Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

растопырив пальцы с острыми, как бритва ногтями, медленно повертел рукой перед собой, разглядывая её. Там я, помнится, убивал на раз. Именно рукой. И средоточие моё полнилось. Поганую эту тушку всё равно куда-то девать надо. Если его найдут в таком виде — я первый подозреваемый. Так что, аккуратно протираем тряпочкой все следы своих рук и мочим этого орла. А там по моей наводке в SS проверку инициируют, вскроют «голубое лобби» и, сдавая друг друга, всё скопившееся дерьмо будут лить на Майна.

Неуловимо быстрое движение и растопыренная рука, пальцы которой увенчаны острейшими когтями, втыкается в солнечное сплетение висящего человека. На мгновение он приходит в сознание, полуоткрытые глаза его находят глаза стоящего перед ним, потрескавшиеся губы шепчут:

— Проклинаю…

Поток жизненной силы зеленоватыми огоньками, закручиваясь, врывается в моё средоточие и тело Майна фон Клина осыпается невесомым прахом.

Хм… Проклинатель какой выискался.

Не поворачиваясь, протягиваю левую руку к креслу. В неё влетает так и оставленный на полу бокал с вином. Делаю глоток, прислушиваясь к себе.

А здорово!

Нет, правда. Тело поёт от восторга, хочется хохотать и прыгать. До потолка. На своих двоих. Без всякой левитации. Как будто новые краски вижу в окружающем, чувства обострились до предела и перекатываемый во рту глоток вина наполняет меня новыми оттенками вкуса, не замеченными ранее. И тоска отступает…

* * *

Новый концерт требовал существенной подготовки. Хотя бы потому, что в качестве драматической его части я решил воткнуть «Ромео и Джульетту». Спектакль минут на тридцать-сорок. Всё с теми же исполнителями — труппой Улофа.

А что? Антураж там знакомый. Для местных, находящихся в Позднем средневековье, узнаваемый. Правда, у Шекспира в этой пьесе море персонажей, но кто нам мешает оставить только основных? А вместо попа, вокруг которого всё вертится, будет целитель, продавший Джульетте усыпляющее зелье. Решено. Осталось только подобрать исполнителей, поскольку четверых актёров труппы Улофа не хватит. Тем более, что Лотти вышел замуж за того студиозуса-искусника, истинным которому он стал (я ему тогда в качестве приданого десять талеров презентовал). Но пока ещё работу не бросил. Вообще, после первого концерта в Совете города Улофа и его людей рвали на части, приглашая выступать в разные места. Им даже предложили заключить постоянный контракт с одним из самых дорогих ресторанов города для выступлений на тамошней сцене. Короче, толчок они получили хороший, а Лотти собирался уходить из профессии после того как его супруг сдаст выпускные экзамены в Схоле и получит распределение. Студиозус, ставший истинным для Лотти, был из небогатой семьи и его ждал пятидесятилетний контракт по направлению властей Схолы.

Жизи я планировал, естественно, на роль Джульета, отцы его и Ромео — это сам Улоф и Людвиг, нужны люди на роль целителя, князя города Верòны (чего уж заморачиваться с названиями!) и самого Ромео. Итого три человека, из них двое — альфы. Ну, и безликая массовка, само собой.

Текст пьесы я быстренько обкорнал, повыкидывав из неё большую часть персонажей и усилив эмоциональную составляющую до предела — именно этого от меня ждут зрители. Первым концертом я задал очень высокую планку и рòнять её не хотелось.

На роль князя замечательно подошёл тот альфа, с которым Жизи танцевал Спартака, хотя на репетициях и чувствовалось его балетное прошлое — он стремился играть не столько голосом и лицом, как телом, а уж декламацию ему пришлось ставить особо.

Лотти пока ещё играл и ему я отвёл роль целителя (так и подмывало назвать его Лисбетом). А вот кто сыграет роль Ромео?

Для Ромео нужен кто-то молодой. По сюжету ему шестнадцать, ей тринадцать. Жизи, с его характером и внешностью вполне подходит, а вот партнёр?

Сенешаль Совета, узнав о готовящемся концерте, начал бухтеть, дескать, что это такое, оме? Вы опять занимаете зал, паркет в нём трётся, мебель приходится стаскивать отовсюду. Да и расходы… На что я ему ответил, что кто ему мешает продавать билеты на концерт. В партер подороже, а на галёрку дешевле. Концепция торговли билетами его поразила настолько, что он даже замолчал на полуслове, видимо перебирая в голове цифры.

А что? Восемьсот мест в партере, если по гульдену, то вот тебе десять талеров, как с куста! Да на галёрке примерно двести. Эти если отпускать по десять-двадцать крейцеров, то вот ещё больше талера. А уж идея о том, чтобы нумеровать места и продавать билеты с указанием места, во избежание споров о том кто, где будет сидеть, привела его в восторг и он, видимо, перетерев об этом с главой Совета, сделался самым горячим поклонником платных представлений в Совете города.

От гильдии актёров приходили к нему договариваться о том, что если Совет не возражает, то они могли бы решить вопрос с регулярными представлениями, скажем, по вечерам девятого дня декады, накануне общего выходного дня. Таким вот образом, с моей подачи решился вопрос регулярных театральных представлений. Само собой, гильдейским никакой технической поддержки с моей сторòны не будет. Ни звук, ни свет я им обеспечивать не собираюсь — хочу остаться эксклюзивным постановщиком.

Как-то в один из дней, я заскочил в факультетскую комнату — надо было проверить наглядные пособия, изрядно поистрепавшиеся за последнее время. Ёрочка что-то увлечённо рассказывал Сиджи и Юту. О том как его брали на охоту и особенно сильные впечатления у него остались от того как кабан, на которого охотился отец и ещё трое охотников, порвал клыками одну из собак.

Ёрочка, давно уже обвыкшийся в нашем клане, в лицах изображал, кто где стоял, что видел, свои впечатления и незаметно приглядевшись, я понял — вот он, Ромео!

* * *

Я вошёл в аудиторию стихийников под рёв сотен голосов в моей голове:

— Audio vocem de mirabili futuro, Matutinam vocem, rore humidam. Audio vocem, et pericula ventura Turbant mentem, sicut puero cuidam. (Слышу голос из прекрасного далёка, голос утренний в серебряной росе. Слышу голос и манящая дорога, кружит голову как в детстве карусель) (ссыла на то, как звучит эта композицияhttps://www.youtube.com/watch?v=vBReaJ7zPck&list=RDvBReaJ7zPck&start_radio=1#muxer).

Рев басов и гитарных переборов ворвался в головы студиозусов, а маршевый ритм барабанов заставлял поневоле собраться.

— Salvete viri. Salve tibi quoque, domine von Weida (Здравствуйте господа. Здравствуйте и вы, господин фон Вейда), — обратился персонально к побледневшему старосте первой группы так и не нашедшему времени подойти ко мне, — Sede (Садитесь), — милостиво разрешил я, приветствовавшим меня вставанием студиозусам.

Грызущая тоска после убийства начальника SS отступила и я перестал видеть недалёкое будущее всех встречных и поперечных. Видимо,