В договор не входит - Лина Ласс

А как же моя договорённость с Даниэлем? Придётся всё отменить…

– Хорошо. Пойду соберу вещи.

– Вы не едете, – голос Марка остановил меня в дверях, ведущих в спальню.

– Почему? – я с недоумением посмотрела на него.

– Это не увеселительная поездка, моя дорогая. Это, без шуток, довольно опасно.

– Зачем же Максим едет один?

– Он будет не один. Август и ещё пара человек из его охраны сопроводят его, но он не хочет рисковать, поэтому вы останетесь в Париже, где вам ничего не угрожает.

– Но… но… – я подняла руку к груди, где внезапно образовалась тупая ноющая боль, и заметила, как мелко дрожат пальцы.

Эккерт собрался в логово неизвестного зверя, бросая меня одну. Что, если с ним что-то случится? Что, если его… убьют? Что тогда будет со мной? Как я справлюсь без него?

Откуда вдруг взялась эта волнующая мысль? Только стоило мне представить, что его не станет, как невыносимая тоска сжала сердце.

Марк, видя моё смятение, приобнял меня за плечи и тихим проникновенным голосом продолжил:

– Вы же понимаете, что не сможете удержать его. И я сейчас говорю не только про его безопасность. Я вижу, как вы начинаете привязываться к нему, одному Богу только известно почему. Но с самого начала я поставил вас в известность, что это очень плохая идея. А сейчас боюсь, что опоздал со своими нравоучениями.

– Я не влюблена в него! – я вырвалась из его рук, надеясь, что он не заметил застилающих глаза горячих слёз. – Вы боитесь напрасно – этому не бывать. Я помню, какую роль исполняю по этому чёртовому контракту, и как только срок истечёт, я исчезну из его жизни.

– Я слышу слова, но ваши глаза говорят другое, моя дорогая.

Мне нечего было ответить. Прикусив губу, я старалась не дать слезам прорваться наружу.

– Спасибо за подарок, но от ужина я откажусь, – я захлопнула дверь, ведущую в спальню, отгораживая себя от слов Виардо.

Как же хотелось, чтобы последних минут не было. Чтобы я продолжала ехать в машине к отелю с теми мыслями, которые обуревали меня в тот момент. Душевный подъём застилал мне глаза и так хотелось побыстрее вернуться в отель, к нему, в необъяснимой надежде на то, что он попросил вернуться, потому что хочет меня. Пусть при встрече он не поцелует, но будет рядом, посмотрит на меня темнеющим от похоти взглядом, а его запах будет обволакивать и дурманить. Мне бы хватило и этого. А сейчас я чувствовала опустошение, словно теряю что-то важное.

Позади щёлкнул замок, и я обернулась, чтобы попросить Марка уйти, но замерла на полуслове. Дверь отворил Эккерт.

– Можно? – он вошёл в просторную спальню, в которой внезапно стало тесно. В ногах проявилась слабость, будто я сошла с опасного аттракциона. Как бы я ни жаждала остаться с ним наедине, его присутствие лишало меня воли.

– В этот раз я хотел попрощаться, – он подошёл совсем близко, чуть наклонив голову. Взгляд был тёплый, рассматривающий, а я не знала куда от него деваться. Рука чуть дёрнулась ко мне, но только ухватилась за краешек платья. Но даже этого крошечного жеста было достаточно, чтобы нервный озноб охватил всё тело.

– Куда ты едешь? – голос едва заметно дрогнул.

– Обратно в Италию.

– И долго тебя не будет?

Максим покачал головой.

– Я не уверен, что смогу сейчас ответить.

– Иногда я не понимаю, зачем ты заключил со мной контракт, – я дёрнула плечом. – Вместо того, чтобы исполнять свои обязанности, я большей частью прозябаю на диване, пока ты занят делами.

– А ты настолько горишь желанием исполнять свои обязанности? – его вопрос на секунду сбил меня с толку. – Помнится, ты говорила, что тебе приходится переступать через свою гордость. Посмотри на это с другой стороны – если меня вдруг не станет, не придётся больше подчиняться моим желаниям.

– Я не подчиняюсь… – с трудом проглотила комок в горле. – Всё происходит по обоюдному желанию, если ты не забыл. Но ты совершаешь настоящую глупость. Ехать на свой страх и риск… Не знаю, что там выяснил Август, но почему не дать ему продолжить расследование?

– Он лишь выявил исполнителя, а уж я постараюсь выяснить, кто заказчик. Абы кому киллер не выдаст информацию. Другое дело, когда сама цель явится к нему. Но, – его голос стал приглушённым, – если со мной что-то случится, Марк о тебе позаботится. У тебя всё будет хорошо.

От того, каким тоном, нежным и тихим, он это произнёс, слабость в ногах стала сильней. Зачем он пришёл ко мне? Мог бы как обычно исчезнуть без предупреждения, а сейчас это прощание было по-настоящему невыносимым, будто он уходит навсегда. Его дыхание едва касалось моих волос, и непроизвольно я потянулась навстречу, но он уже сделал шаг назад к выходу.

– Я позвонила Даниэлю Бонье, – произнесла я едва слышно, пытаясь задержать его. Максим обернулся с удивлённым видом. – Он пригласил меня сделать несколько фотографий у него в студии. В понедельник.

– Хорошо, – Эккерт кивнул, а лицо его снова укрылось под непроницаемой маской. – Марк отвезёт тебя.

– И ты не будешь против?

– Отчего же? Это всё же лучше, чем прозябать на диване, – он усмехнулся одним уголком губ.

Ещё несколько секунд. Хотелось удержать его хоть на пару мгновений.

– Подожди, у меня кое-что для тебя есть.

Я только сейчас вспомнила, что положила в комод с бельём маленький презент. Возможно, лучше случая вручить его уже не будет. Достав из ящика бархатный мешочек, я вручила его Максиму.

– Увидела на одном из прилавков Сент-Уана… – промямлила я, чувствуя, как краснеют щёки, – и почему-то подумала о тебе.

Эккерт развязал завязки и вытряхнул на ладонь тот самый безликий кулон с крошечными сколами. Пальцы его тронули холодный металл, обводя каждую вмятину, будто пробуя кожей определить его слабое место.

– Такой же холодный и испещрённый шрамами… – Максим печально ухмыльнулся, точно определив, почему я выбрала именно это украшение. – Спасибо.

Стараясь не показать, как дрожат пальцы, я взялась за цепочку и надела на шею Максиму, который покорно опустил голову. Но стоило мне оправить на его груди кулон, как мои руки оказались в замке его ладоней. Он смотрел на меня постепенно темнеющим взглядом, изучая каждую эмоцию, каждую чёрточку лица, нервно вдыхая воздух, а глаза переместились на мои раскрытые губы, затем на шею, ложбинку груди.

– Если сейчас я попрошу тебя, – зашептал он хриплым голосом, – ты переступишь через свою гордость? Или всё и правда будет по согласию?

Я держалась на ногах только благодаря тому, что он крепко сжимал мои запястья.