Блокшот - Кайли Кент

Глава тридцать седьмая

Здесь так много людей. Лично я считаю, что это перебор. Мы ведь имеем дело с одной неуравновешенной женщиной, которая хочет меня убить. А не с армией. Я пытаюсь что-то почувствовать к ней. Пытаюсь вспомнить то время, когда она действительно была для меня матерью.

Я любила ее. Тогда она делала все, что должна делать мать. Она была любящей, заботливой. А потом в один прекрасный день она решила, что больше не хочет этого. Я не понимаю. У меня возникает искушение спросить Люка, могу ли я поехать с ним. Чтобы увидеть ее. Я хочу спросить, почему меня было недостаточно. Почему Шона было недостаточно… Что заставило ее найти себе новую семью…

Я бы хотела, чтобы меня не мучали эти вопросы. И я знаю, что вероятность получить ответы на них невелика. С другой стороны, может, мне лучше не знать? Ведь правда не всегда освобождает. Иногда она причиняет еще больше боли, чем неизвестность.

― Я ограбила торговый автомат. ― Алия бросает на кровать охапку снеков. Мы приехали в отель час назад. Люк и Грей отправились с парнями, работающими на Монро, на ферму, где должна находиться моя мать.

Каким-то образом кузенам Лилианы удалось перекрыть весь наш этаж в отеле. Они выставили охрану у всех выходов, а также окружили здание снаружи.

― Спасибо, ― говорю я и беру шоколадку.

― Знаешь, мне потребовалось очень много времени, чтобы понять, что моя мать была безумна и причина ее безумия не во мне. И твоя такая же, ― говорит Алия, а потом добавляет: ― Мне кажется, что мы с тобой родственные души, возможно, мы были сестрами в другой жизни или что-то в этом роде.

― Родственные души?

― У нас обеих были гребаные матери, которые хотели нас убить. ― Она улыбается, но в ее глазах видна грусть.

― Я просто не могу представить, что когда-нибудь захочу причинить боль кому-то из членов своей семьи. Когда у меня будет ребенок, я уверена, что буду защищать его. Держать подальше от всего, что может навредить. Как мать может так поступить с собственным ребенком? ― спрашиваю я.

― Я не знаю. Может, это не их вина. Может, в них вселяется какой-то злой демон или что-то в этом роде? Никто не знает, почему одни люди абсолютно уравновешенные, а другие психически нестабильные. Это просто жизнь. И какими бы дерьмовыми ни были карты, которые нам выпали, мы стали сильнее. Ты многое пережила, Монтана. То, что происходит сейчас, заставит тебя сомневаться во многом, но не позволяй этому разрушить то, чего ты уже добилась.

― Я не знаю, что бы я без тебя делала. Ты действительно была так добра ко мне и просто… принимала меня.

― Потому что я удивительная, само собой. Поэтому я могу распознать таких же людей. Как только я встретила тебя, я поняла, что ты потрясающий человек.

― Ты и правда удивительная. ― Я вгрызаюсь в шоколадку. ― И ты приносишь шоколад. Что делает тебя еще прекраснее.

Дверь открывается, Лилиана, Трэвис и Лиам заходят в мой номер.

― Начали вечеринку без нас? Невежливо, ― говорит Лилиана с поддельном недовольством на лице.

― Ты опоздала. Так что это твоя вина. ― возражает Алия. ― А это не для тебя. ― Она строго тыкает пальцем в мужа.

― Что я такого сделал, чтобы заслужить эту пытку, миссис Кинг? Я не смогу прожить следующие шестьдесят лет без вкусняшек, детка. ― Лиам садится на кровать, скрестив руки на груди и преувеличенно надув губы.

― Всего шестьдесят лет? ― Алия смеется. ― Лиам, я найду тебя на небесах, и даже тогда я буду следить за твоим потреблением сахара.

― Ты должна позволять ему немного, Лия. Он становится ворчливым, если долго не ест сладкого, ― говорит Трэвис.

― Ладно, хорошо. Лиам Кинг, ты можешь есть все, что хочешь. Но ты будешь спать с О'Нилом. Я не собираюсь бодрствовать всю ночь, разбираясь с твоим гиперактивным мозгом, пока ты пытаешься сжечь это сахарное перевозбуждение.

― Этого не будет, ― рычит Трэвис, выхватывая пачку печенья из рук Лиама.

― Ты действительно гиперактивный? ― спрашиваю я Лиама. Разве этот парень может стать еще более деятельным, чем он есть?

― Нет, ― говорит Лиам, в то время как все остальные отвечают уверенным «да».

― Ну, тогда ладно. Я бы дала тебе перекусить, но Алия ― босс, ― говорю я Лиаму.

― Горячий босс. ― Он ухмыляется и берет ее на руки. ― Мы сейчас вернемся. Нам с женой нужно поговорить, ― говорит Лиам и выходит за дверь с недовольной Алией на руках.

― Они не скоро вернутся. ― Лилиана смеется.

― Все в порядке. Нам больше достанется. ― Я протягиваю ей еще одну шоколадку.

― Спасибо. Мне нравятся ход твоих мыслей, ― говорит она.

― Я пойду в наш номер, детка. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. ― Трэвис целует Лилиану, прежде чем выйти.

― А потом их осталось двое. ― Лилиана прижимает свою шоколадку к моей, как будто мы держим бокалы с шампанским, а не конфеты.

Я беру пульт, включаю телевизор и листаю его, пока не нахожу заунывный фильм производства «Hallmark». Я не знаю, надолго ли задержится Люк, но хочу попытаться не уснуть, пока он не вернется.

Я просыпаюсь от шепота голосов. Открыв глаза, я вижу двух парней, разговаривающих друг с другом у двери. Люк и Грей. Я смотрю налево, где сидела Лилиана, но кровать пуста, только обертки от снеков, которые мы съели, разбросаны вокруг.

Черт. Надо прибраться. Люк не должен возвращаться в такой бардак. Я поднимаюсь и начинаю собирать мусор, мои руки бешено мечутся, чтобы успеть все собрать.

Я поднимаю глаза, когда слышу, как закрывается дверь, и Люк идет ко мне.

― Мне жаль. Прости меня. Я заснула. Я не хотела. Я все уберу, ― торопливо говорю я. Я чувствую, как во мне поднимается паника.

― Все в порядке. Я все сделаю, Танна. ― Люк собирает то, что я не успела, а затем протягивает руку и берет обертки, которые я сжимаю в руках. Он выбрасывает все в мусорное ведро, а затем стягивает футболку.

Мой взгляд задерживается на моем имени, набитом у него на груди. Я