Гриндер - Саманта Уиски

— Чертовски вкусно, — сказал он, прежде чем засосать мой клитор в рот.

Закричала, когда оргазм прокатился по мне, как взрыв, и я сжалась вокруг него. Он медленно опустил меня, снова поглаживая легкими прикосновениями, прежде чем подразнить мой горячий, влажный центр головкой своего члена.

— Я люблю тебя, Бейли, — сказал он.

Могла прочитать это в его глазах, почувствовать это в том, как он двигался, как он прикасался ко мне, как будто я была ему дорога.

— Я люблю тебя, Гейдж.

Он медленно толкнулся в меня, его член идеально поместился внутри меня, трение было восхитительным, от него сводило пальцы ног. Я выгнула бедра вверх, когда он мягко входил и выходил из меня, превращая мою и без того чрезмерно чувствительную плоть в ноющую, тугую пружину.

Я впилась пальцами в его спину, не отпуская, пока мы занимались любовью, словно это был наш первый раз.

* * *

— Ты действительно не хочешь, чтобы я оставил хоккей и остался здесь? — поинтересовался Гейдж, его обнаженная нижняя половина была прикрыта моей единственной тонкой простыней.

Он подложил свою руку мне под голову, и я провела пальцами по его твердой груди.

— Ты выглядишь слишком сексуально в своем снаряжении, чтобы я хотела этого, Гейдж. — Усмехнулась я, движением переместив ногу, которую я обернула вокруг его бедра, и внезапно мне захотелось пойти на третий раунд.

— Неужели это так? — Он перевернул меня, прижав мои плечи к кровати. — Это недостаточно сексуально для тебя? Тебе тоже нужен лед и свитера?

— Не забывай о драках.

— Ты ненавидишь, когда я дерусь. — Он прикусил кожу на моей шее.

— Это не значит, что мне не нравится смотреть на них время от времени. — Я прижалась грудью к его груди, и он зарычал.

— Опять? Мы просто…

— Не отказывай мне. Ты ни в чем не можешь мне отказать в течение следующих девяти месяцев, — поддразнила я.

Он ухмыльнулся.

— Принято. Что теперь хочет моя леди? — задал он вопрос с ужасным парижским акцентом.

— Честно?

— Конечно.

— Я хочу, чтобы ты отвез меня домой.

Он засмеялся и посмотрел вниз, где я прижималась к его твердому члену.

— Правда? Сейчас?

Я улыбнулась.

— После, — сказала я, наклоняясь так, чтобы он скользнул в меня, и наслаждаясь тем, как его глаза закатились. — Я скучаю по нашей жизни. Скучаю по нашему дому. Безумно скучаю по нашей девочке.

Он остановил то, что я еще хотела сказать, прижавшись губами к моим, целуя меня до тех пор, пока у меня не перехватило дыхание, и я не начала извиваться под ним.

— Согласен, — простонал он, когда я двигала бедрами вверх и вниз против него. — Но сначала?

— М-м-м? — промычала я, не в силах сформулировать хоть какую-то ясную мысль.

— Давай еще пару дней насладимся Парижем.

— Договорились, — выдохнула я ему в рот.

Эпилог

Гейдж

Год спустя

— Так красиво! — сказала Летти громким шепотом, когда мы вошли в галерею современного искусства Сиэтла.

— Так и есть, — прошептал я в ответ.

Ее мама могла бы гордиться ею. Последние несколько месяцев Бейли работала над тем, чтобы научить Летти «манерам в галерее», и это приносило свои плоды. Наша великолепная маленькая девочка ерзала в своем красном бархатном платье, но высоко держала голову, подходя, чтобы рассмотреть картину.

Я нашел Бейли в другом конце зала, она разговаривала с одним из своих посетителей. Черт, она выглядела потрясающе. Ее изгибы после рождения ребенка были феноменальными, и я все еще не мог насытиться ею. На самом деле, пару дней назад мы занимались сексом на полу прямо там, где она стояла.

Нет ничего лучше, чем окрестить новую галерею.

Открытие имело бешеный успех, люди заполнили первый этаж галереи, и держу пари, что на втором этаже было также.

И в середине этого моя жена сияла ярче, чем бриллиант, который я надел ей на левую руку рождественским утром в прошлом году.

Жена. Я все еще не привык произносить это слово, но, черт возьми, оно звучало фантастически — почти так же хорошо, как когда «муж» слетело с ее языка.

Когда Летти перешла к следующей картине, Бейли подмигнула мне, прежде чем подвинуться к ней.

— Итак, что ты думаешь? — спросила она нашу дочь.

— Мне нравятся сочетания цветов, но структура странная, — сказала Летти, наклонив голову.

Бейли повторила положение головы Летти, и я усмехнулся, наблюдая за своими девочками.

— Это немного сбивает с толку, но, возможно, оно должно заставлять тебя чувствовать себя некомфортно.

Летти серьезно кивнула.

— Да, я заметила это. Может быть, картина просто заставляет меня чувствовать себя слишком неуютно.

— Справедливая оценка, — сказала Бейли, целуя нашу дочь в лоб.

Я поправил покачивающийся груз на груди, когда моя жена наклонилась и вдохнула запах детского шампуня. Она в экстазе закрыла глаза и поцеловала нашего сына в лоб.

— Как прошло время купания?

— Идеально. Я уже записал его на Олимпийские игры тридцать второго года. Уверен, он будет чемпионом по плаванию.

Я поцеловал Итана в маленький лобик, а он в это время был слишком занят, пережевывая свою игрушку, чтобы обращать на это внимание.

— Я когда-нибудь говорила тебе, как до смешного сексуально ты выглядишь с кенгуру для ребенка? — она прошептала мне на ухо.

— Каждый день с тех пор, как родился Итан, — ответил я, поворачиваясь так, чтобы мои губы могли коснуться раковины ее уха. — Но я никогда не устану это слышать.

— Что ж, может быть, позже я сделаю немного больше, чем просто скажу тебе, — прошептала она. — Обещаю, что не задержу тебя допоздна. Я знаю, что у тебя завтра игра.

Как, черт возьми, она могла так поступить? Возбудить меня всего лишь тихим обещанием? Не говоря уже о том, чтобы быть на публике в присутствии обоих наших детей?

Она коснулась губами моей щеки, и поцеловала Итана в лоб, а затем выпрямилась.

— Как думаешь уже пришло время? — спросила она.

— Думаю, да, — сказал я, едва сдерживая улыбку.

— Летти, я бы хотела показать тебе нашу последнюю выставку, — сказала она, протягивая Летти руку.

— Мне бы хотелось посмотреть ее, — сказала она голосом, не свойственным ее возрасту.

Рука об руку они прошли прямо передо мной в угол зала, где стоял маленький, размером с ребенка, подиум, освещенный единственным лучом света.

— Как она называется? — поинтересовалась Летти, направляясь к экспозиции.

— Скарлетт Макферсон, — ответил я, чем заслужил пару глаз пятилетнего ребенка размером с блюдца.

— Правда? — спросила она нас обоих, ее глаза подозрительно сузились.

— Правда, — ответила Бейли. — Почему бы тебе не взглянуть