Герцогиня и султан - Жюли Галан

– А вы бы доходчиво объяснили своей вышеупомянутой даме все, что так красноречиво изложили нам. Вместо того чтобы изгонять бедных кавалеров.

– Увы, не мог! – вздохнул рыжий. – Я просто не успевал сделать это при наших свиданиях, настолько бурно они проходили.

– Это вас не оправдывает! – оставила последнее слово за собой Жанна.

– Проводить время в таких интересных беседах с такими интересными дамами страшно увлекательно, но пора и подкрепиться! – заметил рыжий и осторожно перебрался на нос.

Оттуда он принес припасы и приятно булькающий бочонок.

– «Бирюза» тюка нас не подводит. Можно спокойно потрапезничать. Сейчас вы попробуете тунисского вина. Прелестная, скажу вам, влага! Хоть мусульмане и не одобряют винопитие, но виноградники в Тунисе сохранились еще со времен Карт Хадашта, сиречь Картаго. Христианская община делает вино, но в небольших количествах. Кстати, на Кипре тоже вино недурно, хотя мне оно кажется тяжеловатым.

– К вашим несомненным достоинствам и необозримым знаниям вы еще и знаток вин? – подхватила Жанна.

– Угадали! – тряхнул золотой шевелюрой пират, откупоривая бочонок. – А почему вы так скептически улыбались, когда я расхваливал перед вами тунисское вино?

– Потому что настоящее вино только у нас, в Бордо… – скромно сказала Жанна.

– Все, сдаюсь! – вскинул руки вверх рыжий. – Но пока придется пить, что есть. Если вы, конечно, не пристрастились за время своего пребывания в мусульманской стране к потреблению воды. Прошу к столу. К сожалению, протрубить сигнал к трапезе некому.

И тунисское вино было очень неплохим, и скромная еда показалась самой вкусной на свете. Голод обладает изумительной способностью менять вкус пищи. Или, наоборот, расставляет вещи по местам в порядке их настоящей ценности?

Понемногу наладился быт и на маленькой «Бирюзе». Оказалось, что на ней вполне можно жить.

Главной задачей Жанны и Жаккетты было не путаться под ногами, когда рыжий проводил манипуляции с парусом, рулем и прочими вещами. И быть рабочей силой на подхвате: тянуть, что дают, толкать, когда велят.

Неожиданно в Жаккетте проснулся охотничий инстинкт, и она ощутила острое желание что-нибудь поймать. Желательно съедобное.

Рыжий благоразумно предоставил ей полную свободу действий, не помогая, но и не мешая.

Все можно сделать, было бы желание. Не обращая никакого внимания на выражение лица госпожи Жанны и на ехидную улыбку рыжего, Жаккетта приступила к осуществлению своей рыболовной операции. Раз рыбу ловят на крючок, значит, нужен крючок. Ха, проще простого. На деревянной коробочке, в которой хранился кохл, был крючок. Раз. Можно загнуть шпильку. Два. Ну и для троицы можно пожертвовать обоюдоострым тонким лезвием крохотного ножичка, который Жаккетта позаимствовала в доме нубийца «на всякий случай».

Подумав, Жаккетта решила остановиться на ножичке. Все-таки как-то солиднее. И к рукоятке удобно веревку привязать.

– Загни! – категорически потребовала она у рыжего, протягивая ему нож.

– Желание дамы закон для кавалеров! – не стал спорить он и, используя весло в качестве подставки, осторожно загнул лезвие, постукивая по нему рукояткой своего массивного клинка.

– Ну и ножи сейчас делают! – заметил он, закончив работу.

Крючок получился просто устрашающе грозным. У Жаккетты появились сомнения в его пригодности. Будь она рыбой, при виде такого предмета, болтающегося в лазурной воде, она унеслась бы подальше со всех плавников. Но отступать было поздно. Поэтому Жаккетта с невозмутимым видом взяла крючок и стала прилаживать к нему запасной шнурок от юбки, оставшийся после превращения двух нижних юбок Жанны в одну. Орудие лова было готово. Осталось придумать приманку. Жаккетта остановилась на сыре. Из всех съедобных вещей, имеющихся в наличии на борту, слово «приманка» больше всего подходило, именно к нему. А едят ли рыбы сыр? Ну, уж если рыба сыра не ест, то и ловить ее нечего, потому что кому нужна такая никудышная рыба! Насадив ломтик полузасохшего твердого сыра на нож, Жаккетта опустила свою приманку в воду.

Рыжий кинул ей еще веревку и спокойно сказал:

– Удлини свою снасть и привяжи к мачте. Чтобы рыба не сорвалась.

Приняв его слова за чистую монету, Жаккетта вытянула нож с сыром, послушно связала вместе шнурок от юбки и веревку рыжего. Обернула веревку несколько раз вокруг мачты, завязала, опустила крючок с наживкой за борт и приготовилась ждать.

Рыжий с непроницаемым выражением лица долго смотрел на волны по левому борту, потом закашлялся.

Жанна, куда меньше верящая в людей, удивилась довольно странному креплению снасти. Но посчитала ниже своего достоинства вмешиваться.

Вера творит чудеса. Жаккетта поймала рыбу. Может, эта макрель была сумасшедшая, а может, она давно искала надежный способ свести счеты с жизнью и кинулась на болтающийся в воде нож.

Жаккетта почувствовала, как веревочка в ее руках дергается и завизжала не своим голосом:

– Попалась!

Услышав ее визг, рыжий забыл про кашель и кинулся на помощь. Отстранив Жаккетту от дальнейшего лова, он; умело манипулируя веревкой, подвел рыбу к борту.

Через несколько мгновений красавица, блещущая яркими синими красками, темными на спине и светлеющими к брюху, покрытая широкими поперечными размытыми полосами, большая и толстая, дергающаяся и бьющая хвостом, очутилась в лодке.

Жанна порадовалась, что сидит в носовой части и не принимает участие в этом рыболовном празднике. И останется сухой и чистой.

Ловким ударом по голове рыжий превратил рыбу в пищу. Краски ее потускнели, и макрель стала просто серебристой.

– Да, правду говорят, что женщин и еще кое-кого Бог любит! – заметил рыжий. – Сама разделывать будешь или мне позволишь?

– Делай! – милостиво разрешила Жаккетта, смутно представляя, что можно сделать из рыбы без кухни, очага и даже завалящего костра.

Рыжий знал, что можно сделать.

Он выпотрошил рыбу, отделил голову и хвост и распластал ее вдоль хребта. Потом освободил один из мешков, расстелил его, уложил тушку и густо посыпал ее солью. Затем свернул мешок и убрал, предоставив рыбе в нем спокойно солиться.

Серебристые чайки, преследующие «Бирюзу», были очень рады нежданно подвалившему угощению и с резкими криками расхватывали выкинутую за борт требуху.

– Завтра, может быть, попробуем! – пообещал рыжий. – А еще лучше подвялить. Тогда с нее жир струиться будет. Вкусно, слов нет!

Жаккетта, горя желанием еще раз отличиться, опять опустила крючок с новым кусочком сыра за борт. Но больше желающих отведать сыра не оказалось.