Здесь ради торта - Дженнифер Милликин

сделала. Интересно, понимает ли он, что сам все это затеял? Если бы я никогда не видела, как он изменяет, если бы он не просил меня скрывать это от мамы, я бы осталась на том пути, который он мне проложил. Его ложь, его двуличное поведение были подобны дереву, упавшему на тропинку. Он стал тем препятствием, которое мне было необходимо, чтобы понять, что у меня есть другой путь. Это противоречило тому, кем я была до этого момента, — девушкой, которая из кожи вон лезла, чтобы все в семье Ройсов были счастливы.

В конце концов, я его самое большое сожаление. А он причина этого.

Спенсер берет футбольный мяч из комнаты, где он остановился, и возвращается с нашей тройней пятнадцатилетних кузенов. Он быстро завязывает знакомство, в ходе которого они бормочут приветствия. Спенсер просит Клейна выйти на улицу и попинать мяч. Клейн соглашается, и Шейн присоединяется. Это должно стать интересным зрелищем.

Шейн оборачивается по пути к выходу, останавливаясь, чтобы сказать:

— Эй, Пейс. Мама сказала, что с нетерпением ждет встречи с тобой.

Затем он уходит, и мне не нужно ничего отвечать.

Его мама, Ребекка, всегда была добра ко мне. Будет приятно увидеть ее.

Не успела Сиенна и слова сказать о своей будущей свекрови, как в комнату врывается наша мама в макси-юбке «Лилли Пулитцер» и майке цвета фуксии, а за ней — Бен. Когда он бывает не привязанным к ней?

— Пейсли, я не знала, что вы вернулись с велосипедной прогулки, — она обнимает меня в знак приветствия, отходит назад и заглядывает в кухню. — Где Клейн?

— Внизу играет в футбол со Спенсером и тройняшками.

— И Шейном, — добавляет Сиенна.

— Это мило, — говорит мама. Бен целует ее в щеку и говорит, что собирается присоединиться к ним. Помахав мне рукой, в которой есть и приветствие, и прощание, он выходит.

Мама смотрит на его удаляющуюся спину с замиранием сердца.

— Он такой красивый.

Мы с Сиенной обмениваемся молчаливыми взглядами, которые предупреждают: «Приготовься».

— Угу, — говорю я.

— И настоящий мужчина в постели, понимаете?

— Мерзость, мам.

Упс. Это было вслух. Что это со мной сегодня?

Она хмурится на меня.

— Ты уже выросла, Пейсли. Я бы хотела иметь возможность разговаривать с тобой, как с подружкой.

Я хочу сказать ей, как это неправильно, но страх потерять ее не дает мне высказаться. У меня уже есть один родитель, который меня едва выносит. Я не собираюсь вбивать два из двух.

— Прости, мам. Пожалуйста, расскажи подробнее, как он звонит в твой колокольчик.

— Мы оставим это на потом, когда выпьем вина.

Пожалуйста, нет. Любой фильтр, который у нее есть, слетает, когда речь идет об алкоголе.

Она обходит меня и Сиенну и идет на кухню.

— Я начну готовить обед.

Спенсер и тройняшки сервировали стол суповыми тарелками цвета слоновой кости и блестящими серебряными ложками. Бутылка красного и бутылка белого стоят в центре стола, слева от эмалированной кастрюли и половника.

Моя мама, прижавшись бедрами к краю стола для опоры, поднимает крышку с кастрюли. Аромат помидоров и специй, солоноватый запах крабов пронизывают комнату.

Она глубоко, звучно вдыхает и счастливо произносит:

— М-м-м.

Бен рассеянно поглаживает рукой ее спину. Мой брат видит, как это происходит, и отворачивается.

Меня охватывает сочувствие. Его расстраивает их поведение? Скорее всего.

Мама наливает суп в миски. Бабушка наливает вино. Клейну мама говорит:

— Надеюсь, тебе понравится. Когда мои дети росли, я готовила его по крайней мере раз в неделю каждое лето.

Клейн смотрит на смесь, его брови подрагивают.

Я наполняю свою ложку наполовину, поднимаю ее в воздух и делаю вид, что собираюсь его накормить.

— Ты, наверное, никогда не слышал о нем, я знаю, что не видела его в меню ресторанов в Скоттсдейле, но…

Клейн отворачивается от моей ложки.

— Что это?

Я замираю.

— Крабовый суп.

Клейн качает головой.

— У меня аллергия на моллюсков.

Вот дерьмо.

Я роняю ложку в миску. Весь стол смотрит на меня долгим обвиняющим взглядом.

— Ты не подумала упомянуть мне об аллергии на моллюсков у своего парня, Пейсли? — хмуро говорит моя мама.

— Я… Я…

— Наверное, она забыла, — Клейн расслабляет позу, откидываясь на спинку стула. — Мы не ходим на свидания в рестораны с морепродуктами. Штат не имеет выхода к морю, и все такое. Не так уж много возможностей для того, чтобы моя аллергия проявилась.

Мама медленно кивает, глядя на меня проницательными глазами.

— Что ж, Пейсли, тебе придется пропустить свой любимый суп. Не могу допустить, чтобы ты съела его, а потом поцеловала Клейна.

Я хватаю две булочки, пытаясь избавиться от смущения.

— Больше углеводов для меня.

— Ха, — фыркает Спенсер. — Пейсли пыталась убить своего парня.

Шейн смеется.

Мое лицо пылает.

Моя бабушка, благослови ее сердце, задает Сиенне вопрос о свадебной церемонии. Клейн одной рукой поглаживает внешнюю сторону моего бедра. Он смотрит на меня с извинением, и я пытаюсь незаметно кивнуть.

Сиенна и свадьба доминируют в разговоре до конца трапезы. Она подробно описывает для моей бабушки платья подружек невесты. Продолжает рассказывать о центральных композициях (вазы с пампасной травой и сушеными ветвями). Она сетует на то, что не смогла получить арку, которую хотела (сделанную на заказ человеком в маленьком городке на севере Аризоны, который не принимал новых клиентов, потому что его жена рожала). Я отключаюсь, когда она рассказывает о том, как они с Шейном выбирали песню для первого танца.

После позднего обеда мы с Клейном удаляемся в комнату, чтобы подготовиться к костру, указанному в нашем маршруте.

Я направляюсь в ванную, и Клейн следует за мной. Он закрывает дверь, и я оборачиваюсь, сверкая глазами.

— Ты приехал на остров и забыл сказать мне, что у тебя аллергия на моллюсков? Как? Ты видел, как они все на меня смотрели? — в этот момент я почти осознала свой худший страх. — Это могло все испортить. Теперь хотя бы один из них наверняка подозревает. Спенсер может быть умным в самый неподходящий момент, — горячие слезы наворачиваются на глаза.

Челюсть Клейна напрягается.

— Да, это было не очень хорошо.

— Мягко говоря.

— Ты злишься?

Я отодвигаюсь, чувствуя себя неловко. Я злюсь? Это не то слово. Я… Я… Ох.

— Я смущена. Какая девушка не помнит, что у ее парня аллергия на моллюсков? Что, если бы я ела краба в другой раз и поцеловала тебя? Я могла бы подвергнуть тебя опасности. И, — может быть, я немного злюсь, — как ты мог не дать мне необходимую информацию? Мы потратили столько времени, чтобы узнать друг друга,