скажу другой женщине, что люблю ее. Но когда на этой неделе я встретился с доктором Лэнгфорд, я сказал ей, что больше не хочу ничего скрывать.

— Что ты имеешь в виду? — Она подняла голову и посмотрела на меня.

— Я не хочу держать от тебя в тайне ни одной части своей жизни. Хочу делиться всем — и хорошим, и плохим. Да, я приходил сюда, чтобы пережить боль… но это не значит, что это место должно навсегда остаться местом печали. Теперь это место, где я сказал, что люблю тебя. Где ты сказала, что любишь меня. Где мы оставили свои страхи в прошлом и решили двигаться вперед. Так что теперь это наше место.

— Мне нравится эта мысль. И прости, что боялась рассказать всем, что мы вместе. Прости, что поддалась неуверенности и подумала, что ты флиртуешь с Катриной. Это мои проблемы, не твои, Истон.

Я убрал прядь волос с ее лица:

— У тебя были причины держаться настороже. Я сам вел себя странно несколько недель — потому что боялся. И я понимаю твою осторожность. Но я знал, что ты справишься, моя отважная принцесса-воительница.

Она прижалась ко мне и усмехнулась:

— Мы оба смелые. Доверить кому-то свое сердце — это риск. Полюбить — тоже. Но, думаю, мы того стоим.

— Без сомнений. Мы того стоим. И я никуда не денусь.

И это была правда. Мне понадобилось много времени, чтобы найти кого-то, ради кого стоило рискнуть.

И я не собирался отпускать.

26

Хенли

Истон и я сегодня утром сплавлялись по реке. Это было волнительно, даже несмотря на то что он уже второй раз подряд вел меня по порогам второй категории, хотя я сказала, что готова к большему. Истон несколько лет работал инструктором во время учебы в школе и колледже и с детства знал эту реку как свои пять пальцев. Он обожал ее уже много лет, и мне нравилось быть рядом с ним на воде. Но сейчас весь город обсуждал грандиозный сплав, который устраивали в конце каждого сезона, и я хотела подготовиться к нему. Он был четвертой категории.

— Я так хочу познакомиться с твоей сестрой, ее женихом и их мальчиком, — сказала я. Он рассказывал, что Эмерсон собирается официально усыновить сына Нэша, Катлера. Именно Истон нашел его биологическую мать и помог с оформлением. Он всегда строил из себя угрюмого и грубого, но любил по-настоящему — яростно, без остатка. Я чувствовала эту любовь каждый раз, когда он смотрел на меня.

Он так бережно застегивал на мне шлем и закреплял спасательный жилет — и все это ради неспешного сплава по почти ровной воде. Он несколько раз проговорил меры безопасности.

Он был невероятно заботлив, и я ощущала это каждым моментом, проведенным с ним.

— Она тоже с нетерпением ждет встречи, — сказал он. — А тебе обязательно понравятся Нэш и Катлер. Этот малыш — самый классный ребенок, которого я только встречал.

— Я очень хочу с ними познакомиться. Значит, она знает, что мы вместе?

Он повернулся ко мне, и на его лице заиграла хитрая улыбка.

— В моей семье секретов не бывает, Хенли. Все там — настоящие сыщики. Парни поняли, что я влюблен, еще до того, как я сам это осознал. Так что да, все все знают.

Я прикусила нижнюю губу. Мы собирались на большое мероприятие в доме родителей Истона, на улице. Днем в Роузвуд-Ривер еще светило солнце, но вечера уже стали прохладными. Меня предупредили, что зима здесь будет холодной, и наступит сразу после Дня благодарения. Сегодня на реке было людно — все старались насладиться последними теплыми днями, пока еще можно было выйти на воду.

— Даже представить не могу, каково это — быть частью такой большой семьи, — пожала я плечами. — Единственный человек, которому я рассказала, кроме отца, — это Лулу. Не могу дождаться, когда ты с ней познакомишься.

Я много рассказывала Истонy о своей лучшей подруге. Он знал, что она была мне как сестра. Он удивился, узнав, что это та самая Лулу Соннет, о которой он слышал — она была довольно известна благодаря публичной семье и роману с рок-звездой.

— Она все еще в Лондоне по работе?

— Да. Сейчас у нее все складывается очень успешно.