Спасите злодея от главной героини - Валерия Лавлински

уже помнила всю жизнь Лореи и с улыбкой ей следовала), но он будет всеми силами подбивать тебя на нужные ему решения, ставить палки в колеса твоих идей или вообще перекраивать в процессе мнение людей о тебе так, чтобы оно соответствовало стандарту. Например, если тебя должны ненавидеть, то хоть ты тресни, любить не будут ни за что, то же самое и в обратную сторону.

Последним этапом, если так можно сказать, идет влияние на самого попаданца, потому что он - самый сложный, ведь душа из другого мира не обязана подчиняться законам этого. Ну, я так думаю.

Именно поэтому я уже какое-то время помогаю Изабелле расшифровать код, который вижу, к сожалению, впервые в жизни.

Надо было действительно прочитать эту гребаную книженцию.

Или хотя бы спросить у своей безликой подруги, что за шифр использовал автор…

В общем-то, я честно пыталась откреститься от этого сюжетного выверта. Сразу же, как увидела ее. Даже в руки не брала, чтобы, как чуму, не поймать с нее привязку к истории, которую знаю только по верхам и в издевательской форме.

В тот вечер мне удалось сместить фокус внимания подруг на другую книгу, хотя признаюсь, это было невероятно сложно. Вдвойне сложнее оказалось тушить начинающиеся разговорчики про Кальдара, с которым я до сих пор не разобралась (хотя скорее в себе). Однако я была так напугана внезапным столкновением с моей персональной кармой, что была рада чему угодно, лишь бы не книге.

Мы очень быстро свернули наши посиделки, Иза унесла книгу обратно к себе и больше о ней не говорила.

Целый день.

А потом о ней спросила уже я, с ужасом размышляя над тем, мое ли это любопытство, собственное, родное, или его мне от души отсыпал местный Бог? Потому что я искренне считала себя все-таки больше продуманной, чем безбашенной. По крайней мере в вопросах моей безопасности. И меня совершенно не успокаивало, что главная героиня вроде как в конце романа выжила! Мало ли, что я успела изменить…

Но сейчас не совсем об этом.

Во-вторых, я наконец-то почти разобралась со своими каналами. Нет, я не имею в виду, что меня вылечили, и я могу теперь колдовать, это было бы слишком хорошо для моей несчастной судьбинушки. Нет, я начала полноценно их чувствовать, и уже одно только это обрадовало меня нереально.

Как объяснить эти ощущения?

Ты словно прошит насквозь множеством огненных нитей, каждая часть тебя наполнена ими так, словно если убрать эти швы - ты расползешься на составляющие тебя лоскуточки. Магия не бурлила во мне, как описывал ее Уилл, не была похода на бушующую по венам реку или вспышки молний по нервам. Я бы скорее сравнила свои каналы с трубами, подключенными к “отопительному коллектору” где-то у меня в груди. Прозаично, но грели эти трубы пока плоховато, так что можно сказать, что в моем организме сейчас наступила осень и только-только начинается отопительный сезон.

В любом случае, как бы слаба я сейчас не была магически, а нарабатывать навыки стоило начинать как можно раньше, так что теперь помимо занятий по “всему и сразу” (это мой братец их так окрестил) Вилли занимался со мной еще и детскими разминками для улучшения контроля магии.

Мы уже несколько раз обсуждали то, что происходит вокруг и со мной и все никак не могли определиться, назвать это просто жопой, полной жопой или совершенно некультурно.

Я склонялась к последнему, потому что пусть мы и смогли до сих пор скрывать тот факт, что я вообще не могу за себя постоять, а не то, что я “немного травмировалась”, но родители все так же пытаются вернуть меня домой, в уютную и безопасную клетку, лекари не дают ложных надежд, Уильям пытается понять, как вернуть мне память и никак не находит способа, а я не справляюсь не только с взаимоотношениями с одним конкретным мальчишкой, но и влипаю по полной в сюжет, в котором о нем не было ни слова. И это не говоря уже о том, что у меня учеба висит, проект никак не сдвинется с мертвой точки (я его уже показывала декану, мне одобрили работу, но как же сильно у меня не хватает времени!), да еще и на горизонте замаячила практика, о которой нас предупреждали в первый день учебы, и о которой я благополучно забыла.

Кто бы знал, как я уже устала…

Необходимо разобраться хоть с чем-то. С Кальдаром, определенно с ним. Надо найти время. Вот после встречи с Изой и поговорю с ним. Выловлю, зажму в угол и пусть только попробует сбежать опять!

Кстати, говоря об Изабелле. Шифр-то оказался действительно интересным. Я уже несколько дней думаю над ним практически без остановки.

И сейчас вот тоже.

Книга стала для меня едва ли не откровением, если честно, еще с того момента, когда я ее впервые увидела. Мне все было непонятно, почему арабские цифры? Откуда они здесь? Это необычно, это неправильно, это идет в разрез с общемировой концепцией, которую я уже успела себе придумать.

Обложка книги была кожанная, темная, потертая и определенно очень-очень старая. На ней не было украшений из драгоценных камней или золотых оковок, что подспудно ждешь от книги, которая стала двигателем сюжета целого романа (мне так кажется). Она была совершенно гладкая, без узоров, только в центре спереди была впаяна в кожу какая-то железная руна или что-то подобное.

Внутри - страницы, полные цифр. Они были написаны мелким убористым почерком, и каждое число казалось мне таинственным символом, скрывающим за собой нечто важное.

- Ты уверена, что это действительно шифр? - в первый же вечер, когда мы начали разбираться с тем, что тут написано, спросила меня Иза. - Я совершенно не понимаю, что это за знаки. Это алфавит?

- Думаю, что да, - уклончиво ответила я, стараясь скрыть свое знание. - Надо только понять, что значит каждый символ. Смотри, они повторяются с определенной периодичностью.

Я сглотнула комок в горле и начала внимательно рассматривать первую строку цифр. Они были кривоватые, но заметные и отличающиеся, к счастью, друг от друга, так что перепутать их было нельзя.

Мои мысли метались в поисках подходящего метода.

Для начала я попробовала просто сопоставить цифры и буквы, но очень быстро поняла, что это явно не выход, я как минимум не знаю, какой язык использовался для шифра.

Сутки ушли на то, чтобы вспомнить, что зашифрован был английский. Однако меня смущал тот факт, что