Связанные долгом - Кора Рейли

Инес покачала дочь, когда та начала капризничать.

– Почему?

Странно думать, что это случится менее чем через год.

Я пожала плечами.

– У вас двоих проблемы? Разве он не рад, что ты беременна?

– Мне кажется, ему нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли.

– Он сделал какую-то глупость, да? Он мой брат. Я знаю, что он может быть очень упрям.

– Упрямство даже близко не описывает его. Он когда-нибудь извинялся перед тобой, если что-то не так сделал?

– Нет, – рассмеялась Инес. – Иногда я думаю, что он просто не умеет говорить подходящие слова. Большую часть времени он пытается игнорировать проблему, пока я не сдаюсь и больше не ожидаю от него извинений.

Знакомо звучит.

– Юбилей смерти Карлы через неделю.

– О, – произнесла я, моментально оцепенев. Я совсем забыла об этом.

– Я просто подумала, что ты должна знать. В этот день Данте всегда пребывает в ужасном настроении. Может быть, тебе стоит попытаться не попадаться ему на глаза.

Это не будет проблемой.

* * *

Утренняя тошнота окончательно прекратилась, и физически я чувствовала себя замечательно. Выходя из гостевой спальни в день смерти Карлы первого июня, я ожидала, что Данте либо не будет дома, либо он засядет в своем кабинете, поэтому резко остановилась, когда увидела, что дверь в комнату, где он хранил вещи Карлы, открыта. Я слышала, как он там чем-то шуршит. Рассматривает старые фотографии, на которых они вместе? Я вспомнила, что говорила Инес: что должна оставить Данте в покое, – но прошло уже больше пяти недель с тех пор, как я переехала из нашей спальни. Я скучала по нашей близости. Однако гордость пригвоздила меня к месту. Дверь открылась, и в проеме показался Данте с коробкой в руках.

Я виновато улыбнулась.

– Прости. Я не хотела… – Я замолчала, не зная, что сказать, и перевела взгляд на коробку у него в руках. – Что ты делаешь?

– Собираюсь увезти эти коробки из дома.

– Все?

Он кивнул.

– Энцо с Тафтом потом разберут мебель и выбросят ее.

Я сглотнула

– Зачем?

– Мы можем найти этой комнате лучшее применение. Здесь можно сделать отличную детскую.

У меня ком встал в горле.

– Ты прав. Но у нас нет мебели для детской.

Данте прочистил горло.

– Ты можешь пройтись по магазинам в ближайшее время.

– Одна?

– Я мог бы поехать с тобой.

Я кивнула.

– Если это то, чего хочешь ты сам.

Данте не ответил. Почему он не мог попытаться сделать все проще для нас обоих? Или он считает, что от радостного облегчения я упаду к его ногам? Он даже не извинился. Это был первый раз, когда он признал, что мы собираемся стать родителями, и то только косвенно. Он даже не признал, что является отцом моего ребенка.

– Помочь тебе перенести вещи? – Я кивнула на коробки, сложенные в комнате за его спиной.

– Нет. Ты не должна поднимать ничего тяжелого.

– У меня ещё не такой большой срок. – Снова тишина, и опять я не смогла прочитать выражение его лица. Я развернулась, чтобы спуститься вниз и позавтракать.

– Вэл, я хочу, чтобы ты вернулась в нашу спальню.

Я остановилась. Это была просьба, сформулированная как приказ. Он не извинялся. Несмотря на это, я услышала свой ответ:

– Хорошо.

Тем же вечером я вернулась в нашу спальню, и, когда руки Данте начали поглаживать мне спину и спустились ниже, он прошептал:

– Я хочу тебя.

Кивнув, я расслабилась под его прикосновениями.

* * *

Спустя несколько дней, когда ехала от Биби, я попросила Энцо отвезти меня в аптеку, чтобы купить что-то от токсикоза, вспыхнувшего в последние дни с новой силой. Как обычно, Энцо остался в машине, чтобы предоставить мне личное пространство. Биби также просила купить для нее тест на беременность, потому что подозревала, что беременна, но ей не хотелось, чтобы узнал Томмазо. Он может только разозлиться, если ее подозрения не оправдаются. Этот мужчина ее не заслуживал. Я прогуливалась возле полки с тестами на беременность, когда кто-то прошептал:

– Вэл.

Я медленно повернулась на знакомый мне голос. Шок пригвоздил меня к полу, когда я лицом к лицу столкнулась со своим первым мужем. Волосы у него стали длиной до плеч и гораздо светлее, чем раньше. Он был в очках, в которых здесь не было необходимости, и прибавил в весе. Его практически невозможно было узнать, особенно из-за того, как он оделся: словно студент колледжа, который выпрыгнул из постели, не задумываясь о том, что надеть. Это был хороший маскарад.

– Антонио? – спросила я дрожащим голосом, чувствуя, что готова упасть в обморок. Я не верила своим глазам и тому, что он действительно стоит сейчас передо мной, живой и невредимый. Как такое возможно? Они нашли его тело – обгоревший труп без головы.

– Тсс, – быстро произнес он. – Не так громко.

Антонио шагнул ко мне и сжал в крепких объятиях. Поначалу я одеревенела, но затем расслабилась.

– Нам нужно спешить. Я видел твоего телохранителя в машине у входа. Не хочу, чтобы он что-то заподозрил и вошел.

Слезы жгли мне глаза. Я откинула голову назад и жадно осмотрела родные черты лица.

– Ты жив.

Он улыбнулся. Почти незаметно.

– Да.

– А Фрэнк знает?

– Да, вот почему он хотел с тобой встретиться. Я его послал.

– Почему он не сказал мне?

– Потому что я хотел, чтобы он сначала выяснил твою преданность.

Мою преданность? Неужели Антонио волновало, что я расскажу об этом Данте? Я нахмурилась.

– Хорошо… Тогда почему кто-то пытался меня убить, когда я встречалась с ним?

– Я не пытался убить тебя, – засмеялся Антонио. – Я целился выше твоей головы. Мне нужно было помочь Фрэнку. Данте убил бы его, если бы я ничего не предпринял.

Мне по-прежнему не нравилось, что он вообще целился в мою сторону. Пули попали в стену очень близко от моей головы.

– Значит, ты был там все время и не сказал мне?

– Данте со своим телохранителем появились, когда я уже собирался выйти. Он все испортил.

– Как тебе удалось войти за мной сюда так, что даже Энцо ничего не заметил?

– Когда-то я был одним из них. Я смог бы в любое время перехитрить этого парня.

У меня голова шла кругом. Я попятилась от него.

– Я рыдала на твоей могиле! Много месяцев оплакивала тебя.

– Я знаю, – кивнул он. – Но я не мог посвятить тебя в свой план.

– Почему нет? У тебя не было проблем с Фрэнком.

Антонио бросил на меня умоляющий взгляд.

– Я не хотел тебя вовлекать в это. Это было бы