Джайлсу Эшби требуется няня - К. Стерлинг

Судя по тому, как он обнял ее за талию и прижал ее руку к своей груди, он явно решил, что она не упадет.

Райли заметил эти нежные жесты, непреднамеренные намеки на знакомство и

привязанность, которые говорили о настоящей близости. Эти спонтанные проявления

заботы и обожания нельзя было подделать, это были частные, непроизносимые

разговоры, которых Райли никогда не испытывал. Он попытался вспомнить

наблюдения Рида, но Райли снова почувствовал себя дешевкой, словно его слишком

много раз выбрасывали, чтобы он был достоин того, чтобы его оберегали. Как любезно

заметила Мюриэл.

Никто никогда не заботился о том, чтобы удержать Райли достаточно долго, чтобы он

смог развить тот интимный, физический язык, которым обмениваются любящие пары.

Видимо, в Райли было что-то принципиально нелюбимое, из-за чего мужчины легко

отбрасывали его и забывали о нем.

Он посмотрел на уродливый свитер под шарфом и пальто и вместо того, чтобы

почувствовать тепло и радость, задался вопросом, почему Джайлс захотел оставить его

у себя, когда никто другой этого не сделал. Но Райли сказал себе, что Джайлс не стал

бы делать все эти удивительные вещи, если бы ему было совсем наплевать. Он изо всех

сил старался верить в это, осматривая всех хранителей на льду.

Райли остановился и затаил дыхание, когда заметил на другом конце катка гей-пару.

Один из мужчин опустился на одно колено, и Райли сделал то, что делал всегда, -

загадал желание, чтобы однажды настала его очередь. Пока Райли не понял, что знает

человека, который держит в руках черную бархатную коробочку с кольцом.

Это был Тейлор, и сердце Райли опустилось прямо к его ногам, когда другой мужчина

заплакал и кивнул. Райли предположил, что это онколог, и он был всем тем, кем Райли

не был. Он был высоким, мускулистым, красивым, хорошо одетым... Мужественным.

Райли отступил от катка, холодного и такого горького, что было больно. Ему было

почти тридцать, а Райли все еще был... Твинком. От этого слова у него внутри все

перевернулось. Твинки были милыми в социальных сетях и горячими в порно. С ними

было весело подурачиться и «попробовать» на ночь. Но высокий, подтянутый врач-онколог с идеальной бородой и безупречной прической выглядел гораздо лучше в

объявлениях о помолвке и позволял выглядеть как пара на шикарных вечеринках.

Такие мужчины, как Тейлор, делали предложения таким мужчинам, и именно с такими

мужчинами у нас в кладовке происходили безрассудно страстные поцелуи. Он был

сторожем, и Райли, возможно, одевался как чей-то дедушка.

Он был таким наивным, когда ставил эти сердечки на Веллингтон. Вот почему Джайлс

не поцеловал его. Зачем Джайлсу переворачивать свою жизнь с ног на голову ради

двадцативосьмилетнего мужчины, который все еще носил рюкзак, как школьник, и

играл с формочками для печенья? Модная эстетика Райли напоминала пожилого

человека из Флашинга, и он удивлялся, почему Джайлс до сих пор не сделал шаг

навстречу? Почему?

«Какой же я идиот». Райли отвернулся от катка и сунул руку в карман за телефоном, намереваясь написать Фин. Но его там не оказалось, и Райли в панике проверил все

карманы. «О, нет». Его взгляд метнулся вверх, на деревья, к «Олимпии». Райли увидел

свой телефон в кладовке рядом с формочками для печенья. Он достал его, чтобы

перепроверить рецепт «Веллингтона», и отложил, чтобы поискать подходящий резак

для сердечек. На мгновение Райли подумал, не оставить ли его до понедельника, но он

не мог прервать связь с родителями, Ридом и Фином, когда на город надвигалась

сильная метель.

Райли проверил время на часах и выругался, глядя на снежные комья, пляшущие в

свете фонарей. На бегу он обхватил себя руками, прорабатывая план, пока мчался

обратно в «Олимпию». Он потратил слишком много времени, беспокоясь о глупых

сердцах, когда уже испытывал удачу, останавливаясь в Рокфеллер-центре. Теперь ему

придется навязываться Фину и Уокеру, если он не сможет поймать поезд или такси до

Бруклина.

Вокруг Рокфеллер-центра не было ни одного такси, и Райли подозревал, что, если он

попытается поймать «Убер», ему придется столкнуться с резким ростом цен. Если бы у

него был телефон. Поезд не сэкономил бы ему много времени, поэтому он развернулся

и снова пошел через парк. Лицо Райли онемело, а варежки были мокрыми и

замерзшими, когда он поспешил мимо одинокого швейцара у входа на 72-ю улицу.

«Ты уже должен быть на пути домой!» сказал Карл, открывая дверь для Райли. «На

этот раз будет настоящая метель. Я обещаю!»

«Я оставил свой телефон», - сказал Райли, стыдливо повесив голову. «У меня есть

друзья за углом. Я могу остановиться у них, если будет слишком поздно возвращаться

в Бруклин».

«Поторопись». Карл подтолкнул его вперед. «Я уже ухожу, и через час здесь никого не

будет, кроме нескольких охранников».

«Со мной все будет в порядке. Я просто проберусь внутрь, возьму телефон и

выскользну обратно», - пообещал Райли. «Возвращайся домой, пока твоя жена не

начала волноваться».

«Спокойной ночи, Райли». Карл тепло похлопал Райли по спине, заходя в лифт.

«Обязательно».

Двери закрылись, завершив ложь и оставив Райли с его потрепанным отражением в

блестящем хроме. Он не мог разглядеть свое лицо - оно было розовым, осунувшимся, как и все остальное. Фин и Уокер еще больше пожалеют Райли, и он задумался, может

ли он быть более жалким, когда достал ключи и поплелся обратно в 8Б.

Ему предстояло это выяснить.

Глава двадцать восемь

Г ород затаился в ожидании бури. Джайлc видел из окна спальни признаки замирания

жизни и успокоился. Отважные такси и несколько автобусов ползли по туманным

перекресткам, пока ночь становилась тише и светлее, когда снег покрывал дороги и

тротуары. Суровый, суетливый мир за пределами «Олимпии2 был тихим и мирным, и

Джайлс пожалел, что не может бродить по безжизненным улицам и Центральному

парку.

«Может быть, если бы у меня были снегоступы…» - размышлял Джайлс. Он не был

настолько глуп, чтобы рисковать выходить ночью, когда температура падала, но

утренняя прогулка в парке после метели могла бы быть веселой.

Взгляд Джайлса метнулся в коридор, когда он услышал тихий скрип и шаги в

парадной. Он обошел кровать и схватил биту из-под матраса, прежде чем поспешить в

коридор и через вестибюль. На мраморной плитке остался след из луж, подтверждающий опасения Джайлса, и заставивший его желудок сжаться. Он поднял

биту над головой, когда услышал тихое ругательство на кухне. Джайлс бросился мимо

стены и стойки, готовый ударить, если