Во власти тумана - Мери Ли

Я так давно его не видела, что позабыла, насколько тяжело на него смотреть. Это действительно он. Я так долго и тщательно думала о том, что скажу ему, но все мысли исчезли. Мне одновременно и радостно видеть его, и горько.

– Два один, – говорю я. – Ты дважды спас меня.

Он кивает, а я думаю, что "лучшего" начала разговора я не могла бы придумать.

Зак ничего не говорит, вглядывается в моё лицо, словно не уверен, что это я. Воздух сгущается, и я решаю разрядить обстановку.

– Сглупил дважды, не похоже на тебя.

Не знаю, что я несу, но молчать не могу. Слишком долго язык был прикован к нёбу. О Боже, лучше бы так и оставалось!

Внимательный и серьезный взгляд Зака останавливается на моих глазах. Он видит меня насквозь. Безусловно. Я чувствую, как он шарится по полкам моих мыслей и выискивает то, что ему более интересно в данный момент.

– Нет. Я послушал его.

– Кого?

– Сердце, которого у меня нет.

Какое-то время я просто смотрю на него и понимаю, что столько всего должна ещё сделать. Моя жизнь только начинается, и я хочу кое-что прояснить. Поблагодарить и…

– Спасибо, что вытащил из машины, – шепчу я с болью в голосе.

Вспоминая, как испугалась тогда. Я думала, что умираю. Помню, как хотела позвать Зака, но не могла. Как думала, что и он погиб.

– Был рад помочь.

– Зачем ты это сделал?

Глаза в глаза.

– Потому что захотел.

Улыбаюсь, просто не могу больше держать маску холодности. Готова признаться сама себе, что я счастлива слышать от него такие слова.

– Ты вроде убить меня хотел, – напоминаю я, окончательно истрепав пояс пальто.

– Передумал.

– Вот так просто?

На губах Зака мелькает секундная улыбка, уголки немного приподнимаются, и он отвечает:

– Это было совсем не просто.

Хочу задать ему миллион вопросов, но не могу, нужно всё продумать ещё раз, может, записать на листочке. Хочу узнать, что будет со мной дальше и как долго я буду на попечении Лейзенберга. А ещё мне хочется спросить, почему он не приходил ко мне.

В нашу сторону идёт умопомрачительная брюнетка, она шагает так, словно весь мир принадлежит ей. Садится на скамейку рядом с Закари и чмокает его в щеку. Мои глаза готовы выпрыгнуть из орбит, а сердце предательски сжимается, отвожу от них взгляд, но голос Зака возвращает моё внимание.

– Алекс, это Ребекка Келлер, моя сестра.

Ребекка протягивает мне руку, и я пожимаю её, девушка с интересом разглядывает меня, и я не вижу на её лице ни грамма дружелюбия. Так, ей-то я что сделала? Вижу её впервые в жизни.

– Алекс значит. Наслышана о тебе.

Перевожу взгляд от Ребекки на Зака, и девушка тут же говорит.

– О нет, не от него. От Герды.

Сдерживаю себя, чтобы не закатить глаза. А я ведь о ней и думать перестала.

– Ребекка, не сейчас.

– Что не сейчас? – спрашивает она.

Брат с сестрой обмениваются взглядами, и я чувствую себя лишней, где Рэнли, когда он так нужен? Слинял, чертов предатель.

Откатываюсь от скамейки и говорю:

– Приятно было познакомиться, Ребекка, но мне пора.

В этот момент рация Зака начинает шипеть, и оттуда разносится голос Нео.

– Зак, у нас тут неожиданные новости. И более неожиданные гости.

Закари не сводит с меня взгляда и подносит рацию к губам.

– Какие?

– Президент мертв. У ворот полковник.

Глава двадцать вторая

Будь прокляты эти тренировки. Вся потная и вонючая оседаю на пол, Лекса тут же появляется возле меня. Сестра в возмущении упирает руки в бока, я тактично делаю вид, что не замечаю этого, и она садится рядом.

– Ты мучаешь себя.

– Я снова хочу ходить. Нормально, а не двадцать метров с тростью. Лейзенберг и так сделал невозможное, он говорит, что больше у него нет пробных лекарств с участием Т001 и Т002. Теперь всё зависит только от меня.

Смотрю на свою руку, которая не так давно была переломана. Не уверена, что Заку вообще нужна была вакцина, ведь у него под боком ученый, который смог поставить на ноги мой труп.

Сестра подает мне воду, и я отпиваю несколько глотков. Пять дней тренировок, и я уже довольна собой. Сегодня удалось даже немного пробежать. Мой организм словно возрождается из пепла, и с каждым днём я становлюсь сильнее. Возвращаюсь в форму. Волк подходит ко мне и ложится у ног. Он тоже больше не хромает, но Лейзенберг сказал, что на него он свои чудо-пилюли не тратил. На хомяков, значит, можно, а на моего друга – нет.

– Извини, что не приходила к тебе в больницу, – говорит Лекса.

Отмахиваюсь от неё и делаю ещё пару глотков.

– Мы уже говорили об этом. Всё в порядке.

– Нет. Я не говорила, почему не приходила. У меня была навязчивая мысль, что стоит мне увидеть тебя на больничной кровати и… я тебя потеряю. Не знаю, откуда это взялось у меня в голове, но…

– Лекс, всё нормально. Я рада, что ты не приходила, Лейзенберг тот ещё крот, он мог вычислить свою вакцину в тебе даже по твоим зрачкам.

– Знаешь, что интересно?

– Что?

Сестра слегка толкает меня в плечо и улыбаясь говорит:

– Ты так долго сбегала от Закари Келлера, говорила, что он хочет убить тебя.

Пожимаю плечами и закручиваю крышку.

– Так и было.

– Что изменилось?

Перед глазами калейдоскопом мчатся все наши разговоры… и не только. Не думаю, что когда-нибудь буду обсуждать это с сестрой. Да вообще хоть с кем-то. Это только моё…

– Он передумал.

Лекса хмурится и смотрит на меня как на сумасшедшую. Снова откручиваю крышку, отпиваю ещё несколько глотков